Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

Коллектив авторов

КНЯЖНЕ ЕК(АТЕРИ)НЕ Ч(АВЧАВА)ДЗЕ

Ты силой голоса И блеском исполненья Мне озарила жизнь мою со всех сторон: И счастья полосы, И цепи огорчений. Тобой я ранен и тобою исцелен. Ты средоточие Любых бесед повсюду. Играя душами и судьбами шутя, Людьми ворочая, Сметая пересуды, Ты неиспорченное, чистое дитя. Могу сознаться я. Когда с такою силой Однажды «Розу» спела ты и «Соловья», Во мне ты грацией Поэта пробудила, И этим навсегда тебе обязан я.

₁₈₃₉

ОДИНОКАЯ ДУША

Нет, мне совсем не жаль сирот без дома. Им что? Им в мир открыты все пути. Но

кто осиротел душой, такому Взаправду душу не с кем отвести. Кто овдовел, — несчастен не навеки. Он сыщет в мире новое родство. Но, разочаровавшись в человеке, Не ждем мы в жизни больше ничего. Кто был в своем доверии обманут, Тот навсегда во всем разворожен. Как снова уверять его ни станут, Уж ни во что не верит больше он. Он одинок уже непоправимо. Не только люди — радости земли Его обходят осторожно мимо, И прочь бегут, и держатся вдали.

₁₈₃₉

* * *

Я помню, ты стояла В слезах, любовь моя, Но губ не разжимала, Причину слез тая. Не о земном уроне Ты думала в тот миг. Красой потусторонней Был озарен твой лик. Мне ныне жизнью всею Предмет тех слез открыт. Что я осиротею, Предсказывал твой вид. Теперь, по сходству с теми, Мне горечь всяких слез Напоминает время, Когда я в счастье рос.

₁₈₄₀

МОЯ МОЛИТВА

Отец небесный, снизойди ко мне, Утихомирь мои земные страсти. Нельзя отцу родному без участья Смотреть на гибель сына в западне. Не дай отчаяться и обнадежь; Адам наказан был, огнем играя, Но все-таки вкусил блаженство рая. Дай верить мне, что помощь мне пошлешь. Ключ жизни, утоли мою печаль Водою из твоих святых истоков. Спаси мой челн от бурь мирских пороков И в пристань тихую его причаль. О, сердцевед, ты видишь все пути И знаешь все, что я скажу, заране. Мои нечаянные умолчанья В молитвы мне по благости зачти.

₁₈₄₀

* * *

Что странного, что я пишу стихи? Ведь в них и чувства не в обычном роде. Я б солнцем быть хотел, чтоб на восходе Увенчивать лучами гор верхи; Чтоб мой приход сопровождали птицы Безумным ликованьем вдалеке; Чтоб ты была росой, моя царица, И падала на розы в цветнике; Чтобы тянулось, как жених к невесте, К прохладе свежей светлое тепло; Чтобы существованьем нашим вместе Кругом все зеленело и цвело. Любви не понимаю я иначе. А если ты нашла, что я не прост, Пусть будет жизнь избитой и ходячей — Без солнца, без цветов, без птиц и звезд. Но с этим ты сама в противоречье, И далеко не так уже проста Твоя растущая от встречи к встрече Нечеловеческая красота.

₁₈₄₁

* * *

Мужское отрезвленье — не измена. Красавицы, как вы ни хороши, Очарованье внешности мгновенно, Краса лица — не красота души. Печать красы, как всякий отпечаток, Когда-нибудь сотрется и сойдет, Со стороны мужчины недостаток — Любить не сущность, а ее налет. Природа красоты — иного корня И вся насквозь божественна до дна, И к этой красоте, как к силе горней, В нас вечная любовь заронена. Та красота сквозит в душевном строе И никогда не может стать стара. Навек блаженны любящие двое, Кто живы силами ее добра. Лишь между ними чувством все согрето, И если есть на свете рай земной, Он во взаимной преданности этой, В бессмертной этой красоте двойной.

