podzreki
Шрифт:
– У меня сейчас неплохие отношения с отцом, - ответила Вика, удивившись про себя предположению Аллы.
– Я давно освободилась от его влияния и убеждений тоже…
– Полагаешь, все уже доказала? Сомневаюсь. Думаю, твои занозы никуда не делись. Ты их просто прикрываешь опытом, статусом или чем-то еще, как фиговым листком. Ветер подует, и опять все встанет на круги своя. Разве нет?
– Не знаю…
– Сначала нужно понять, что негативного ты впитала из семьи и убрать это. Убрать оценки родителей и их отношение, которое мешает тебе жить
– Как пионер! – кивнула девушка, - А как?
– Пойдем в том момент прошлого, где проблема зародилась. Только рассказывай, что видишь помедленней, - мне нужно успеть записать ключевые моменты. Чтоб потом знать, что убирать нужно.
В комнате зазвучала приятная музыка для релаксации.
– Расслабляем стопы, икры, бедра и кисти рук… - плыл в унисон с музыкой мелодичный, ставший совсем мягким и бархатистым голос.
– Все тело расслабленно… Представили свое сердце в виде гигантского бутона розы, сделали несколько глубоких вдохов розой своего сердца и отпустили мысли высоко в небеса…
«Как невероятно приятно расслабляться, оказывается! За одно это можно отдать кучу денег!» - промелькнула в голове последняя непоседливая мысль и отправилась догонять остальные, давно улетевшие вслед за голосом ввысь…
Глава 50
В кабинете Аллы кто-то был, поэтому Вика присела в ожидании в коридоре. Она переобулась в шлепки возле тумбочки с зеркалом, прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Поняла по уже знакомым словам, что сеанс подходит к концу. И действительно, вскоре посетительница ушла, а Вика скользнула на ее место. Лицо Аллы показалось ей уставшим.
– Слушай, посиди пять минут, ладно? – выдохнула та.
– Я перекусить хочу.
Из вместительной сумки на журнальный столик была выставлена пластиковая банка с кашей, обжаренной с грибами и луком, следом – пара бананов и пакет с миндалем.
– Будешь?
Вика мотнула головой, наблюдая, как женщина легко и проворно двигается, без намека на усилие приподнялась с кресла…
– Можно нескромный вопрос?
– Попробуй!
– А сколько тебе лет?
– Пятьдесят три. А что?
Лицо девушки заметно вытянулось. Она еще раз вгляделась в женщину напротив. Кожа гладкая, ни морщинки, тело стройное. Жизненная сила бьет, как фонтан…
– Не скажешь! – только и смогла выговорить Колесникова. – Правда! Лет пятнадцать – двадцать долой…
– Ну-у, что ты хочешь? Правильное питание и йога делают чудеса. И положительные мысли, конечно, тоже. Лет пять как отказалась от мяса, сахара, майонеза, колбасы и прочей гадости…
Вика завистливо вздохнула, затем довольно подробно и эмоционально
– Эта техника – просто чудо какое-то! Если бы я раньше знала о ней… - под конец произнесла она.
– Не торопись. «Всплывать» начнешь потихоньку. Одну негативную ситуацию, как скелет из шкафа достанешь и нейтрализуешь, потом вторую, третью… Каждый раз, - Алла отправила кусок банана в рот и повторила, - каждый раз будешь всплывать как со дна океана на поверхность все выше и выше. Когда всплывешь окончательно – почувствуешь сразу. Разница колоссальная. Объяснить сложно тому, кто никогда этого не пробовал. На тебе сейчас масса так называемых «управляющих программ», которые заставляют поступать тебя так, как ты совсем не хочешь, но, тем не менее, ты так делаешь. Пока ты сама себе не хозяйка.
– Что за «управляющие программы»?
– Сейчас рассказывать не буду, да и тебе это только во вред. Особенно, если я ткну пальцем в больной зуб. Я также за тобой во время сеанса наблюдаю и вижу, что действительно попала в точку. Значит, надо лечить. Если я разом ткну во все больные зубы, поверь, твоя психика может не выдержать. Это сейчас все твои гадюки внутри лежат спокойно, а когда я дотронусь до каждой…. Поэтому я буду стараться аккуратно дергать и вытаскивать по одной. Ты мне доверишься сегодня как доктору? Я хочу сама сформулировать одну из проблем.
– Хорошо…
– Тогда бери листок и пиши проблему: «Страх показать свою слабость». Записала? А теперь откидываемся в кресле и говорим своему подсознанию отправляться в ту ситуацию, где зародился этот страх….
Вика закрыла глаза и унеслась вслед за голосом.
– Вижу картину… - начала она, после того, как расслабилась, и в голове начали всплывать воспоминания. – Осень. Очень рано. Мне лет десять. Я иду с отцом из дома к метро; мы собрались на дачу. Мне очень тяжело.
– Тяжело? Почему тяжело? Не поняла…
– Мы тащим с ним доски. Папа один конец держит, а я иду сзади и держу другой конец. Очень тяжело. Я прошла буквально метров сто и все, не могу больше. У меня руки трясутся, доски выскальзывают. Я очень боюсь, что еще секунда, и я не выдержу, уроню их в грязь. Я останавливаюсь и пытаюсь объяснить отцу, что не могу дальше идти. У меня нет сил.
– Как он реагирует?
– Поворачивается ко мне. Очень раздражен. Говорит, что ему тоже тяжело. Спрашивает: «А я не человек что-ли?»
– Твоя реакция? Твои чувства в том момент?
– Мне стыдно, чувствую себя виноватой…
– Виноватой? Почему?
– Потому что жалуюсь. Понимаю, что несмотря ни на что должна идти дальше.
– Значит, ждать понимания и поддержки нельзя? Так, по-твоему? Ты так боишься разочаровать отца?
– Да. Очень… Он же ждет от меня помощи. Рассчитывает на меня. И мне его жалко. Он действительно один не справится. И больше никто ему помогать не будет, не хочет. Поэтому я замолкаю, кладу доски на живот и иду дальше. Все, уже видно метро. Все хорошо…