Поединок ревнивцев
Шрифт:
Время в этот день летело, словно волны Трэнта. Лорд вспомнил о еде лишь, когда ему об этом напомнила кормилица. Вместе с Марком, следовавшим теперь за ним по пятам, Гарольд спустился на кухню, решив пообедать вместе со своими самыми близкими сейчас людьми. Пока Кэтрин накрывала на стол, лорд с любопытством рассматривал непривычное для себя помещение, где на огромной плите кипело, жарилось и варилось огромное количество кушаний для него самого и всех прочих обитателей замка. Его внимание к доверенному ей хозяйству Кэтрин истолковала по-своему:
– Клянусь,
Но он и сам знал, что кухонная прислуга непричастна к покушению на Бетти.
–. Все будет хорошо, Кэт! Главное, молись за меня, дорогая кормилица!
– Но нашей леди Элизабет уже ничто не поможет, милорд! – сочувственно всхлипнула Кэтрин. – Простите, милорд! Но я не могу сдержать себя… Слезы так и льются, когда я вспоминаю леди, этого невинного агнца, так быстро ушедшего из жизни!
– Ты не хочешь со мной и Марком осмотреть спальню, кормилица?.. Кстати, нянюшка, помнится, твой сын делал более значительные успехи в учебе, чем я. Надеюсь, он еще не забыл те знания, которым нас обучал священник, отец Мартин?.. Марк, как ты считаешь, будет хорошо, если на должность нового управляющего я назначу своего молочного брата, Никласа Тэйлора? Он ведь тебе нравится?.. Да, кстати, Кэтрин, как ты считаешь, а Марк справится с должностью нового начальника охраны? – Гарольд чувствовал себя среди этих людей отлично защищенным. Первый раз он не чувствовал опасности, таящейся за спиной! А ведь это ощущение не отпускало его ни на миг и весьма усиливалось в присутствии Эмерика… – Пусть кто-нибудь пригласит Никласа Тэйлора в мой кабинет.
– Мой сын все так же разумен, милорд! Но я бы не хотела, чтобы он столкнулся с недовольством сэра Эмерика, – кормилица с сомнением покачала головой. – Бобби?! Бобби?! – окликнула она, и на ее зов из-за кухонной перегородки выскочил сонный, встрепанный мальчишка лет двенадцати в опрятной одежде, но босой. – Бобби, лети на конюшню, приведи сюда Никласа!
– Слушаюсь, Кэтрин! – мальчишка мгновенно исчез, сверкнув босыми пятками.
Гарольд в сопровождении Марка и Кэтрин поднялся по лестнице на второй этаж, где располагались его кабинет, спальня, столовая, гостиная и библиотека. Навстречу им сильно потянуло гарью.
– Все помещения, кроме спальни, уцелели, милорд! – Кэт предупредительно засеменила вперед, распахивая двери. – Смотрите, все цело! Все!
– Не суетись, Кэт! И не волнуйся так! – успокаивал Гарольд взволнованную женщину. – Похоже, пришло время задуматься над вопросом: тем ли людям я доверил свою жизнь? – с этими горькими словами лорд распахнул дверь спальни.
В комнате, где еще вчера стояла роскошная старинная мебель, на каменном полу в лужах воды теперь валялись одни только головни. Деревянный пол выгорел, наличник окна был закопчен, рама вывалилась, яркий витраж высыпался из оплавленной свинцовой рамы.
– Да! –
Внезапно распахнулась дверь в конце длинного коридора. Навстречу Гарольду мчалась неугомонная Жанет:
– Гарри, дорогой мой Гарри! Ты жив, Гарри?.. Какое счастье! Спаси меня! – маркиза кинулась ему на шею и зарыдала. Гарольд смотрел на нее с изумлением.
Кэтрин поглядывала с брезгливостью и презрением.
– Что с Вами, мадам? – Гарольд отстранил от себя женщину. – Я же отправил Вас в Дувр! Как Вы оказались снова в моем замке? – схватив маркизу за запястья, Гарольд старался удерживать ее на расстоянии от себя.
– Я уехала, милорд! Почти уехала! Но когда услышала, что в замке объявили тревогу, тотчас же вернулась! Сэр Эмерик сообщил мне, что Вы погибли, милорд! Какое счастье, что все это ложь, подлая ложь! – похоже, мадам радовалась ему искренне.
– Вы давно вернулись, мадам? – поинтересовался лорд, в надежде узнать, где Жанет могла встретить его племянника.
– Еще на рассвете, милорд, но, к счастью, мост уже был опущен, а ворота подняты.
– Вы вернулись, а ворота в замке оказались незапертыми?! – поразился лорд.
– Конечно, милорд! Иначе, как бы я смогла попасть внутрь? Я сразу бросилась к вашей спальне, но сэр Эмерик встретил меня и велел идти в мои прежние комнаты. Он обманул меня, сказав, что Вы погибли! Я так долго плакала, что от горя затем уснула. Только разве это можно назвать отдыхом? И… О, счастье, пробуждение принесло мне радость – я услышала, что с Вами ничего плохого не произошло! – Жанет не сводила с Гарольда сияющего взгляда. – Я забыла обо всем, даже о еде и сразу помчалась Вас искать! Как же я устала за эту ночь! Эти волнения о Вас… Мой милый Гарри…
– Простите, мадам Жанет, но Вам не придется поесть и отдохнуть! – решительно заявил ее бывший любовник. – Я дам Вам очень удобный экипаж! Отобедаете в нем и прекрасно выспитесь. Отправляйтесь немедленно в Дувр и навсегда забудьте дорогу назад.
– Почему ты опять гонишь меня, Гарри? Неужели тебе, одинокому вдовцу не скучно в пустых покоях, дорогой мой? Позволь, я скрашу твои одинокие часы, Гарри? – Жанет, смахнув остатки слез, вновь принялась за свое.
– Извините, маркиза, если Вы не понимаете меня по-хорошему, то мне придется выполнить свое обещание и отправить вас по этапу, точно преступницу. Прямиком в Дувр, мадам!
– На каком основании, милорд? – Жанет с наивной улыбкой уставилась на лорда, усиленно моргая.
Ресницы ее трепыхались, как у куклы, видимо, она считала, что жеманное хлопанье ресницами придает ей трогательно-беззащитный вид. Но мадам ошибалась. Гарольд давно научился распознавать за искусной игрой лживую натуру.
– Не могу же я применить к Вам, маркиза, более жесткие меры и отправить Вас прямиком в Тауэр за то, что Вы занимаетесь шпионской деятельностью на вверенных мне королем землях?!