Поединок
Шрифт:
– Я вам говорил о психотропном оружии?
– хмыкнул Грем.
– Так вот сейчас вы наблюдаете его в действии.
– А что нам делать?
– Стрелять и как можно с дальнего расстояния. Вот мы же сейчас не бежим? А почему? Потому что находимся вне зоны действия психотропного оружия. Для чего я просил снайперскую винтовку? Именно для того, чтобы стрелять террористов издалека.
– Вы что-то не договариваете, - недовольно покачал головой майор.
– Там не было террористов, мои люди видели только детей.
– А
– ехидно осведомился Грем.
– Расскажите это тем, кто погибал во время наших вылазок в других странах. Это не просто дети, это настоящие убийцы, свирепые и безжалостные. Если вы их не убьете, то они вас убьют.
– Пока еще никто из моих людей не погиб…
– Именно, пока. Принимайте решение, да быстрее, скоро эти невинные детки будут здесь. Прикажите вертолетчикам, расстреливать всех, кого они увидят.
Майор неохотно взял в руки рацию, но приказ вертолетчикам все-таки отдал.
Грем улыбнулся, подумав о том, что все-таки армия - это совсем неплохо. Никто ни о чем не задумывается. Есть приказ - надо его выполнять! Он услышал первую пулеметную очередь, потом шум падения. Майор сорвал с ушей наушники и задумчиво проговорил.
– Мы потеряли первый вертолет, его сбили каким-то невероятным способом… Пожалуй, пора вызывать подкрепление.
Кир еще раз осмотрел аптечку, на самом дне он обнаружил таблетки амфетамина. Это его обрадовало. Ему бы не хотелось поить этим Тосю, но другого выхода он не видел. Его нога отказывалась ему служить, и он даже не представлял, как он сможет тащить Тосю на себе.
Он раздавил две таблетки и развел их водой, потом осторожно напоил этим Тосю. Ему очень хотелось принять самому хотя бы одну таблетку, чтобы отступила боль. Но ему нужна была светлая голова, возможно, что придется проводить на кого-нибудь воздействие.
Тося зашевелилась и, подняв голову, посмотрела на него.
– Ты весь в крови, - пробормотала она.
– Что с тобой?
– Меня ранили в ногу и руку, я не смогу тебя нести, тебе придется идти самой. Тося приподнялась, потом со слабым стоном вновь опустилась на пол.
– Можно я еще немного посплю, минут пятнадцать. А потом я встану, и мы пойдем…
Кир услышал, как она засопела, и, выругавшись, вылил на нее стакан воды. Он чувствовал, как с каждой секундой, обстановка вокруг здания становится все более опасной. Возможно, что уже подъехала новая группа спецназа.
– Зачем ты меня облил?
– Ты лежишь на полу абсолютно голая, если не считать короткого халатика, - произнес Кир.
– У тебя даже голова и та голая. Представляю, какое впечатление ты произведешь на солдат, которые скоро сюда ворвутся.
– Голова?
– Тося провела рукой.
– А где мои волосы? Потом она оглядела себя и села с протяжным стоном.
– А почему я голая?
– Ты,
– спросил Кир.
– Нет, хотя… что-то вспоминаю. Люди в халатах, меня чем-то кололи, на голову надели какой-то шлем… - Тося вздохнула.
– Вспомнила. А потом пришел ты. Нам надо уходить отсюда, ненавижу это место. Если сейчас разозлюсь, то даже не знаю, что будет. Может, разнесу все, а может повешу проклятье. Я же могу это сделать?
– Можешь, - чуть улыбнулся Кир.
– Но действовать оно будет недолго, камни хранят плохую энергию не так уж долго, может быть несколько месяцев. В проклятии важно, чтобы потом люди сами его возобновляли. А тут плохие люди, они могут. Жаль только эту часть города, потом никто здесь жить не сможет. А здесь же в соседних домах есть и дети. Что с ними будет?
– Да, детей жалко, - вздохнула Тося.
– Ладно, не буду проклинать. Кто там нас за дверью ждет?
– Сейчас там никого, но минут через пять подъедут еще бойцы.
– Тогда пошли, - Тося поморщилась.
– Я как-то странно себя чувствую, все плывет перед глазами. Чем ты меня напоил?
– Амфетамином, гадость еще та. Нам когда-то давали его в дальних походах, чтобы мы не спали. Эти таблетки давно запрещены, наркотик, вызывает привыкание. Но сейчас у меня не было другого выхода, кроме как напоить тебя этим.
– Я понимаю, - Тося встала и, посмотрев на свое тело, поморщилась.
– Думаешь, что меня чем-то безобидным здесь кололи? Я уверена, что нет, так что ты ничего особенно плохого мне не сделал. Больно было то, что они трогали мое тело, касались его своими липкими, потными руками. Хорошо еще, что не сумели в душу влезть, ума не хватило. Они больше пробовали узнать, какой силой я обладаю.
– Узнали?
– Я большей частью спала, а сон был неестественным, сплошные кошмары. Может, даже и пыталась защититься, но не думаю, что у меня что-то получалось. Концентрации не хватало. Пойдем. Не хочу больше быть здесь, уже от одних мыслей начинаю злиться.
Кир кивнул, перезарядил пистолеты и пошел, прихрамывая к двери. У него осталось только две обоймы. Если придется сражаться, он будет вынужден убивать. Тося задумчиво посмотрела на него.
– Мне нужно посмотреть твои раны. Я же вижу, что ты идешь только на одной воле. Что у тебя?
– С плечом все хорошо, или почти хорошо. А вот нога… - в ней пуля. Если ее не извлечь, то рана загноится. Но у нас нет на это времени, нам нужно выбираться отсюда, иначе нас убьют.
– Плохо, - покачала головой Тося.
– Я все еще словно плыву, своего тела совсем не чувствую. А ты ранен, тебя хватит максимум на полчаса, потом ты не сможешь двигаться.
– Что ж, полчаса-то у нас есть, нужно их использовать.
Они вышли из здания, дошли до ворот и вышли на улицу. Она была пустынна, только вдали виднелась цепь полицейских.