Подземелья Аркаима
Шрифт:
То ли потому, что я перед засыпанием думал о Химере, то ли, по какому другому поводу, ночью она мне приснилась. Я стоял рядом с ней у края обрыва. Стояла глубокая тихая ночь, высоко в небе висел серп Луны, внизу серебрилась речка. Почему-то во сне я всегда оказывался здесь ночью, впрочем, этот факт меня не удивил. Я посмотрел на Химеру, она преобразилась. В дневной реальности это был всего лишь скальный выступ над обрывом в ущелье, похожий на гротескное изображение какого-то доисторического животного. Сейчас же Химера представляла собой отлично выполненную статую, изображавшую большую собаку с крыльями, как у грифона. Я с любопытством стал ее разглядывать. При лунном освещении она казалась черно-голубой, словно была сделано изо льда. Глаза, выполненные из сапфиров, отражая свет звезд, горели синим пламенем. Я проследил за направлением
'Звезда фараонов, халдеев и магов, о, Сириус… ', – вспомнил я начало стихотворения, когда-то давно прочитанного и застрявшего в памяти. Полюбовавшись на звездное небо, я попытался вспомнить, что меня сюда привело. Я был уверен, что мне нужно сделать или найти здесь что-то очень важное, но что, никак не мог вспомнить. Знание ускользало от меня, пряталось в глубине памяти, что вызывало беспокойство и тревогу. Скрипящий звук нарушил тишину. Повернувшись к Химере, я с ужасом увидел, что статуя зашевелилась и стала приподниматься. По ней пошли трещины. Верхняя оболочка осыпалась тонкими каменными пластинками и пылью.
Рядом со мной стояла большая собака, с пылающим синим взглядом. Ее густая длинная шерсть переливалась голубыми сполохами в свете Луны. Как и в прошлом сне, она, лишь мельком взглянув на меня, расправила орлиные крылья и взлетела над ущельем. Вскоре ее силуэт растворился в ночном небе. Но в этом сне было еще кое-что: на том месте, где она лежала окаменевшая, я увидел большой золотой ключ, очень похожий на тот, которым Буратино открыл дверцу в волшебную страну. Я нагнулся и поднял его. Ключ оказался таким холодным, что кисть руки моментально заледенела и покрылась инеем. Я попытался разжать пальцы, но не смог, ключ словно примерз к ладони. Холод быстро распространился до плеча. Я с ужасом подумал, что сейчас превращусь в ледяную статую, вместо улетевшей собаки. Собрав всю волю в кулак, я сконцентрировался и активировал огонь солнечного сплетения. Затем ток энергии направил в оледеневшую руку, горячая волна прокатилась до запястья, скованность пальцев исчезла. Ключ выпал из моих разжавшихся пальцев и стал погружаться в землю, словно она потеряла твердость и превратилась в жидкую грязь. Через несколько секунд ключ исчез в ее недрах, и земля сомкнулась над ним. А я, наконец, вспомнил, зачем я оказался здесь.
Мне нужен был этот ключ! А нашел его, но не смог удержать, теперь он потерян для меня. Но зачем он мне был нужен, я так и не вспомнил. Рука, в которой я держал ключ, все еще была онемевшей, а ладонь время от времени пронзала колющая боль, будто в нее вонзали ледяную иглу.
Утром я проснулся весь разбитый, левая рука неприятно ныла, словно я всю ночь поднимал ею пудовую гирю. Приняв ледяной душ и выпив чашку крепкого кофе, я немного взбодрился и отправился в школу. К концу первого урока недомогание прошло, правда учительница химии, Ольга Петровна, обратила внимание на мой бледный вид и рассеянность. Пришлось сказать, что утром болела голова, но сейчас все нормально. Я пытался вникать в то, о чем она рассказывала, но мысли все время возвращались к моему сну. В конце концов, я решил, что это знак! Сигнал из подсознания о том, что я на верном пути! Что-то там есть около Химеры, и я должен это что-то найти. Во сне я нашел ключ, осталось только узнать, для чего он нужен.
Неделя прошла быстро. В субботу я встал рано. Дома стояла тишина, мать на работе, а Ярослав проспит до обеда, вчера он вернулся со свидания с Викой далеко за полночь. Стараясь не шуметь, спустился на кухню и сделал себе бутерброды и термос с горячим чаем, брату оставил записку, что вернусь вечером. Оделся, нацепил рюкзак и вышел из дома. На улице было пустынно, погода обещала быть солнечной, стояли последние дни бабьего лета.
