Поединок чести
Шрифт:
— До Орнемюнде дошли какие-то слухи, — поспешила сообщить Мириам обоим. — Он только что потребовал объяснений от Софии. И, насколько я ее знаю, она с сияющими глазами расскажет ему о Божьей воле, которая снова соединяет род Орнемюнде, — или что-то в этом роде. Вам нужно убраться отсюда, и как можно быстрей!
Рюдигер обеспокоенно кивнул, но Дитмар выпятил грудь.
— Значит, так и должно быть, — спокойно произнес он. — Мы предстанем перед моим родственником. Ему придется принять…
— Мы? — ухмыльнулся
— Меня вдохновляет сила высокой любви, — с достоинством произнес Дитмар.
— Это не смешно! — проворчал Рюдигер.
— Дитмар, вам нужно… вам нужно уехать!
Рыцари, собравшиеся вокруг трактира, удивленно переглядываясь, пропустили девушку, которая с развевающимися волосами, в распахнутом плаще кинулась к Дитмару и Рюдигеру. София Орнемюнде потеряла покрывало и обруч и в неподобающем для дамы виде пробежала от собора до турнирной арены. Кто бы ни встретил ее по дороге, наверняка на него это произвело неприятное впечатление. Она убежала от матери, когда та дрожащими пальцами зажигала свечу, и ей было совершенно все равно, что позже с ней сделает отец. Ей было важно найти Дитмара, пока перед ним в пыль не упадет перчатка Роланда.
Софии удалось сохранить ровно столько самообладания, чтобы не броситься ему на шею.
— Дитмар, слава богу, нашла вас вовремя! Вам… Вам нужно бежать, Дитмар, мой отец вас разыскивает. Он хочет вызвать вас на поединок и…
— Тогда я буду сражаться, как и подобает мужчине! — невозмутимо ответил юный наследник Лауэнштайна. Да, он питал к девушке чувства, но сейчас он был лишь рыцарем, лишь воином, защитником своей и ее чести. — Я ни за что не стану трусливо убегать! Я выеду на арену за вас и за Лауэнштайн, я…
— Ты поспешно выдвинешься в Париж по срочному поручению принца, — перебил его Рюдигер. — В то время как вы, госпожа… Вы, несомненно, вне себя, похоже, что-то вас напугало. Долгий… долгий день на турнирной арене… поединки рыцарей… кровь… — В этот день не пролилось ни капли крови, но Рюдигеру не пришло в голову ничего другого. — Для такой нежной души, как ваша, это слишком тяжелое испытание. Прошу вас, позвольте госпоже Ми… Айеше проводить вас в палатку, где вы успокоитесь и подкрепитесь.
— Мне не нужно подкрепляться! — воскликнула София.
— Я не буду недостойно убегать! — заявил Дитмар.
Но вскоре София собралась с духом. Похоже, она наконец стала понимать, что хотя Дитмар и ведет себя по-рыцарски, но подписывает себе таким образом смертельный приговор. С горящими глазами она решительно предстала перед ним и попыталась изобразить гнев.
— Вы
Рюдигер снова схватился за голову. Эти влюбленные напоминали ему раздосадованных детей. Между тем эта живописная группа, разумеется, привлекла внимание всех находящихся поблизости рыцарей. И, несомненно, нужно было подыграть девушке, как бы сильно его не раздражало учтивое любезничание.
— Ты ведь слышал, Дитмар! — строго заметил он и попытался вспомнить подходящие строки из сказаний о короле Артуре. — Твоя дама требует от тебя высокой жертвы. Меры и сдержанности… во имя вашей любви. Разве ты не подчинишься ей?
На несколько мгновений воцарилась тишина. Затем Дитмар склонил голову и опустился перед Софией на одно колено.
— Вам, моя дама, принадлежат моя жизнь и моя честь! — произнес он. — Я к вашим услугам. Приказывайте!
Полчаса спустя Рюдигер, Ханзи и униженный Дитмар скакали на юг. Принц сразу же осознал неотложность ситуации и отправил рыцарей с важным посланием к своему отцу. Между тем Роланд Орнемюнде делил стол с королем. Он не смог никого вызвать на поединок, а вечером, после ужина, трубадуры уже распевали хвалебные песни о юном рыцаре, который поставил любовь выше чести. София слушала их с пылающими щеками — и совсем не ожидала пощечины, которую получила, как только они с родителями остались наедине после пиршества.
— Ты опозорила меня и выставила род Орнемюнде из Лауэнштайна на посмешище! Но ты не поедешь с нами обратно в крепость, чтобы ждать там своего любовника! — Роланд в ярости толкнул дочь в сторону постоялого двора. — Завтра Раймунд Тулузский отправится в свои владения, и ты будешь его сопровождать. Теперь тебя будут воспитывать при дворе графа… Там тебя обучат придворным манерам!
Разлука
Монтальбан — Лош — Бувин — Тулуза, зима 1213 — лето 1214 года
Глава 1
— Еще как поедешь! Как бы высоко я ни ценил твои обязательства и как бы дорога мне ни была наша вера. Но ты еще не стала одной из Совершенных!
Женевьева де Монтальбан резко, яростно откинула волосы назад, что не подобало девушке, готовящейся принять духовный сан. Но то, чего требовал от нее отец, было чудовищно. По крайней мере, для альбигойки, которая собиралась принять святое крещение. Женевьева уже сделала первые шаги для этого. Ей было позволено читать «Отче наш», у нее теперь был собственный экземпляр Евангелия от Иоанна, и уже долгое время она жила по строгим правилам Совершенных, самых примерных представителей ее веры.