Подземная Канцелярия
Шрифт:
Мы остановились перед непримечательным, но аккуратным и ухоженным домом, в окнах которого горел свет. Забор вокруг него был чисто символическим, а калитка открыта.
— Здесь живет баба Нюра, — сказала Марина. — Я к ней обращаюсь периодически снять порчу или сглаз. Она — наша семейная волшебница, если можно так сказать. Подождите в машине, я пойду и предупрежу ее о вашем визите.
— Как угодно, — сказал я.
О таком варианте я думал, но в последнюю очередь. Священник — да, но вот практикующие маги… В последнее время средства массовой информации вываливают
Марины не было минут десять, потом она появилась на крыльце и махнула мне рукой, приглашая войти.
Я закрыл машину на предмет безопасности, преодолел четыре ступеньки и вошел в дом. Не знаю, как должен выглядеть дом белого мага, но явно как-то не так. Никаких хрустальных шаров, книг, посвященных оккультизму, и прочих магических предметов непонятного вида и назначения. Обычный дом одинокого пенсионера, чистый, аккуратный, без особых изысков и цветного телевизора. В одном углу комнаты висел иконостас, перед которым горела лампада. Но такое, я думаю, можно встретить во многих домах в сельской местности.
— Баба Нюра ждет вас там, — сказала мне Марина, указывая на дверь в другую комнату. — Я сказала ей, что у вас проблема, но о сути не рассказывала.
— Спасибо, — сказал я и прошел в другую комнату.
Вы думаете, она утопала в полумраке, освещаемая только горящими свечами, стены были увешаны масками африканских шаманов, а на столе лежал нож для жертвоприношения вуду? Ничего подобного. Там действительно был стол, на котором лежали засушенные ингредиенты для гербария, два стула и шкаф, заставленный маленькими баночками с разноцветной жидкостью. Сама баба Нюра сидела за столом. Это была маленькая, живенькая старушонка из тех, которым часто уступают место в автобусе, но которые категорически отказываются на него сесть. Небольшого роста, в простом платье, седые волосы спрятаны под цветастым платком. Особой доброты и мудрости в ее глазах я не заметил, но меня можно простить. Я же не физиономист.
— Заходи, сынок, — сказала баба Нюра. — Сглаз на тебе или порчу кто-то навел?
— Может быть, и навел, — сказал я. — Но я по другому поводу. Мне бы посоветоваться.
— Посоветуемся, — сказала она. — Ты садись, садись, в ногах правды нет, как говорится.
Я сел на предложенный стул, и мои глаза оказались на одном уровне с глазами старушки.
— Ты мне ничего не говори, — сказала она. — У меня в роду ясновидящие были, да и сама я кое-что умею. И тебе так проще поверить будет. Посмотри мне в глаза.
Я посмотрел.
Потом еще раз посмотрел. Со старушкой происходило что-то странное.
Сначала она пристально вглядывалась в зеркала моей души, потом ее взгляд вдруг остекленел, словно она увидела что-то, чего в любом зеркале в принципе быть не должно. Я никогда не видел, как кролик смотрит на удава, но впечатление складывалось именно такое.
Но я ведь не удав.
Лицо старушки
Так продолжалось минут пять, и только редкое дыхание старушки говорило о том, что престарелый организм все еще функционирует.
— Алло, — сказал я, когда мне стало скучновато, — Алло.
Абонент был либо недоступен, либо находился вне зоны действия сети.
Осторожно, стараясь не скрипеть дореволюционных времен стулом, я поднялся на ноги и на цыпочках вышел из комнаты. Марина рассматривала иконы с самым заинтересованным видом.
— Вы быстро, — заметила она.
— Я и сам не ожидал, — сказал я. — Но, видите ли, дело в том, что ваша семейная…
То, что произошло сразу вслед за этим, было и для меня, и для Марины еще большей неожиданностью. По степени ожиданности это событие можно было сравнить только со стонами множественного оргазма, раздавшимися в стенах женского монастыря.
Мой уход вывел старушку из ступора, это факт. Но вот куда он ее ввел, можно определить только специальными медицинскими терминами, которыми я не владею.
Дверь распахнулась, и ведунья появилась на пороге. Платка на голове не было, седые волосы находились в полнейшем беспорядке, и баба Нюра напоминала теперь отнюдь не обычную тихую старушку, занимающуюся ведовством. Фурию из ада, вот кого она напоминала.
— Изыди, посланник диавола! — прокричала она, осеняя себя крестным знамением. — Изыди! Отче наш, иже еси… Но избави нас от лукавого! Чур меня, чур!
Это было интересное сочетание христианских молитв и народных суеверий, однако мне было совсем не так любопытно, как могло бы быть при другом раскладе, ибо в правой руке старушка сжимала топорик. Такой, знаете, совсем не магический, а обычный топорик, предназначенный для колки дров. У него еще название такое есть, по-моему, колун. Думаю, череп им тоже запросто можно расколоть.
— Баба Нюра, — строго сказала Марина. Так воспитательница в детском саду называет по имени нашкодившего малыша, чтобы тот прекратил свои безобразия.
Старушка взвизгнула и замахнулась своим бытовым холодным оружием, не переставая читать молитвы, и только моя феноменальная, развитая «Думом» реакция позволила мне ускользнуть от удара. Топорик вошел в деревянную стену за моей спиной сантиметра на три.
Но разбушевавшимся старушкам всё нипочем. Она запросто выдернула из гнилой доски свое оружие и предприняла вторую попытку.
Я отскочил в сторону, схватил Марину за руку, и мы предприняли маневр уклонения с последующим отступлением.
Я пикнул брелоком сигнализации еще на ходу, и мы ввалились в машину. Старушенция была уже на крыльце, когда я воткнул заднюю передачу, вонзил педаль газа в пол и, выворачивая руль, принялся уходить по улице задним ходом.
Ездить задним ходом неудобно, поэтому, отъехав от дома ведуньи метров на двести, я развернулся.
— Гоша, — сказала Марина, — я прямо-таки не знаю, что на нее нашло. Всегда такая добрая…