Поджигатель
Шрифт:
Ослепительно красивая девушка в тесном комбинезоне из голубого шелка медленно двигалась по сцене с микрофоном в руке. Под аккомпанемент гитары и синтезатора по залу плыла песня, от которой у Маргарет начало щемить в душе. Музыка была превосходной, а вот голос певицы вызывал оторопь. Таланта она лишена напрочь, подумала американка, ей бы отложить микрофон. Однако гости заведения были менее строгими критиками: от столиков к сцене неслись аплодисменты. С двумя высокими бокалами в руках подошел Ли; себе он взял порцию пекинского бренди. Легким поворотом головы Маргарет указала на сцену.
— Приятное личико. Голос
Губы детектива растянулись в улыбке.
— Это подруга моего лучшего приятеля.
Маргарет едва не поперхнулась водкой.
— Шутите?
— Нет. Но зачем врать? Мне она нравится еще меньше, чем вам.
— И она в самом деле подруга вашего приятеля? — Ли Янь кивнул. — Что же вас настораживает — лицо или голос?
— И то и другое.
— Почему?
— Потому что она проститутка, а он сходит с ума от любви. Боюсь, это плохо кончится.
Маргарет вновь взглянула на девушку, уже по-новому.
— Но с такой… внешностью? Что заставляет ее выходить на панель?
— Ее пение вы уже оценили. А потом, она вовсе не уличная шлюха. Она продает себя за дверями номеров роскошных отелей, где останавливаются богатые иностранцы. Денег ей хватает. — Ли пожал плечами. — У этой породы всего одно достоинство, им-то и пользуются — пока оно есть.
Ли Янь еще раз окинул взором певичку: томно прикрыв глаза, та гнусавым фальцетом тянула последний тайваньский шлягер. Внезапно детектив поймал себя на мысли: интересно, как она получила у менеджера клуба разрешение выйти на сцену? Какой ценой ей удалось хотя бы ненадолго бежать из жестокого мира обуреваемых похотью бизнесменов? Сыщику сделалось искренне жаль девушку. Когда Лотос признала, что любит Ма Юнли, он почему-то ей поверил. «Ко мне никто еще так не относился, я для него — принцесса». Ли Яня бесили не моральные устои этой особы, а то, с какой легкостью она прибрала к рукам его друга. Из своенравного парня, обладавшего неплохим чувством юмора, Ма превратился вдруг в сомневающегося нытика, который растерял былую уверенность в собственных силах. Будто чей-то голос в мозгу приятеля твердил: она слишком хороша для тебя, не верь своему счастью, надолго его не хватит. Со стороны это выглядело отвратительно. Теперь Ли возлагал на Лотос вину за те ошибки, что совершила не она, а его друг.
— Так-так-так! Вижу, ты все-таки прислушался к моему совету и завел себе даму сердца!
От неожиданности он вздрогнул. Возле столика стоял Ма Юнли, добродушное лицо расплывалось в улыбке. Но когда детектив обернулся, улыбка мгновенно погасла.
— Небо всеблагое! Что случилось? Неужели она тебя уже бьет?
Ли Янь усмехнулся:
— Нет. Вышел спор с одним типом, и я нарвался на аргумент противника.
Ма покачал головой:
— Противник был неплохо сложен, если у него такие аргументы.
— Я не ожидал нападения.
Маргарет с интересом вслушивалась в незнакомую речь, догадываясь, впрочем, о чем говорили двое мужчин. Где она могла видеть это круглое лицо? О, помнится, этот крепыш был рядом с Ли Янем в самый первый вечер, когда она пришла на банкет. Чуть повернув голову, Ма широко улыбнулся ей, и Маргарет не смогла не ответить на его улыбку.
— Может, представишь нас друг другу? — спросил он по-английски.
— Ма Юнли — доктор Маргарет Кэмпбелл.
Полные губы Ма слегка коснулись тыльной стороны
— Enchant'e, madame. [9] Выучил в Швейцарии, это французский.
— Знаю, — отозвалась она. — Et moi, je suis enchant'ee aussi `afaire v^otre connaisance, monsieur. [10]
— Ну и ну. — Юнли поднял вверх руки. — Для меня это чересчур, помню только «Je suis enchant'e, madame». [11] Здорово! — Он рассмеялся и, смущенно потупившись, добавил: — Правда, есть еще одна фраза, но в приличной компании таких слов избегают. Да и Ли у нас слишком быстро краснеет. Ему вообще пора спать.
9
Очарован, мадам (фр.).
10
И я тоже очарована знакомством с вами, месье (фр.).
11
Я очарован, мадам (фр.).
— Это моя вина. Заставила его найти мне выпивку. Хотя, если дядюшка в отъезде, скандал Ли Яню не грозит.
— Разумеется. — Ма бросил на приятеля выразительный взгляд. — Когда кошки нет дома, мыши могут делать все, что им вздумается.
— Ошибаешься, дружище, — ровным голосом заметил Ли. — Как раз наоборот.
— Молчу, молчу. — Юнли подмигнул Маргарет. — Я вечно путаю кошек с мышами. Что будете пить?
Она подняла почти пустой бокал.
— Водку с тоником.
Ма вопросительно взглянул на друга.
— Бренди.
— Отлично. Нашу встречу необходимо отметить. — Юнли склонился к уху Маргарет, намеренно громко прошептал: — Я так давно не видел Ли Яня в обществе женщины, что начал сомневаться: может, ему больше нравятся юноши? Вернусь через минуту. — Он зашагал к стойке бара.
Лицо инспектора стало красным.
— Не обращайте на него внимания. Болван!
— А мне он показался очень приятным.
Ли ощутил укол ревности.
— Еще бы. Все так думают.
— Но Ма на самом деле симпатяга. А каким ветром его занесло в Швейцарию?
— Учился там на повара. Чуть позже продолжил учебу в Штатах.
— О! — Маргарет подняла брови. — Значит, ваш приятель умеет готовить? Это делает его в высшей степени симпатичным!
Мгновенная перемена выражения лица Ли Яня подсказала американке: он ревнует! В душе Маргарет поднялась волна нежности. Но как объяснить, что по сравнению с ним Ма Юнли — никто? Во всяком случае, в ее глазах. Этого она не знала.
Алкоголь, по-видимому, уже начал действовать. Мучившее Маргарет всю ночь напряжение спадало. Брала свое и усталость: за последние трое суток она спала всего несколько часов.
Ма возвратился к столику с двумя бокалами; себе он взял кружку пива.
— Ну, попались вам у нас какие-нибудь занимательные мертвецы? — бодро спросил он у Маргарет.
— Пока, к сожалению, только обугленный труп, смерть от удара ножом и перелом основания черепа. Хотите, чтобы я изложила детали?