₁₈₄₂

МОГИЛА ЦАРЯ ИРАКЛИЯ

Князю М. П. Баратаеву

Перед твоей могильною плитой, Седой герой, склоняю я колени. О, если б мог ты нынешней порой Взглянуть на Грузию, свое творенье! Как оправдалось то, что ты предрек Пред смертию стране осиротелой! Плоды тех мыслей созревают в срок. Твои

заветы превратились в дело. Изгнанников теперешний возврат Оказывает родине услугу. Они назад с познаньями спешат, Льды севера расплавив сердцем юга. Под нашим небом эти семена Дают тысячекратный плод с десятка. Где меч царил в былые времена, Видна рука гражданского порядка. Каспийское и Черное моря — Уже нам не угроза. Наши братья, Былых врагов между собой миря, Из-за границы к нам плывут в объятья. Покойся сном, прославленный герой! Твои предвиденья сбылись сторицей. Мир тени царственной твоей святой, Твоей из слез воздвигнутой гробнице.

₁₈₄₂

МЕРАНИ

Без дорог меня неистовый конь Мерани мчит. Черный ворон ненавистливо мне вослед кричит… Мчись, мой конь! Преград не ведает гордый твой полет! К мрачным тучам взвей мятущихся дум водоворот! Ветер разрывай, волны рассекай! Через пропасти и перевалы Молнией лети, дерзкий путь черти, где доныне нога не бывала. Торопись, бегун, — не страшись, скакун, ни лавины, ни стужи, ни зноя, — Ведь, неутомим и неукротим, всадник слит воедино с тобою! Пусть с отчизной я буду разлучен, пусть оплачут скитальца друзья. Пусть любимую не увижу я, пусть меня позабудет семья. Там, где ночь падет, там и день взойдет, там и родина будет моя! Звездам лишь ночным — спутникам моим — тайну сердца открою я! Стон души поверю шумному морю одному! Прах любви предам безумному бегу твоему!.. Мчись, мой конь! Преград не ведает гордый твой полет! К мрачным тучам взвей мятущихся дум водоворот! Пусть умру вдали от родной земли, буду чуждой рукой погребен! Пусть любимой взор не блеснет слезой в час безвестных моих похорон. Черный ворон мне яму выроет в нелюдимом просторе степном. С воем яростным, с плачем ураган занесет мои кости песком. Вместо слез живых капли рос ночных упадут на могиле пустынной. Отпоют меня, помянут меня вихрь небесный да клекот орлиный. Мчись, Мерани мой, к дальней грани той, за которой не властна судьба! Кто ярмо судьбы сбросил и разбил — не смирится с уделом раба! Пусть погибну, всеми брошенный, на путях борьбы! Пред мечом судьбы не дрогну я — кровный враг судьбы! Мчись, мой конь! Преград не ведает гордый твой полет! К мрачным тучам взвей мятущихся дум водоворот! Нет! Не пропадет в мире без следа взлет души моей — пусть обреченный? В дальние года ляжет навсегда путь, моим скакуном проторенный, — Чтоб тебе стократ, будущий Собрат, на пути было легче жестоком, Чтоб — могуч и смел — конь твой пролетел высоко над поверженным роком! Без дорог меня неистовый мой Мерани мчит. Черный ворон ненавистливо мне вослед кричит. Мчись, мой конь! Преград не ведает гордый твой полет! К мрачным тучам взвей мятущихся дум водоворот!

* * *

Осенний ветер у меня в саду Сломал нежнейший из цветов на грядке, И я никак в сознанье не приду, Тоска в душе и мысли в беспорядке. Тоска не только в том, что он в грязи, А был мне чем-то непонятным дорог, — Шаг осени услышал я вблизи, Отцветшей жизни помертвелый шорох.

ЗЛОБНЫЙ ДУХ

Кто навязал тебя мне, супостата? Куда ты заведешь меня, вожак? Что сделал ты с моей душой, проклятый! Что с верою моею сделал, враг? Ты это ли мне обещал вначале, Когда ты обольщал меня, смутьян? Твой вольный мир блаженства без печали Твой рай, суленный столько раз, — обман. Где эти обещанья все? Поведай! И как могли нежданно ослабеть И уж не действуют твои беседы? Где это все? Где это все? Ответь! Будь проклят день, когда твоим обетам Пожертвовал я сердца чистотой, В чаду страстей тобою подогретом И в вихре выдумки твоей пустой. Уйди и скройся, искуситель лживый! По милости твоей мне свет не мил. Ты в цвете лет растлил души порывы. О, горе тем, кого ты соблазнил!

* * *

Ты самое большое чудо божье. Так не губи меня красой своей. Родителям я в мире всех дороже — У нас в семье нет больше сыновей. Я человек простой и немудрящий. Подруга — бурка мне, а брат — кинжал. Но будь со мною ты, — в дремучей чаще Мне б целый мир с тобой принадлежал.

₁₈₄₅

<