Поезд дружбы

Тамоников Александр

Шатунов покачал головой:

– Ну, ты, Костя, нашел чем заморачиваться. Зачем нам валить машинистов? Сдадим их ополченцам в Зареченске, пусть те с ними разбираются. Наше дело – обеспечить, чтобы поезд вошел в город по расписанию.

– Без боевиков и наемников.

– Это уже задание спецгруппы, но не исключено, что тебе, Костя, придется помогать им.

– Придется – помогу.

– Ты готов? – спросил Шатунов, зарядив пистолет.

– Готов! – проделав то же самое, ответил старший лейтенант Холодов.

Офицеры

СВР двинулись по боковому проходу к кабине машинистов. Более серьезное оружие, два АК-74У, они оставили в задней кабине. Появление посторонних людей буквально ошарашило машиниста и помощника.

Шатунов наставил пистолет на машиниста.

– Спокойно! Не надо лишних движений.

Холодов приставил пистолет к затылку помощника.

– Тебя это тоже касается, парень.

– Да ясно все, – пробормотал тот.

– Будем знакомы. Мы те, кто должен заменить вас. Как понимаете, не по приказу господина Миковича. Мы представляем ополчение города Зареченска, куда вы везете вагоны с боевиками-радикалами и наемниками.

– Какими боевиками? – воскликнул машинист. – В вагонах медперсонал, лекарства, оборудование.

– Ну конечно. – Шатунов усмехнулся. – Этакий мобильный госпиталь. Ты мне дурочку не гони, мужик, не прикидывайся, что не знаешь, кто находится в вагонах. Сколько тебе заплатили за эту поездку?

– Ничего не понимаю, – сказал машинист.

– Фамилия и имя? – потребовал Шатунов.

– Горюн Тимофей Степанович, помощник – Григорий Василенко.

– Значит, Тимофей Степанович, говоришь, что ничего не понимаешь? Ладно, поверю и объясню. В вагонах находятся тридцать боевиков организации «Держава». Знакома такая?

Машинист кивнул:

– Кто же о них не слышал. Прославились на Майдане!

– Вот, а с ними двадцать, точнее, двадцать два наемника со всего света. Направляются они в Зареченск, чтобы вместе с национальной гвардией устроить в городе бойню. Их задача – стереть Зареченск с лица земли, уничтожить всех жителей – от почтенных стариков до грудных младенцев. Слишком уж не нравится нынешней хунте, что юго-восток не принимает переворот, их власть. А ты, Тимофей Степанович, вместе с помощником гонишь состав, чтобы бандиты засветло успели сделать свое дьявольское дело. Так кто вы после этого?

Голос подал Василенко:

– Честное слово, мы не знали ни о каких бандитах. Да, нам заплатили неплохие деньги за этот рейс. Но ведь мы вроде как в зону проведения антитеррористической операции едем?

Шатунов взглянул на Холодова.

– Ты им веришь?

– Нет!

– Тогда придется убрать их и самим вести состав дальше.

– Погодите! – воскликнул машинист. – Что значит убрать?

– Что-то для своих лет ты слишком много не понимаешь, Тимофей Степанович. Убрать – пристрелить вас к чертовой матери и выбросить из тепловоза.

– Не

надо, – выкрикнул помощник. – Мы же действительно ничего не знали. По крайней мере, я не знал. У меня мать больная, свадьба на той неделе.

– Ладно! Не будем вас убивать, но при условии, что точно выполните наши указания.

– Да ради бога, – сказал машинист. – Вот как чувствовал – нехорошая поездка, что-то в ней не то. Жена провожала так, будто прощалась, а еще сон…

– Сон твой, Тимофей Степанович, расскажешь в Зареченске.

– Но зачем вам надо, чтобы поезд пришел в Зареченск, если в нем находятся головорезы?

– А вот это не твое дело. Ты веди состав, а мы постоим рядом, посмотрим.

– Как скажете.

– А нас потом не арестуют? – спросил Василенко.

– Я не знаю, что будет потом, но могу сказать, что произойдет прямо сейчас, если вы не прекратите ненужные базары. У вас связь со столицей есть?

– С диспетчерским пунктом.

– Часто общаетесь?

– Пока еще не говорили. Нас, если что, должны вызвать.

– А предупредили, что вы должны подать сигнал тревоги, если что-то произойдет во время движения?

– Приказывали сообщать о проблемах по рации.

– Где она?

– Да вон висит.

– Тимофей Степанович, пройдет сигнал вызова, ответишь, что у вас все в полном порядке. Понял?

– Да как не понять.

– Хорошо, что хоть это ты понял. Работайте. Если не повязаны с боевиками, то скоро вернетесь домой. – Шатунов повернулся к помощнику: – Ты, Гриша, и свадьбу сыграешь, и матери поможешь.

Помощник сказал:

– Нам зеленый!

– Вижу, – ответил машинист.

– Скорость на этом участке шестьдесят километров в час.

Бригада работала. Поезд шел вне расписания, и Кулаев все чаще выходил в проход или тамбур. Время приближалось к двум часам, он должен был заметить сигнал на начало операции, значит, ни в коем случае не пропустить поселок Червоный. Командир штурмовой группы увидел населенный пункт, переезд. Возле опущенного шлагбаума стоял мужчина в полосатой рубашке, который уронил свернутую газету.

Сигнал прошел. Следовало начать операцию. Кулаев двинулся вдоль купе, подмигнул Бакаеву, подал знак Варге.

У пятого отсека он спросил у Ампара:

– Зажигалка есть? Моя сдохла.

– Есть. – Офицер группы передал командиру зажигалку.

Кулаев тихо проговорил:

– На позиции, начинаем. Воронина в передний тамбур. Работа по стандартной схеме. – Он забрал зажигалку и двинулся в задний тамбур.

Вскоре мимо него прошли Бакаев и Генаба, которые должны были работать против «державников» в третьем вагоне. В тамбур вышли Заур Ампар и Денис Дзюба.

Ампар сказал:

– В первый вагон ушли Варга и Глибан, Воронов в противоположном тамбуре.