Поединок с тенью
Шрифт:
Дженевра начала немного успокаиваться, сообразив, что Дрого обзавелся всеми атрибутами настоящего рыцаря, но мечом пользовался не часто.
Роберт стал отступать дальше в тень, несмотря на неожиданную бешеную атаку противника. У Дженевры перехватило дыхание, она скрестила руки на груди, чтобы хоть как-то успокоиться. Поединок делался все яростнее.
К ней подошел Алан.
– Не беспокойтесь, – проговорил он ей на ухо. – Мой лорд изматывает сэра Дрого. Смотрите, ему уже не хватает дыхания. Лорд Роберт легко защитит себя. В нужный момент он бросится в
Похоже, так и было на самом деле. Роберт, спокойный и невозмутимый, продолжал оказывать сопротивление, в то время как атаки Дрого становились все более отчаянными и беспорядочными. Лицо его покинула улыбка, бравада исчезла, уступив место отчаянной злости. Словно весь яд, долго копившийся внутри, выступил вдруг наружу.
И все же он не хотел признать поражения.
– Ты никогда не убьешь меня, брат!
– Ты так думаешь? – холодно спросил Роберт. – Надеешься, что я снова пощажу тебя?
Вся ярость его сосредоточилась в рассчитанных, метких ударах. По лицу Роберта ручьями струился пот, однако дыхание его было ровным, а рука не знала устали.
– Дрого умрет? – спросила Дженевра. Она не могла поверить, что Роберт убьет собственного брата.
Алан развеял ее сомнения:
– Нет, миледи. Это принесет их матери много горя. Сэр Дрого знает об этом, поэтому и затеял поединок. Наверняка он намеревался одержать победу, надеясь, что мой господин измучен дорогой.
– Наверное, он сумасшедший, – прошептала Дженевра. – Неужели он мог бы убить Роберта, если бы представился случай?
– О да, – тоном глубокого отвращения произнес Алан. – Для него нет ничего святого.
И едва он проговорил это, как все закончилось. Никто, и меньше всех Дрого, не заметил последнего удара. Дрого закричал, и меч выпал из его внезапно повисшей руки. Из глубокой раны на локте быстро заструилась кровь. Рукав его тотчас намок.
Роберт оперся всей тяжестью на меч, вонзив кончик его в землю. Он тяжело дышал, но теперь, когда с лица его исчезла мрачная решимость, оно выражало лишь усталость и презрение.
– Ты опозорен как рыцарь, Дрого. Ты заслуживаешь смерти, – устало сказал он брату.
Дрого стоял и сжимал руку, пытаясь остановить кровь, однако она сочилась сквозь пальцы и капала на землю. Его слуга поспешил к нему, чтобы поддержать господина.
– Однако ты – мой брат, – продолжал Роберт. – У меня нет желания расстраивать нашу мать еще больше. Предупреждаю, я уже дважды пощадил твою ничтожную жизнь. Больше я этого не сделаю. А теперь, – Роберт напрягся, и голос его зазвучал громче, – покинь Мерлинскрэг и никогда не возвращайся. Все равно тебя здесь не примут. И той власти, которой ты привык наслаждаться в Тиркалле, больше не будет. Тебе позволяется лишь навещать мать и сестру. Распоряжения на сей счет я отправил еще до того, как уехал из Тиркалла, поскольку слуга признался, что ты все подстроил и обманул нашу сестру. Этого слуги больше в Тиркалле нет, – мрачно добавил Роберт. Наступила пауза. В тишине слышно было звяканье подковы лошади о землю. – Надеюсь, это все.
Дрого
– Милорд! – воскликнул его слуга. – Сэр Дрого не может ехать верхом. Его рука нуждается в лечении.
– Тогда заберите его за пределы замка и ухаживайте за ним. В деревне живет священник, он умеет врачевать. Думаю, на лошади он удержится. Меня не волнует, где вы заночуете, поскольку это будет за пределами этих стен. – Он холодно взглянул на Дрого. – Завтра утром вы покинете эти земли, иначе вас выставят вон. Ты меня слышишь?
Дрого слегка улыбнулся и наконец подал голос:
– Слышу, брат. Однако память обо мне здесь сохранится надолго. Не так ли? Твоя жена оказалась более чем любезной. – Он игриво улыбнулся перепуганной до ужаса Дженевре, при этом не сводя с нее враждебных глаз. – Не мешало бы вам посоветоваться с супругой, прежде чем выставлять меня из ее владений.
Роберт еще раз глянул на Дженевру, и больше он на нее не смотрел. Она не шевельнулась и не стала защищаться. Впрочем, Роберт заговорил прежде, чем у нее появилась такая возможность.
– Мнение моей жены никакого отношения к делу не имеет. Прощай, брат. Я буду молить Бога о том, чтобы эта встреча с тобой была последней.
Он вытер окровавленный меч о пучок травы и сунул его в ножны. Лошадь его стояла неподалеку. Алан бросился вперед и подставил руки, чтобы помочь господину сесть на лошадь. Сейчас он не смог бы так легко запрыгнуть в седло. Страшная усталость читалась не только в его лице, но и в каждом движении.
Дрого подсадили в седло. Его безмолвная свита направилась к воротам, проехала по подъемному мосту и миновала барбакан. Кто-то перевязал кровоточащую руку господина шарфом. Он держался за переднюю луку седла здоровой рукой, а слуга вел его лошадь под уздцы. Ни о какой браваде уже не было и речи. И только когда закрылись ворота барбакана и двор опустел, Роберт пошевелился.
Он пришпорил коня и поскакал к замку, даже не взглянув на жену. Дженевра и Мег медленно побрели за ним.
Глава девятая
У Дженевры заболел желудок. Ей казалось, что тошнота поглотит ее всю, без остатка. Она вошла в спальню, опустилась на резной сундук и закрыла лицо руками.
Мег она отослала из комнаты, чтобы поговорить с Робертом наедине. Сейчас он переодевался в гардеробной, и у нее было несколько мгновений, чтобы собраться с силами.
Она не могла понять, почему он не захотел даже поздороваться с ней. Очевидно, поверил инсинуациям Дрого. Но ведь он же приехал в то время, когда Дрого выдворяли из Мерлинскрэга под стражей! Разве это не достаточное доказательство того, что он лжет? Ну почему, почему Роберт так легко верит наветам?
О Боже милосердный! Вдруг до нее дошло почему. Судя по словам Дрого, Роберту уже пришлось вынести предательство первой жены. С расчетливой жестокостью Дрого разбередил старую, не совсем залеченную рану.