Подземный флот маркшейдера Вольфа
Шрифт:
Дедушку Вольфа это предупреждение почему-то не особенно смутило. Даже развеселило.
– А кто ж это любит? – усмехнулся он, после чего стал глядеть во все глаза не на правнука и праправнука, а на граммофон.
– Надо же! Я и не думал, что это так просто! – вдруг с восхищением сказал он. – Тут князь меня обошел… А я-то думал: оригинальный секретный аппарат… А это просто игрушка-безделушка… Эдакий «боевой граммофон времени»… Вот, Никита, - назидательно добавил он, - что могут сделать правильные мозги и руки даже с безделушкой. Наматывай на ус.
Дедушка Вольф шагнул к граммофону. Но папа вдруг встал на его пути.
– Пожалуйста, не трогайте пока, - мягко, по-родственному попросил он. – Пусть сам доиграет… А то возникнут большие проблемы.
– Хм-м… - немного растерялся дедушка Вольф и отступил назад. – Хорошо, правнук. Подождем…
Папа резко повернулся к Никите.
– Теперь послушай меня внимательно, Никита, - сказал он.
Раз папа назвал сына Никитой, значит, слушать и вправду полагалось очень внимательно. Сколько себя Кит помнил, Никитой его папа назвал только один раз – когда он получил «двойку» по рисованию…
– Подойди сюда поближе, - велел папа.
Кит подошел.
– Я во всем разобрался, - сказал папа очень тихо. – Я тебе всё объясню… Уже, считай, объяснил. Потому что сейчас ты попадешь в мое прошлое, где я тебе уже все успел втолковать. Главное – правильно начать…
– Не понял, - пробубнил Кит, чувствуя смутную надежду.
– Сейчас поймешь, - пообещал папа…
…и стал крутить ручку граммофона… а когда закончил, сказал:
– Так, теперь бери его в руки и отходи подальше.
– Одну минутку, - вдруг подал маркшейдер Вольф довольно-таки грозный голос. – Мне тут на борту не нужны опасные эксперименты. Этот аппарат пока придется сдать на хранение.
Он поднял руку и сказал вроде негромко, но получилось, будто выкрикнул команду:
– Цвайн!
Стена позади него разверзлась – и из темного пространства выступили две практически виртуальные фигуры. Два призрака, словно отлитых из полупрозрачного синего стекла. Поблескивая поверхностью, они маршем двинулись вперед, навстречу.
Сердце у Кита упало. «Терминаторы!» - успел подумать и ужаснуться он.
– Держи! Крепче держи! – резко сказал папа…
…и бухнул на руки Киту «боевой граммофон времени».
А сам быстро отошел на пару шагов в сторону и выбросил вперед правую руку, сжатую в кулак. Браслет блеснул на его запястье… А потом сверкнуло! Еще как сверкнуло… Даже два раза подряд сверкнуло. Две ослепительных «молыньи» шарахнули в призраков.
Призраки-«терминаторы» вспыхнули натужно, как готовые перегореть лампочки, и… погасли. То есть исчезли. Совсем. Только теплая волна воздуха колыхнула папины разносторонние вихры и шевельнула волосы на макушке Кита… На дедушке Вольфе его темная шевелюра как лежала, зацементированная старинным гелем, так и осталась придавлено лежать и блестеть.
Папа опустил руку… и при этом, явно забывшись, еще раз сжал пальцы. Легонько так сжал… Легонько сверкнуло-полыхнуло и…
Ну, папа и дал - он чуть своих родных не пожег!
– Пардон, - немного растерявшись, сказал папа.
Еще несколько мгновений стояла полная тишина. Нет, неправда, не было тишины! В ушах у Кита звенело. Еще как звенело!
– Впечатляет… - грустно глядя на пол, хрипло-сипло оценил маркшейдер Вольф еще одно изобретение своих потомков. – Я остался без завтрака… А позвольте-ка узнать, кто же из моих внучков успел создать и такую штучку… Вряд ли это твоя идея, мой глубокоуважаемый правнук. Художник и ужасное оружие несовместимы.
– Совместимы или нет – это мы сейчас и обсудим, мой глубокоуважаемый прадед, - с изысканной старинной вежливостью ответил папа. – И это будет серьезный разговор двух взрослых дядей, связанных кровными узами. А праправнука мы сейчас вернем домой к маме. Как несовершеннолетний член семьи он не может принимать слишком серьезные решения, к которым вы его подталкиваете.
– Какие-такие?! – сделал удивленное лицо дедушка Вольф.
– Такие, за которые в пору отвечать не где-нибудь, а на скамье Гаагского трибунала при Организации Объединенных Наций, - круто завернул папа. – Это забава не для несовершеннолетних.
– В наше время такого трибунала еще не было, - хмыкнул дедушка Вольф.
Папа, тем временем, уже поднимал иглу граммофона, чтобы опустить ее на самое начало «Последнего рейса».
– И не пытайтесь меня остановить, многоуважаемый дедушка, - спокойненько так проговорил папа, не глядя на деда. – Не всем тут создавать… У меня, к примеру, открылся дар разрушителя, и этот дар так и рвется наружу. Как бы я, случаем, не разнес всю эту вашу подземную посудину…
Кончик иглы опустился на черную пластинку.
– Отходи! – скомандовал папа.
Кит отступил на шаг.
А папа прямо-таки бегом отбежал в сторону.
Появилась знакомая фиолетовая дымка.
– Отойдите дальше, а то засосет! – заботливо крикнул он дедушке Вольфу.
Последнее слово прозвучало уже гулким колодезным эхом… Время тормозилось.
Дедушка Вольф, однако, не тронулся с места, а посмотрел куда-то вверх… и очень медленным движением сделал странный круговой жест.
Кит сам быстро отступил, испугавшись, что дедушку Вольфа и вправду засосет вместе с ним в двадцать первый век. Уж кого-кого, а такого гостя мама точно на ужин не ждет, с нее и одного обморока достаточно.
Какие-то прозрачные нити, похожие на замедленные струйки душа стали падать сверху и закручиваться кольцами и петлями… Они медленно сливались, образуя кокон вокруг Кита.
Кит вдруг догадался, что дедушка Вольф пытается задержать его… закрутить-затянуть внука в какую-то паучью сеть…