Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

Коллектив авторов

ВЛАСТИТЕЛЬНИЦА ХАТИДЖА

Злой соперник не дает повидаться нам разок, — Юной прелестью своей всех прельстила Хатиджа. Хочешь, зеркальце возьму и узорчатый платок — Не напрасно гостя в дом пригласила Хатиджа. Сила тайная любви с давних дней меня влечет. Умный скажет: «Увлечен!», глупый молвит: «Сумасброд!» Лучше в зеркальце гляди, как платок тебе идет, — Это память обо мне, ангел милый, Хатиджа! Нет искусников таких, чтоб влюбленность излечить, Шуток легких, озорных, чтоб страдальца подбодрить, Удалось разлуке в миг сердце бедное разбить. Ах, как больно ты меня поразила, Хатиджа. На болезнь и иа печаль рок несчастного обрек. В омут медленной тоски погрузил меня не в срок. Рок мне разум омрачил, ослепил слезой зрачок, — Не пойму: добро иль зло причинила Хатиджа. Обжигает губы вздох трепетанием огня. Для друзей теперь я плох, разобижена родня. Ополчиться каждый мог на влюбленного меня, — Стан врагов моих беда оживила, Хатиджа. Не найти второй такой, звездный свет очей моих. Сердце полнится одной, окрыляется мой стих. За тебя я сто

с лихвой дам красавиц молодых — Так своею красотой ослепила Хатиджа. Разорвать тугую сеть, коль попался, не могу. Захотел бы умереть, попытался — не могу! Я любовь преодолеть постарался — не могу, И досады сердце жжет злое жало, Хатиджа. Сеиди мечтает вновь к розе уст в ночи припасть И, хмелея от любви, пить спасительную сласть. Раб твой связан по рукам, не позволь ему пропасть, Стала жизнь моя тебе жертвой малой, Хатиджа!

НЫНЕ

Позор тому, кто оробел, Судьба его обманет ныне. Враг осквернил родной предел, В отважном дух воспрянет ныне. Бог даровал оплоты нам — У нас Халач-Джалан, Китнам. Кто рвется отомстить врагам, Тот на Чарджоу грянет ныне. В сраженье правом смерть сладка, Кровь красит порубань клинка, Жизнь супостата коротка — В небытие он канет ныне. А те, кто страхом сражены, Уткнутся пусть в подол жены… Нам сабли трусов не нужны, За право храбрый встанет ныне. Эй, эрсари, пойдем в поход, И враг реки не перейдет, Джигит со знаменем, вперед! Оно цветет и манит ныне. Пусть гром пальбы ласкает слух, С концов ударим сразу двух, — Потешим волчьей схваткой дух, Враги у нас в капкане ныне. Слог Сеиди горит огнем. Пять дней раздольно проведем, Чарджоу с боем мы возьмем, Руиной крепость станет ныне.

ПРОЩАЙ НАВЕКИ

Судьба с младенчества была со мной сурова. Мир, где царит один обман, прощай навеки. Поклон сторонке обжитой, родному крову, Любимый мой, Мазандаран, прощай навеки. Я, как Рустам, в горячке битв с врагами бился. В силки попав, с надеждой жить я распростился. Ходил я гордо, пировал и веселился — Друзей моих надежный стан, прощай навеки. В тисках неволи не снести мне плен позорный, Где ты, любимая моя, с косою черной? Где степь бескрайная моя и путь просторный, Скакун — крылатый ураган, прощай навеки. Моих, на торных тех путях, следов не стало. Мечтал столетье я прожить, а жил так мало… Я жадно книжные тома листал бывало, — В тисненом золоте Коран, прощай навеки. Не знал, что нам готовит рок одни страданья. Мир доброты разрушен был до основанья. Замолкли музыка и смех, друзей собранья. Грядущий, праздничный майдан, прощай навеки. Когда бы верный Мухаммед со мной был рядом, — Я был бы дружбой обогрет, сердечным взглядом. Хабиб-ходжа, отважный друг, души отрада, Прощай, отважный пахлаван, прощай навеки. Бутон погиб, не расцветя — сожжен хазаном. Смолк соловей, певец весны погиб нежданно. Молла премудрый, Зелили, мой брат названый, Ты сложишь без меня дестан, прощай навеки. А вы, соратники мои, в красе и силе, Бежали вы, когда враги меня схватили. Злодеи сверстников моих в бою сразили, Могильный, брошенный курган, прощай навеки. Увы, в печали и тоске живу я ныне. Я встречу свой последний час на злой чужбине. Прощай, весны моей простор, шелк неба синий… Ты, Хатиджа, подруга-джан, прощай навеки. Мяти, мне не забыть тебя, по крови брата. Неотвратимо близит смерть часы заката. Тот, кто найдет безглавый труп, в слезах утраты, Кто будет горем обуян, прощай навеки. «Приедет!» — тщетно шепчет та, что ждать устала, И сердце в пламени беда сто раз сжигала. Верблюдица, пропал ее сыночек, малый, Мать, изнемогшая от ран, прощай навеки. Оразбиби, сестра моя, ушли надежды. Клеймо разлуки печень жжет, бессонны вежды, Иссохли груди от тоски, черны одежды. Разлука горбит стройный стан, — прощай навеки. Рек Сеиди: умру я здесь и прахом стану, В забвенье на чужбине я безвестно кану, Ты, лукобровая моя, одна желанна, — Прощай, в глазах слепой туман, прощай навеки.

