Поединок

Сфинкс

— Ты бы знала, как поступить... Мне не хватает тебя, Джинни...

— Мне тоже,— на его плечо легла большая ладонь.

Гарри вздрогнул, хотя знал, что он придет. Рон опустился рядом на траву и рядом с розами положил букет полевых цветов.

Они молчали, глядя на золотые буквы.

«Прости».

— Это тебе,— Гарри вложил в ладонь друга что-то легкое и холодное.

В лучах почти севшего солнца Рон увидел блестевшее золото тонкой цепочки с медальноном — тем самым, где он когда-то хранил локон ее волос.

—

Ты сказал ей,— почти обвиняюще пробормотал Рон.

Гарри кивнул, немного виновато опуская голову.

— Она здесь?— почти испугался Рон, готовый в любой момент подскочить и унестись прочь.

— Нет. Она знает, что ты не хочешь этой встречи.

Рон немного расслабился, глядя на медальон, потом неловким движением открыл его — внутри были фотографии Розы и Хьюго.

— Она сказала, что даст тебе столько времени, сколько тебе нужно...

— А если это время никогда не наступит?

— Она поймет,— Гарри поднял на друга усталые глаза.— Она всегда — слышишь? — она всегда будет ждать тебя...

Рон не ответил, в горле стоял ком, когда он закрыл медальон и увидел появившиеся на его оборотной стороне слова: «С любовью и прощением».

— Что же нам с этим делать?— он сжимал в руке послание Гермионы, чувствуя, как ком отступает, как светлеет перед глазами, как сердце замедляет бег, впервые за долгое время принося умиротворение, а не покой.

— Это вам решать,— глухо ответил Гарри, глядя на могильную плиту.— Это ваш поединок... Я свой давно проиграл...

Рон положил руку на плечо друга.

— Почему ты ходишь сюда один?

— А ты бы для разговора с Гермионой привел с собой группу поддержки?— усмехнулся Гарри.— Просто я уже готов разговаривать с ней, с той, что потерял... А ты на полпути...

Рон молчал. Он смотрел на небо, где собрались тучи, и сжимал в руке медальон — это посланное ему прощение, свидетельство того, что он всегда был и остается частью ее жизни, что там всегда будет место для него.

— Как Сара?— Гарри перебирал пальцами траву и смотрел куда-то вдаль усталыми глазами.

— Она сейчас почти всегда спит, приближающееся полнолуние отнимает у нее много сил,— Рон поднял лицо к небу, не видя, но ощущая почти закончившую свой рост луну.

— А ты как?— Гарри перевел взгляд на друга, замечая, что тот немного бледен.— Трудно?

— Привычно,— пожал плечами Рон. Он посмотрел на могильную плиту, возле которой они сидели, и ощутил застарелую тоску, от которой никогда не сможет избавиться. Наверное, как и Гарри.— Она часто мне снится...

— А мне нет... Мне вообще не снятся сны,— признался Поттер, прикрывая глаза.— Уже почти четыре года... Я даже привык...

Рон пожал плечами: наверное, друг заслужил этот ночной покой — после стольких лет, когда его мучили кошмары прошлого. Каждый из них заслуживал покоя. Он сильнее сжал цепочку, замечая, как золото согревается в руке.

Они молчали, думая о двух женщинах, что навсегда

соединили их жизни и судьбы. На кладбище опустился мрак пасмурной ночи, первые капли ложились на плиты и траву.

— Он идет каждый год после заката,— Гарри поднял ладонь, ловя слезы неба.

— И зная это, ты никогда не берешь зонт,— усмехнулся Рон, треся головой — глупая звериная привычка, от которой сложно отделаться даже в полном сознании.

— Я люблю дождь...

Рон даже передернулся.

— Расскажи мне...

— О чем?— Рон смахнул с носа капли дождя.

— О своих снах,— Гарри, не отрываясь, смотрел на золотую надпись, казалось, что его губы беззвучно повторяют это «прости», будто бы выжженное в его сердце.

— Они разные... Иногда я вижу ее маленькой, еще до Хогвартса... Она бегает в саду и смеется... Иногда я вижу ее с тобой... Не люблю эти сны...

Гарри хмыкнул, но ничего не сказал.

— Но чаще всего она бывает взрослой, такой, как я ее помню в последние дни... И она улыбается, она спрашивает про отца, про братьев, про детей... Никогда про тебя, словно про тебя она и так все знает...

Гарри кивнул, совсем не удивленный этим. Хотя — это же всего лишь сны, разве нет?

— Хорошо, что она не спрашивает про меня,— вдруг заговорил Поттер, чуть улыбаясь.— А то ты бы прямо во сне превратился и помчался меня убивать...

— Не смешно,— Рон насупился, хотя прекрасно понял, о чем говорил Гарри.

— Прости...

— Гарри.

— Что?

— Я был неправ...

Гарри непонимающе смотрел на него, хмурясь.

— Ты никогда не был виноват в ее смерти.

Друг сглотнул, руки его дрогнули.

— Рон...

— Ты бы никогда не позволил ей умереть.

— Но я позволил...

— Она тебя простила, и я... тоже,— Рон снова положил тяжелую ладонь на плечо Гарри. Они оба были мокрыми, но дождь не мешал им сегодня.— Осталась малость... Ты должен простить себя...

— Только после тебя,— ответил после секундного молчания Поттер.— Потому что Гермиона тебя тоже давно простила...

Гарри указал на медальон, что Рон все еще сжимал в ладони. Они криво усмехнулись.

— Мне пора,— он поднялся, разминая затекшие ноги.— Не хочу оставлять Сару одну надолго...

Гарри кивнул, не пошевелившись. Видимо, он собирался провести здесь всю ночь. Один.

— Увидимся, брат.

Гарри поднял на него глаза и улыбнулся.

— Обязательно.

Рон исчез беззвучно, словно растворился в пелене дождя. Гарри стер с лица воду и снова посмотрел на могильную плиту. Ему казалось, что если бы на ней была фотография, то Джинни бы улыбалась.

Малфои: новая жизнь

— У меня для тебя две новости: одна — неожиданная, вторая — обнадеживающая...

Лили подняла глаза от книги, которую пыталась читать, пока ее брат и муж с умным видом слонялись по дому, то и дело попадаясь под ноги Ксении.