Поджигатели (Книга 1)
Шрифт:
– Они хотели бы действовать напрямик: убить того, убить другого... Они простоваты, - проговорил Паркер.
– Может быть, не такие уж простаки... Вспомните Гардинга.
– Отравить можно было Гардинга, но не Рузвельта. Он популярен у среднего американца.
– Этим он и опасен.
– Кампания, которую наци собираются открыть против Рузвельта, подействует не хуже пуль! Кроме того, немцы считают, что мы должны помочь созданию националистических обществ в Штатах.
– При их компетентном содействии?
– иронически заметил Кроне.
–
– Да, в Германии не помитингуешь, - согласился Кроне.
– Ванденгейм сказал: мы будем дураками, если не заведем у себя таких же порядков!
– А говорилось что-нибудь насчет Австрии?
– Не очень много. Наши не хотят мешать там Гитлеру.
– Но тут придется поспорить с англичанами.
– Им нетрудно заткнуть глотку, - беспечно заявил Паркер.
– Нажать на вопрос о долгах - и они живо подожмут хвост...
– А главное, главное?
– в нетерпении спросил Кроне.
– Сначала они хотят решить все, что должно предшествовать кардинальному решению русского вопроса.
– Но он будет поставлен?
– Непременно! Все дальнейшее вы сможете уже слышать из своей комнаты.
– Но нам с вами не следует больше встречаться, - сказал Кроне.
– Это и не будет нужно. Только постарайтесь выведать у Геринга и сообщить нам истинные намерения немцев: не держат ли они какой-нибудь камень за пазухой.
– Скажите Ванденгейму, чтобы он не переоценивал упорства немцев, когда они будут набивать себе цену.
– Ну, небось, нашим не впервой нанимать себе на службу гангстеров, - с усмешкой сказал Паркер.
– Но немчуре чертовски хочется сохранить вид людей, которые и сами сумеют устроить свои дела на востоке, хотя они и отлично понимают, что без наших денег не смогут ничего сделать. Пусть наши только поднажмут, и немцы пойдут на любые уступки, чтобы спеться.
– Это ваше личное мнение?
– Я передаю смысл разговора между Герингом и Гессом перед отъездом сюда.
– Я доложу хозяину... Между прочим, имейте в виду: чем ближе к делу, тем больше нас занимает мнение немецких военных.
– Скажите мне еще раз, Фрэнк: смогут немцы свободно войти в Австрию и Чехию?
– Безусловно!
– И правильно: им не следует вставлять палки в колеса в Европе, если мы не хотим иметь хлопоты с красными на Дальнем Востоке.
– Судя по разговорам, наши сделают все для того, чтобы помочь японцам справиться с красными на Востоке, прежде чем дать им самим под зад.
– Это сложное дело, Фрэнк.
– Наши понимают.
– Надеюсь!
– Кроне протянул руку.
– Снова на несколько лет?
– Судя по всему, мы будем встречаться в Берлине. Мне, кажется, предстоит торчать там.
– И, пожимая Кроне руку, Паркер спросил: - Вы ведь знаете
– Знаю.
– Наших очень интересуют источники его информации в Германии.
– Мало ли что кого интересует...
– уклончиво пробормотал Кроне.
– Вы не думаете, что эти источники находятся довольно высоко?
Кроне пожал плечами:
– Что вы называете "высоко"?
– У нас подозревают...
– Паркер секунду колебался, словно не решаясь высказаться до конца, - подозревают в нечистой игре Канариса.
Кроне удивленно взглянул на Паркера.
– Именно его, Мак, - повторил тот, - как это ни невероятно!
– Невероятно?
– Кроне пожал снова плечами.
– Как будто этот Канарис не такая же каналья, как любой из его агентов.
– Ну, все-таки... Начальник всей имперской разведки!
– Почему он должен быть лучше нашего Говера?
– Но, но, Кроне! Вы далеко хватаете!
Кроне не видел ничего невероятного в наличии связи начальника германской разведки Канариса с Интеллидженс сервис, и ему казалось смешным, что это может заботить американскую секретную службу. Однако он больше ни о чем не спросил Паркера, а тот не сказал ему, что этот вопрос важен для американцев потому, что Канарис состоит и их собственным агентом!..
Кроне выпил в этот вечер больше, чем обычно. Это заметил даже Геринг, вернувшись с совещания. Кроне попытался вызвать Геринга на откровенность, но мысли того были где-то далеко.
– Пойдемте-ка, Кроне, я вам кое-что покажу!
– сказал он с таинственным видом и, пыхтя, стал взбираться по лестнице на второй этаж того крыла замка, где были расположены жилые апартаменты Ванденгейма. Кроне последовал за ним.
Они в молчании миновали несколько комнат. Не в силах скрыть волнение, Геринг остановился перед небольшою резною дверью, толкнул ее и жестом предложил Кроне войти. Сам же, из-за его плеча, нажал выключатель. Кроне увидел залитый мягким верхним светом большой зал. Стены его были затянуты гобеленами в виде огромных медальонов. Посреди каждого медальона висел рыцарский щит с гербом. Все это походило бы на геральдический зал, если бы середина пола не была занята просторным купальным бассейном. Льющийся с потолка мягкий свет отражался в желтом металле, которым был облицован бассейн, и делал воду похожей на огромный слиток красноватого стекла.
Кроне увидел, что глаза Геринга в экстатическом восторге остановились на этом водоеме.
– Смотрите, Кроне, - толстые красные руки Геринга с жадностью потянулись к бассейну, - он из чистого золота!
Словно боясь, что видение рассеется, Геринг на цыпочках приблизился к краю водоема и сделал попытку присесть на корточки. Толстые ноги и огромный живот не позволили ему этого. Он тяжело опустился на одно колено и погладил рукою полированный металл облицовки.
– Вот что здорово - то здорово!
– Он с напряжением, опираясь на руку Кроне, поднялся и уставился в темножелтую и, казалось, горячую от пронизывающего ее отраженного света воду.
– Это замечательно, Кроне!