Поединок
Шрифт:
– Как думаешь, Серый, Володаева это успокоит?
– Пожалуй. А он видит?
Скосив глаза, Дмитрий кивнул.
– Аж побелел, бедняга. У него, часом, сердечко не бо-бо?
– Да вроде не замечал.
– Вот и отлично. Кстати, помахай своим нетопырям ручкой. А то они там действительно занервничали. Того и гляди, рванут отсюда без тебя.
Маркелов послушно помахал рукой, давая знать «своим», что все в порядке. И немедленно хлопнула дверца за спиной Дмитрия.
Задушенно и неуверенно новоиспеченный
– Эй, вы там! Типа, долго еще или нет?
Получилось у него не сказать чтобы грозно, но внимание к себе он все-таки привлек.
– Это еще что за маскарад?
– удивился Маркелыч.
– Ничего не поделаешь. У вас свои ряженые, у нас свои. Пример того, как одежда красит человека. Или не узнал Мишаню?
– Дмитрий обернулся.
– Все в порядке, мон женераль. Фейерверк отменяется.
Неловко кивнув, тот уронил генеральскую фуражку на колени, торопливо закрыл автомобильную дверцу.
– Вот так, Сергунь. Дуй в свою Ялту, загорай дальше. Ну а как вернешься, обсудим твое поведение на партсобрании.
– Димон, я же все объяснил!
– То же самое объяснишь всему трудовому народу. И про партвзносы не забудь.
– Ну конечно же. Это само собой.
– Тогда покедова, консультант!
Уже в машине Дмитрий взглянул на часы, весело подмигнул Мишане:
– Считай, за пять минут заработали семьсот пятьдесят баксов. Плюс премиальные от кирпичного магната. Будет чем порадовать детишек. Нас ведь, кажется, сегодня в детдом приглашали?
– Вроде бы да.
– Тогда поехали. Кажется, успеваю еще к Диане забежать.
– Значит, все-таки женишься?
– А почему бы и нет?
Мишаня пожал плечами. От комментариев вслух он воздержался. Бесспорно, Мишаня был добрым малым: любил пиво, детей, футбол и даже к рекламным роликам относился вполне снисходительно. Однако от женщин при всем своем миролюбии он предпочитал держаться на разумной дистанции, воспринимая их как кухарок, секретарш, любовниц, но не более того.
Глава 2
Чайной заваркой Стас Зимин полил единственный в квартире цветок, чахлое и блеклое растение пыльного цвета, и неспешно оделся. Вполне возможно, что цветок вообще не был цветком. Так, какой-нибудь багульник из ржаво-оранжевого семейства. Наташка приволокла его с помойки. Кто-то оставил в горшочке рядом с мусорными контейнерами, она и подобрала. Дурында сердобольная. Разреши он ей, подбирала бы все на свете, начиная со щенков и котят и заканчивая тополиными ветками. Верно, потому, что сама была из таких же - срезанных, брошенных и приблудных.
Щелкнув подтяжками, Стас молотнул серией по висящему у стены кожаному мешку, добавил с проворота ногой и приблизился к дивану. Чуть наклонившись,
– пытка голимая, и только.
Вволю налюбовавшись голой Наташкой, Стас потрепал растрепанную женскую голову, пощекотал за ухом. Не раскрывая глаз, девушка поймала губами его пальцы, горячими руками попыталась уцепить за ногу.
– Все, ухожу.
– Он мягко высвободился.
– Скоро вернешься?
– Голос ее был сонным и клейким. Наташка вообще была из засонь.
– Скоро. Нам же сегодня уезжать, забыла?
– Забыла, - прошептала она.
– Значит, напоминаю. А пока досыпай свое, к телефону не подходи, двери не открывай. Если что, звони на трубку мне или прямо в «Кандагар».
– Ага… - Она уже снова спала.
Выйдя на лестницу, Зимин тряхнул коробком, вынув одну из спичек, переломив пополам, воткнул между косяком и дверью. Это стало уже привычкой. Комочек грязи на пороге, скомканный трамвайный билет или та же спичка. Пусть в фильмах волоски наклеивают, а в России волосы берегут. Есть, как говорится, средства доступнее и проще.
– Стасик?
Зимин неспешно обернулся. С нижнего этажа поднималась соседка.
– Уже уходите? Какая жалость. А я попросить вас хотела.
– Что-нибудь стряслось?
– Да, Витюшу нужно забрать из школы. Все-таки второй класс, три дороги на пути, а у меня, как назло, отчет. Инспекция, бумаги, бухгалтерия… - Соседка принужденно засмеялась. Просить она не умела. Таким отказывать сложнее всего. Стас взглянул на часы.
– Когда?
– Четыре урока - значит, сразу после двенадцати. Он там ждать будет. В вестибюле. Школа на Первомайской возле перекрестка.
– Попробую.
– Стас произвел в уме арифметическое действие: отнял от собственного лимита лишние двадцать минут. Кажется, получалось.
– Вот спасибо!
– Соседка прижала руки к груди, и Стасу подумалось, что мужчины отчего-то так не делают. Разве что в каких-нибудь старинных фильмах про прошлый век.
– А ключ у него есть, не беспокойтесь. Главное - через дорогу перевести. Они ведь такие шебутные сейчас! Ничего не видят, когда играют…
– Не беспокойтесь, забегу за вашим Витюшей.
Попрощавшись с соседкой, Стас сбежал вниз по лестнице. Уже на выходе из подъезда дал пенделя бомжеватому увальню, норовящему помочиться под самые двери.