Поединок отражений
Шрифт:
— Слушаюсь, шеф! Уже в пути, шеф!
— Быстрей давай, вместе посмеемся, — не принял мой тон Ракитин и дал отбой.
— Воистину чудны дела твои, Господи, — пробормотал я, срывая машину с места на третьей передаче.
— Да-а уж! — все, что смог выговорить я, когда увидел облаченное в модный нынче поливолловый костюм темно-орехового цвета мертвое тело на брусчатой дорожке шагах в двадцати от сверкающей стены здания банка. — Он что, птица Феникс?
— Почему? — оглянулся на мой вопрос Велесов,
— С какого этажа он выпал? — я прищурился и посмотрел на верх зеркальной стены, возвышавшейся на добрых тридцать метров. Там, чуть ниже фигурной кромки крыши тянулся опоясывающий видимо все здание узкий балкончик. Никаких повреждений на поверхности стены, равно как и открытых окон, не наблюдалось. Впрочем, у таких строений нормальных окон, распахивающихся по старинке, и не бывает.
— С балкона, вероятно, — откликнулся лейтенант, поднимаясь и тоже глядя наверх.
— Вот я и говорю: Феникс, — повторил я с серьезным видом, — или Алканост.
Велесов уставился на меня в полной растерянности и нерешительно улыбаясь на всякий случай: а вдруг господин Котов снова шутит? Жираф, прости Господи!
— Не мучь дитятю! — раздался сердитый голос, и следом показался Ракитин, выбравшийся из стоящего рядом минивэна оперативной группы.
— А он точно с балкона упал? — поинтересовался я, доставая сигареты одновременно с майором и прикуривая от его зажигалки.
— Больше-то не откуда, — хмыкнул Олег. — Там сейчас Седых со товарищи орудует, к вечеру будем знать точно.
— М-да, темпы у наших «клоковцев»… Слушай, а кто он?
— Кирилл Константинович Витковский, управляющий «Сибинвестбанка», собственной персоной!
— Ни фига себе! — Я едва не выронил сигарету.
— Вот именно! — перешел на менторский тон Ракитин. — В наше время управляющие банками просто так из окон не прыгают. А потому, топайте-ка вы с Павлом внутрь, да опросите там всех, кого надо, на предмет выявления…
— А кого «не надо»?..
— Не умничайте, инспектор Кротов! Приступайте к заданию.
— Слушаюсь и повинуюсь, о свет очей моих!..
Олег только фыркнул в ответ и, отвернувшись от нас, поманил к себе капитана ППС, командовавшего оцеплением вокруг места происшествия.
— Идемте, Портос, — хлопнул я Велесова по богатырскому плечу, — нас ждут великие дела: обойти восемь этажей, опросив при этом пару-тройку сотен служащих — раз плюнуть для бывалых мушкетеров.
— А это обязательно: всех опрашивать?
— Чудо ты мое! — Я не знал: плакать или смеяться. — Нет, конечно. Исключительно в порядке личной инициативы. А начнем мы, пожалуй, с секретарши господина управляющего…
Естественно, одной секретаршей дело не ограничилось. Пришлось дополнительно отлавливать трех замов и двух личных охранников Витковского, да еще уламывать несговорчивого начальника службы безопасности банка, чтобы выдал нам «зеленые карты» для свободного перемещения по всему зданию. И
— Вас только за смертью посылать, работнички!
— Не поминайте имя старушки всуе, майор, — покачал я головой, закуривая и присаживаясь на подножку салона минивэна.
— Ладно, — отмахнулся Олег и тоже закурил. — Выкладывайте вкратце, что накопали?
— Действуйте, лейтенант, — кивнул я топтавшемуся рядом Велесову.
— В общем, на самоубийство это мало похоже, — выдал тот радостным басом и замолчал.
Ракитин несколько секунд подождал продолжения, потом повернулся ко мне:
— Я, конечно, понимаю: краткость — сестра таланта и тому подобное, но хотелось бы все же узнать некоторые особо пикантные и интригующие подробности вашего доблестного похода.
— Извините, господин майор, — спохватился Велесов. — Я думал… Значит так: секретарша показала, что вчера после обеда на прием к управляющему приходила яркая молодая женщина азиатской наружности, а сразу после ее ухода господин Витковский сказался больным и спешно покинул банк. Выглядел он при этом неважно. Однако сегодня он явился на службу вовремя, вел себя как обычно: шутил и флиртовал с секретаршей, принимал клиентов, а в обеденный перерыв вдруг попросил вызвать к себе начальника службы безопасности. Но когда тот явился, кабинет управляющего оказался запертым изнутри, и на сигналы по селектору и телефону Витковский не ответил. Начальник СБ принял решение взломать дверь. Управляющего в кабинете не обнаружили, зато увидели, что дверь на балкон открыта настежь, а на ее наружной ручке висит клок ткани от костюма шефа, оказавшийся карманом пиджака.
— Ого! — присвистнул на этом месте Олег. — Что же он, с разбега с балкона сиганул?
— Да еще с какого! — вставил я. — Чтобы так порвать поливолловую ткань и при этом прыгнуть аж на пятнадцать метров от стены, пусть даже с восьмого этажа, надо быть поистине Геркулесом, или в крайнем случае Шварценеггером, а покойный, по свидетельствам сослуживцев, не отличался пристрастием к спорту…
— Короче, ему помогли, — резюмировал Велесов.
— Кто? — задал резонный, но неприятный вопрос Ракитин.
— Уж конечно не женщина! — поспешил я на помощь замешкавшемуся Павлу.
— Следы борьбы есть?
— Да вроде нет… Там же эксперты побывали? Ну, вот их и надо спросить.
— Ладно, их и спросим, — Олег выбросил окурок на газон и полез в кабину минивэна. — Поехали в управление, пинкертоны.
— А почему ты не спрашиваешь, что за женщина приходила накануне к убиенному господину Витковскому? — невинно поинтересовался я, забираясь в салон машины вслед за Велесовым.
— И кто же она? — невозмутимо спросил Ракитин, разглядывая мою простецкую физиономию в зеркале заднего вида. — Уж не наша ли подруга с гор?