Поэзия

Барков Иван Семенович

Пришла пора отдать концы.

На печку слег к концу от мира.

В углу повесил образок,

И так прием вел пастве милой,

Пока черт в ад не уволок.

Он умер смертию смешною:

Упершись хуем в потолок,

И костенеющей рукою

Держа пизду за хохолок.

Табак проклятый не курите,

Не пейте братие вина.

А только девушек ебите

Святыми будете, как я.

Пров Кузмич

Пров Кузмич был малый видный,

В

зрелом возрасте, солидный,

Остроумен и речист,

Только на хуй был нечист.

Еб с от'явленным искусством,

С расстановкой, с толком, с чувством,

И как дамский кавалер,

На особенный манер.

Он сперва пизду погладит,

А потом на хуй приладит,

Нежно ткнет он, извинясь

И ебет не торопясь.

Он не брезговал интригой,

Ни с кухаркой, ни с портнихой,

Но немало светских дам

Привлекал к своим мудям.

Раз решили дамы хором

Так за чайным разговором:

– Пров Кузмич, герой-мужчина,

С ним не ебля, а малина.

Раз в осенний длинный вечер

Натянувши плед на плечи

Взяв лимону, коньяку

Ближе сел он к огоньку.

Вечер проходил шикарно

Ароматный дым сигарный

Отвлекал его мечты

От житейской суеты.

Вдруг с опухшей пьяной рожей

Появился из прихожей

Его заспанный лакей

Старикашка патрикей.

– Что тебе, хрен старый надо?

Пров спросил его с досадой.

На полученный вопрос

Пробурчал он: "вам письмо-с".

– Милый Пров, - письмо гласило,

Всю неделю я грустила.

Под конец вся извелась,

От того, что не еблась.

Если ты, блядун, обманешь,

К своей дуне не заглянешь,

То, поверь мне, не совру,

Дам я кучеру петру.

Приезжай ко мне, мой милый,

Насладиться твоей силой

Ебли страстно жажду я,

В плешь целую, вся твоя.

Пров Кузмич тут прифрантился,

Красоту навел, побрился,

Закрутивши ус в кольцо,

Важно вышел на крыльцо.

– Эй, ебена мать, возница,

Гаркнул он, и колесница,

Подняв пыль на мостовой

Понесла его стрелой.

Он у ней, она в постели

И на нежном ее теле

Между двух изящных ног

Оттеняется пушок.

Пров Кузмич развеселился,

Ближе к боку привалился,

Начал к делу приставать,

За пизду ее хватать.

Тут, о ужас, хуй обмяк.

Скисла, сморщилась залупа.

Яйца, нечего пощупать.

В общем, дрянь, а не елдак.

Пров Кузмич мой загрустил

С горя аж слезу пустил,

В хуй

совсем уже не веря,

Он поплелся молча к двери.

– Что ты, мой миленок, Пров?

Али хуем не здоров?

– Эх, Дуняш, беда пришла:

Отъеблась моя елда.

* * *

Ты худой или дородный,

Помни: с дамой благородной

Не ложись ее ебать,

Раз не может хуй стоять.

Король Бардак Пятый

(Хуевая трагедия в нескольких действиях)

Дворцовая зала с камином, около которого сидит король Бардак в парике.

ноги его покрыты бордовым пледом, поверх которого лежит старый

морщинистый член.

К о р о л ь: (перекатывая член с ладони на ладонь)

О, если б в час давно желанный

Восстал бы ты мой длинный член,

То я поеб бы донну Анну,

И камер-фрейлину Кармен.

Я перееб бы всех старушек,

Я б изнасиловал девиц,

Я б еб курей, гусей, индюшек

И всех других домашних птиц.

(С рычанием)

Я сам себя уеб бы в жопу...

Фу, размечтался, там стучат.

Кармен, спроси, чего хотят?

Принес какой-то хуй европу?

После продолжительного отсутствия разболтанной походкой входит Кармен,

подолом юбки протирая себе спереди между ног, томно говорит:

К а р м е н:

Там, сударь, ебари пришли.

Сватать вашу дочь.

Меня в передней поебли

Скажу не плохо очень.

К о р о л ь:

Да, видно сильные мужи,

Просить скорее прикажи,

Затем подумай о гостях

Нельзя встречать их второпях.

Сходи ка к повару динару

Влей ему в жопу скипидару,

Чтоб шевелился он живей

И был готов обед скорей.

Кармен быстро убегает. входят два жениха: один в плаще, шляпе со

страусовым пером, при шпаге и с шикарными усами; второй - напоминает

монаха, бледен, с горящими глазами. король приветствует их,

предварительно убрав член.

К о р о л ь:

Здорово, доблестные доны,

Как ваши здравствуют бубоны?

Как протекают шанкера?

Как истекают трипера?

О б а д о н а:

Благодарим вас, ни хера.

Твердеют потихоньку.

К о р о л ь: (обращается к расфуфыренному)

Позвольте, с кем имею честь,

Мне полномочия иметь?

Д о н П е р д и л л о:

Я перну раз и содрогнется

И старый сад и старый дом.

Я перну два и пронесется

По пиренеям словно гром.

Сам герцог рыцарской душою

Мои таланты оценил.

Клянусь, Испании родимой