Добравшись до места и перекусив, я стал готовиться к спуску. Сначала я хотел спуститься налегке, но потом решил взять рюкзак с собой: вдруг найду проход внутрь скалы, тогда все вещи пригодятся. Вбив пару крючьев в выступ скалы, я закрепил на них трос и спустился на карниз. Пройдя влево до конца карниза и ничего интересного не обнаружив, вернулся к исходной точке и пошел в другую сторону. Через несколько метров в скале оказалась узкая вертикальная расщелина. Посветив в нее фонариком, я увидел, что она, расширяясь, идет вглубь метров на пять. Затем прошел до конца
– Ну, что ж, полезем в расщелину, – решил я. Осторожно снял рюкзак, балансируя на полуметровой полке карниза, пропихнул его внутрь и протиснулся сам. Через несколько метров ход заворачивал влево. Свет налобного фонарика освещал неровные стены и нависающий над головой потолок, образование было явно естественного происхождения. Пол был усеян небольшими валунами и гравием вперемешку с песком, видимо когда-то здесь протекал поток воды. Метров через десять коридор разделился на два широких рукава. Я достал специальный мелок, который фосфоресцировал в темноте, и пометил место поворота. Вскоре мне стало ясно, что я оказался в лабиринте, в котором можно плутать и плутать. Коридор, по которому я шел, временами петлял, от него в обе стороны иногда отходили более узкие проходы, иногда он разветвлялся на два, но я все время сворачивал влево. 'Буду идти в течение часа, если никуда не приду, то вернусь', – решил я. Я шел уже минут сорок. Дышалось легко: 'раз воздух снаружи поступает, значит, есть вентиляция', подумал я. Еще через пятнадцать минут, когда я уже готов был повернуть назад, за очередным поворотом коридор закончился круглой пещерой, диаметром метров шестьдесят и высотой с трехэтажный дом. Это был тупик. В центре стоял желтовато-белый столб с наплывами, широкий у основания и сужающийся к потолку пещеры, похожий на вытянутый уродливый конус. По нему скатывались капли воды, образовавшие около столба небольшую лужу воды. Пол вокруг него был испещрен трещинами, сквозь которые вода просачивалась вниз.
Светлые стены пещеры слегка светились, рассеивая окружающий мрак. Подойдя к стене, я увидел, что она имеет кристаллическую структуру, похожую на белый крупнозернистый мрамор. Возможно, свечение вызывал пьеза эффект, когда при сжатии минерала выделяется световая энергия. Коридор же, который привел меня сюда, проходил в обычной скале из серого гранита. Я наклонился и разгреб серую пыль и мелкие гранитные обломки. Пол засиял снежной белизной, к тому же он был подозрительно ровным. Создавалось впечатление, будто пещера находится внутри огромного куска кварца, вплавленного в обычный гранит.
Я обошел пещеру по кругу и задумался. На экстрасенсорном уровне чувствовалось действие чужой энергетики, инородной данному месту. Сосредоточившись и переведя зрение на другой уровень, я снова внимательно осмотрел пещеру. Меня заинтересовало фиолетовое пятно на стене метрах в трех от пола. Не раздумывая, я полез наверх, цепляясь за выступы и неровности скалы. Пятно образовывали вкрапления флюорита. Стразы были всех оттенков фиолетового цвета, освещаемые фонариком, они вспыхивали сиренево-лиловыми искрами. Я почувствовал поток энергии, исходящий от стены. Умостившись на небольшом выступе стены, я посмотрел на нее через свой 'третий глаз' и чуть не свалился вниз. На уровне глаз на стене светились в ряд три кружка размером с пятак: желтый, зеленый и оранжевый.
– Словно кнопки! – Мелькнуло в голове. Я ткнул пальцем по порядку в каждую. Ничего не произошло. Тогда я прикоснулся к ним в той очередности, в которой они идут в радужном спектре. То же самое. Стоять на крошечном уступе было неудобно, но мне удалось сконцентрироваться. Когда в солнечном сплетении запекло, я направил энергию в левую ладонь через свою спиральную родинку. Ладонь пронзило ледяной иглой, родинка активировалась.
Со временем я догадался, что белая спиралька на ладони не просто необычное пигментное пятно. Она концентрировала выходящую из ладони энергию в пучок, наподобие лазерного луча. Поэтому поток энергии получался гораздо большей мощности, чем просто энергия, излучаемая через всю ладонь. Так как я не рассказал ни Маркелу, ни отцу о странном 'знаке' на своей ладони, то приходилось учиться пользоваться ей самому. Я делал это, когда был уверен, что никто меня не видит. Вначале – успехи были не впечатляющими, но по мере тренировки, стали производить ошеломляющий эффект. Я научился с ее помощью даже разжигать костер.
Активировав 'родинку', я направил луч энергии на светящиеся 'кнопки' в порядке расположения цветов в радуге, количество 'нажатия' на каждую кнопку соответствовало ее порядковому номеру. В окружающем мире ничего не изменилось. Я разочарованно вздохнул, оперся рукой о стену и… провалившись сквозь нее, растянулся на полу, больно ударившись локтем. Вскочил, и ошалело посмотрел на стену позади себя, никакого проема там не было. Похоже, стена просто растаяла, осталось только ее голографическое изображение. Но с этой стороны стена была металлическая.