БЕРЕГИ ЧЕСТЬ

Настоящие джигиты честь мужскую не уронят. Боязливый муж отважным, непреклонным стать не может. И подчас родного брата нам дороже посторонний, Если брат твой равнодушный про тебя узнать не может. Изначально всем живущим предназначен путь особый. Часто близкие бывают полны зависти и злобы. Шарлатаны заболевших не излечат от хворобы, — На себя такую смелость неуч-знахарь брать не может. Принимать гостей хозяин, как велит закон, обязан. Тот, кто это не исполнит, тот презрением наказан. Назову того алмазом, кто священной клятвой связан, — Он ее от всех скрывает и друзей предать не сможет. Сеиди всегда на тое щедро гостя угощает. Всем поделится, но тайны никому не разболтает. Он единственной любимой Хатиджу свою считает И возлюбленной другую никогда назвать не сможет.

СТАЛО БОЛЬШЕ

Друзья, худые времена, — Несчастных вдвое стало больше. Душа правителей темна, Творящих злое стало больше. Забыв, что близок Страшный суд, Пирует праздный лизоблюд. За деньги совесть продают — Лжи и разбоя стало больше. Мир — двор нечистый, проходной — Живет наживою одной. Таких, что даже в пост святой Творят срамное, стало больше. Пойми взволнованным умом: Невзгод все больше с каждым днем, Клеветников,

что лезут в дом, Грозя бедою, стало больше. Сердца невежд развращены, Страдает правый без вины. Жестоких ханов у страны, Увы, не скрою, стало больше. Ох, Сеиди, померк твой взгляд, Народ походит на ягнят. Волков, что нас пожрать хотят, Кичась собою, стало больше.

СПИНА СКАКУНА

Когда в снаряженье садишься верхом, Как трон Сулеймана — спина скакуна, Покрыта атласным она чепраком, В шитье златотканом спина скакуна. Домчится до цели джигит верховой, С конем породнился наездник лихой. Мир занят порою нечестной игрой, Но в нем безобманна — спина скакуна. Кто немощен был — исцелится в миг, На скачках он высшего счастья достиг, Под ним не тюльпаны, не райский цветник — Блаженства поляна — спина скакуна. «Ну!» — крикнешь, бывало, на скачках гоня, И в конском глазу полыханье огня. Сто тысяч верблюдов не стоят коня — Столь сердцу желанна спина скакуна. Люблю я отменную конскую стать, Весь мир за коня мне не жалко отдать, Случалось мне в трудном походе устать — Была неустанна спина скакуна. Конь в битву джигита, как ветер, несет. С налета противника грудью собьет. Но пусть на привале твой копь отдохнет, От пота туманна спина скакуна. Твой конь благороден, коль едешь верхом, Не смей никогда помышлять о плохом, Прекрасны и горы и долы кругом, Но сад Гюлистана — спина скакуна. Мы — дети греха, многогрешны подчас, Но скачка мой дух очищала не раз, Речет Сеиди, завершая свой сказ: Достойна дестана спина скакуна.

