Поедательницы пирожных
Шрифт:
На стройку ее определенно не тянуло, и она задумала вернуться в журнал, с которым когда-то сотрудничала. Но там недавно сменилось руководство и привело с собой много новых, весьма специфических сотрудников. Теперь по знакомым коридорам обнявшись или под ручку ходили экстравагантно одетые молодые люди с томными взорами и маникюром. В других изданиях на нее реагировали вяло — пробуйте, ищите темы, мы посмотрим.
В итоге через месяц Карина украсила собой очередную приемную. На сей раз — в Центре глобализации, экологии и демографии. Новая работа сначала заинтересовала ее. Центр казался
С горя Карина решила найти себе состоятельного мужа, родить детей и стать домохозяйкой. Но из этой пучины отчаяния ее вовремя вытащила Маша Зарецкая.
— Ты потратишь красоту, молодость и здоровье на воспитание неблагодарного потомства, — внушала она подруге. — А также на мужика, который тебя не оценит и все равно примется бегать по бабам. Ты будешь стареть, а он будет бегать. И чем старше будет становиться, тем больше будет бегать.
— Что ты мне предлагаешь? Опять идти секретаршей? — ныла Карина.
— С таким настроем — нет. Иначе ты закончишь трудовую деятельность в приемной третьеразрядного банка, откуда тебя уволят по возрасту, — вынесла суровый приговор подруга.
— Так что мне делать?
— Расти, — отчеканила Маша. — Можно даже с пресловутой секретарши начать. Но работодатель должен быть в курсе твоих амбиций, иначе он решит, что предел твоих мечтаний — приносить ему по утрам газеты.
— Только чтобы…
— Помню, чтобы все было в рамках служебных отношений. Вот подожди, я всерьез займусь твоей карьерой. Только не брыкайся, а раз в жизни послушай меня, а не свою глупую интуицию.
Так возникли в жизни Карины Крупенниковой агентство коммуникаций «Стратегия плюс» и его генеральный директор Родион Алексеевич Марьянов.
— Я что-то не пойму. Тебе там не нравится? Люди, обстановка, начальник? Вон, какая-то взъерошенная вся…
— Ох, Машка, ты права. Я в растрепанных чувствах.
Карина Крупенникова и ее ближайшая подруга Маша Зарецкая, директор по маркетингу небольшого узкопрофильного издательства, сидели в маленьком летнем кафе и обсуждали последние новости личной жизни.
Маша была слегка надменной холодной блондинкой, которая принимала свою красоту как должное. Темноволосая Карина, живая и непосредственная, брала не лицом, а очарованием. Вместе эти две молодые женщины составляли весьма яркую и эффектную пару, мимо которой, не окинув ее восхищенным взглядом, не мог пройти ни один уважающий себя мужик.
Примерно полгода назад Маша вторично вышла замуж, причем на сей раз, кажется, удачно. А Карина после долгих раздумий
— Зачем я дала себя уговорить? Я же в этих коммуникационных проблемах ничегошеньки не понимаю. Очень хочу разобраться, но время уходит на какую-то ерунду — там же целый день бедлам. Шум, гам, все возбужденные, носятся с какими-то идеями, прямо в коридорах их обсуждают. И как мне дорогой гостьей войти в этот мир? Пока чувствую себя чужой на этом празднике. Ну, появилась в конторе новая секретарша, и что? К тому же, как мне кажется, я сильно раздражаю генерального директора своим внешним видом и полным незнанием тонкостей его бизнеса.
Карина задумчиво поболтала ложечкой в чашке с чаем и отколупнула кусочек любимого чизкейка.
— Ну вот, опять! — воскликнула Маша. — Я теперь буду до конца дней чувствовать себя виноватой из-за того, что сосватала тебя в эту контору. Раз в жизни ты решила последовать моему совету — и на тебе! Что ты, собственно, хотела? Чтобы тебя сразу приняли за свою? Так не бывает.
— Да ты тут совершенно ни при чем! Я сама виновата. Не пошла в свое время работать по специальности — вот теперь и буду пожизненно чьей-то секретаршей. В скобках — интим не предлагать.
— Куда же, интересно, ты собиралась идти после своего заборостроительного университета? Прорабом на стройку? Помнится, ты подобных желаний не выражала. А сразу возжелала стать бизнес-леди.
— Я инженер-строитель, между прочим. А не заборо… — обиженно сказала Карина. — Спасибо дорогому папе. Какими все же родители бывают упертыми! Я ведь говорила ему, что не технарь, а гуманитарий. Нет, стоял на своем: получи диплом, получи диплом… Вот и получила.
— Твой отец не мог предвидеть, что ты нарвешься на придурка-олигарха, который навсегда отобьет у тебя интерес к строительству, — вступилась за ее родителя Маша. — А то вполне могла бы сейчас возводить небоскребы где-нибудь в эмиратах. Или, на худой конец, в Москве.
— Он отбил интерес не к строительству, а к карьере в строительном бизнесе.
— Не придирайся к словам. А вообще, строительство небоскребов — это именно то, чем нужно заниматься женщине с твоим характером. Да и внешность у тебя подходящая. Могла бы ей воспользоваться, обаять какого-нибудь начальника и взлететь на самый верх.
— Не дождутся, — мстительно ответила Карина. — Начальники сокращают не только путь наверх, но еще и твою жизнь. Я-то знаю, как они умеют пить кровь своих несчастных подчиненных. А уж если ты еще продала ему свою душу… Ну, то есть тело! Нет, Машка, это не для меня.
Маша Зарецкая с сочувственной усмешкой посмотрела на Карину. Она прекрасно помнила историю незадавшейся карьеры подруги в мире строительных магнатов. Ее, отличницу, приму школьного театра и внештатного корреспондента популярного молодежного журнала, родители убедили пойти учиться в строительный университет, хотя сама она мечтала о карьере журналиста или актрисы.
— Журналисты все рано или поздно спиваются, — горячился папа, большой строительный начальник, у которого часто брали интервью всякие деловые издания. — Я в своей жизни не видел ни одного трезвого журналиста.