Поединок
Шрифт:
– Если мы в «Зале тринадцать», значит, есть и еще «Залы»…
–… не меньше двенадцати, – подхватил ее мысль Нильс. А Деггубэрт подытожил:
– И в них наверняка имеется что-то интересное и полезное для нас!
– Верно! – Нильс протянул руку, чтобы похлопать смотрителя по плечу, но передумал. А вместо этого просто кивнул головой и велел трогаться в обратный путь.
Наутро после спуска друзей в архив пауков Стражник принес пленникам не только варево и воду, но и необычное известие.
Он мысленно подозвал к себе Деггубэрта, и смотритель
Смотритель направился к дальней стене и передал сонным Нильсу и Селене суть услышанного. Нильс осклабился:
– Может, им пригодится военачальник? Ход сражения продумать, войска выстроить в колонну, а то и в шеренгу, или там вооружение распределить? Так это я подойду. Но не уверен, что обо всем таком верно им расскажу. Скорее, наоборот, чтобы…
– Постой, милый, – перебила Селена. Она не успела одеться и прикрывала полуобнаженное тело рубашкой командира. – У тварей что-то случилось. Именно у пауков, потому что если бы случилось с другими пленниками, они бы просто бросили полуживых людей умирать.
– Думаешь, в тех трех зданиях, – Нильс повел подбородком в сторону площади, – держат таких же, как мы?
– Уверена. Впрочем, это сейчас не главное, – кивнула Селена. – Что же могло случиться у чудовищ?
– Я вот как кумекаю, – подал голос Деггубэрт. – Если у кого-то из них лапа сломалась или что-то в этом духе, сородичи сгрызли бы его, не моргнув. Тут что-то серьезнее. Но голоса мне сейчас почему-то не слышны. Так бывает, когда пауки закрывают свои мысли какими-то необычными способами. В общем, нужно узнать, – глаза Селены разгорелись. – Знатоки вряд ли способны: похоже, пауки съели все их мысли и закусили мозгами. Но я-то могу! Назови им меня, Деггубэрт, и пойдешь со мной. Все, в чем я разберусь, расскажу.
– Я не пущу тебя! – вскочил Нильс.
Но Селена предложила толковую затею, и командир, подумав и выслушав возражения, все же согласился, лишь попросил красавицу-ведунью вести себя осторожнее.
Смотритель подошел к двери и мысленно позвал Стражника, а когда тот явился, указал на Селену: «Вот кто может справиться. И то вряд ли: мы же не знаем ваших болезней». Стражник невозмутимо подумал: «Двуногий с черной шерстью на голове?» Деггубэрт поправил: «Двуногая. Она. Самка». Стражник раздраженно поскреб когтем пол: «Разницы нет. Пусть пробует», – и это означало, что смотрителю и ведунье следует немедленно пойти, куда их направит паук-надзиратель.
Деггубэрта и Селену отвели не в одно из трех зданий, стоявших на площади рядом с тюрьмой, а за первую цепь холмов, на ровную площадку возле Хранилища Поколений – теперь смотритель знал, как называют чудовища такие постройки. Там лежал брюхом вверх тот самый паук, что начальствовал на строительстве. «Начальник» раскинул лапы в стороны,
Под туловищем паука – «начальника» тут и там виднелись какие-то бурые кучки. Деггубэрт случайно наступил на одну из них и с трудом сдержал тошноту: то были испражнения больной твари.
– Сколько они живут? – Селена держалась на ногах твердо; Деггубэрту показалось, что ее совсем не смущают отвратительные выделения паука. Не дождавшись ответа, она дернула смотрителя за рукав: – Спроси их, сколько они живут до естественной смерти?
Деггубэрт послал мысль с этим вопросом собравшимся здесь чудовищам, из которых особенно выделялась тварь с пятью ярко-красными крестами на туловище и чересчур, даже для пауков, волосатыми лапами. Один из восьмилапых повернул голову и в упор уставился на смотрителя кроваво-красными глазами. Пасть твари то приоткрывалась, то закрывалась, а жвалы шевелились. Это происходило почти незаметно, но Деггубэрт уловил угрожающие, как ему показалось, движения и попятился на пару шагов. Голова громадного паука потянулась следом и открылась сильнее – настолько, что тварь смогла бы, имей она такое желание, проглотить смотрителя целиком. Однако она не тронула пленника.
Никакой голос от чудовища не исходил, но Деггубэрт услышал Стражника: «Побеждающий не понимает, о чем ты думаешь».
Смотрителю пришлось растолковывать все подробно:
«Вы рождаетесь из яиц, потом застываете неподвижно и больше ничего не делаете – умираете. Сколько времен проходит между этими двумя событиями?»
Скрежещущий, сверлящий мозг голос чуть не выдавил череп Деггубэрта изнутри:
«Двуногий думает об окончании жизни?»
Смотрителю захотелось закричать, разораться прямо в уши твари, если бы только она имела уши, но он пересилил себя и подтвердил:
«Да! Да!!! Сколько времен проходит?!»
Услышанным в ответ Деггубэрту пришлось поделиться с Селеной, чтобы вместе разобраться, что имел в виду восьмилапый: «Наш мир успевает сто раз облететь кругом это светило». Вспомнив записи в паучьем архиве, они решили, что, по меркам поселенцев, это будет равняться примерно четырем сотням времен.
«Сколько прожил этот паук?»
Побеждающий после недолгого раздумья ответил: «Около шестидесяти кругов».
Деггубэрт в точности передал его слова Селене.
– Странно… – задумчиво пробормотала ведунья. – Он не болел там, в космосе, а здесь вон как мучается… – она обошла паука – «начальника» со всех сторон и осмотрела все, до чего могла дотянуться на туше твари. Потом вернулась к смотрителю, выразительно подмигнула и прижала указательный палец к губам. – Вот что, Деггубэрт. Скажи этим гнусным созданиям, чтобы отошли подальше. На всякий случай: вдруг болезнь заразная? И пусть мне не мешают, а лучше вскипятят воды побольше.
«О чем трясет воздух двуногий с черной шерстью на голове?» – передал Деггубэрту Стражник.