РОЗА

Зажегся утренний восток, и жарко заалела роза. Ты, соловья поймав в силок, певца не пожалела, роза. Мир вешним солнцем обогрет, царит везде зеленый цвет — Святоша и сухой аскет хотят, чтоб облетела роза. Весной мой сад затрепетал, расцвел, защелкал, засвистал, — У соловья покой пропал, бедою стать сумела роза. Когда беспечный пир пойдет и кравчий чару поднесет, — На дне вдруг розово блеснет своей красою зрелой роза. Ей, подружившейся с огнем, негоже знаться с вороньем — Им опозорить нипочем тебя, цветок несмелый, роза. Я, созерцая, изнемог, насыщен розовым зрачок, Ты — роза с головы до ног, твои душа и тело — роза! Одна мечта живет во мне, погибнуть в розовом огне… С тобою быть наедине мне сердце повелело, роза. Она, жестокости служа, сгубила многих без ножа, Но, целомудренно свежа, быть каждый раз умела роза. О Сеиди, ты видел ту, с губами в розовом цвету. Я понял жизни красоту, и вновь душа запела, роза.

ЗЕЛИЛИ (1795–1850)

ПРОЩАЙ

С любовью взлелеянный мой огород, Мне долго был радостью каждый твой плод. На север, в Хиву, меня враг уведет, Сегодня тебе говорю я: прощай! К тебе убегал я от зноя, мой сад! Вдыхал я душистых цветов аромат. Любил Зелили твой зеленый наряд, От тени твоей ухожу я. Прощай! Мой дом, ты открыт был всегда для гостей, Ты слышал немало веселых вестей. Уводят меня из-под кровли твоей. Из двери открытой пойду я, — прощай. Вы, овцы, не скоро на вас я взгляну. Верблюд, ты привез мне когда-то жену. Прощайте, любимые, друг ваш в плену. Вы, травы, ты, поле, — в плену я, прощай! Придет на развалины друг мой, поэт, Мой поздний от вас он услышит привет. Скажите ему: Зелили уже нет, Тебе передал он, тоскуя: прощай! Балханы! И к вам Сеиди подойдет, У вас, великаны, ответ он найдет. В далекие страны дорога ведет. Ты, край мой скалистый, иду я, — прощай! Ты неба высокого синий шатер! Прощай, мое небо, мой кончен простор, Меж скал увидало ты черный позор. Сегодня всему говорю я, прощай! Садовников новых я вижу вдали, Ишаны и ханы исчезнут с земли. И вспомнит свободный народ Зелили, И скажет врагам он, ликуя: прощай!

ОБМАНУЛ ТЫ

Ты начал тоем, кончил тризной, О мир блудливый! Обманул ты. Подобно женщине капризной И похотливой, обманул ты. Мы шли беспечные, как дети, — Так много радостей на свете! Расставив дьявольские сети, Всех, мир игривый, обманул ты. Склоняя к выгодам базарным, Ты золото рассыпал в дар нам. Но, вероломный и коварный, Нас речью лживой обманул ты. Как девушка, в нарядах лучших Явился ты в мечтах летучих. Напрасной мукою измучив, Вновь, мир ревнивый, обманул ты. Ты улыбнулся мне, как другу, Но лишь к тебе простер я руку — Погнал меня в Хиву, в разлуку, Улыбкой льстивой обманул ты. Проходят годы чередою. Пришел — и вновь простись с землею, И звезды гаснут над тобою, — Всех, мир болтливый, обманул ты! И мы пришли, судьбой гонимы, Отрады в мире не нашли мы. Где, Зелили, Гурген родимый? О мир кичливый, обманул ты!

КЯТИБИ (1803–1881)

ТВОРИ ДОБРО

Твори добро, от бед людских души не отвращай. Хорош поступок или нет — молчи, не осуждай. Пока живешь, ты добрым будь, во имя доброты. Хороших дел из рук своих, смотри, не выпускай. Сам зорким глазом замечай несчастье и нужду, К страдальцу первый подойди, ему лекарство дай. Дверь перед гостем распахни, гостеприимным будь, Знаком тебе он или нет, как друга, угощай. О Кятиби, слова в толпу бросай, как жемчуга! Но похвалы или хулы за них не ожидай.