Поэмы (1922-февраль 1923)

Маяковский Владимир Владимирович

Гордясь двумя ногами,

Ни с места!
– крикну.
–

Цел!
–

Скажу.

– Смотри,

даже здесь, дорогая,

стихами громя обыденщины жуть,

имя любимое оберегая,

1260 тебя

в проклятьях моих

обхожу.

Приди,

разотзовись на стих.

Я, всех оббегав, - тут.

Теперь лишь ты могла б спасти.

Вставай!

Бежим к мосту!
–

Быком на бойне

1270 под удар

башку мою нагнул.

Сборю себя,

пойду туда.

Секунда -

и шагну.

Шагание Последняя самая эта секунда,

стиха секунда эта

стала началом,

началом

1280 невероятного гуда.

Весь север гудел.

Гудения мало.

По дрожи воздушной,

по колебанью

догадываюсь -

оно над Любанью.

По холоду,

по хлопанью дверью

догадываюсь -

1290 оно над Тверью.

По шуму -

настежь окна раскинул -

догадываюсь -

кинулся к Клину.

Теперь грозой Разумовское з_а_лил.

На Николаевском теперь

на вокзале.

Всего дыхание одно,

а под ногой

1300 ступени

пошли,

поплыли ходуном,

вздымаясь в невской пене.

Ужас дошел.

В мозгу уже весь.

Натягивая нервов строй,

разгуживаясь всё и разгуживаясь,

взорвался,

пригвоздил:

1310 - Стой!

Я пришел из-за семи лет,

из-за верст шести ста,

пришел приказать:

Нет!

Пришел повелеть:

Оставь!

Оставь!

Не надо

ни слова,

1320 ни просьбы.

Что толку -

тебе

одному

удалось бы?

Жду,

чтоб землей обезлюбленной

вместе,

чтоб всей

мировой

1330 человечьей гущей.

Семь лет стою,

буду и двести

стоять пригвожденный,

этого ждущий.

У лет на мосту

на презренье,

на см_е_х,

земной любви искупителем значась,

должен стоять,

1340 стою за всех,

за всех расплач_у_сь,

за всех распл_а_чусь.
–

Ротонда Стены в тустепе ломались

н_а_ три,

на четверть тона ломались,

на ст_о_...

Я, стариком,

на каком-то Монмартре

лезу -

1350 стотысячный случай -

на стол.

Давно посетителям осточертело.

Знают заранее

всё, как по нотам:

буду звать

(новое дело!)