Поглощенные туманом
Шрифт:
Дино Бьянки. Газета «Либерта» [6] .
Ниже указан мобильный телефон.
– Из какой он газеты? Надо было дать ему договорить. – Стефано поворачивает на горную дорогу. По играющим желвакам на скулах и напряженным рукам заметно, что он еле сдерживается.
– Зачем тебе?
Ника опасливо прячет визитку в кармашек рюкзака. Пролетающие мимо окон красоты вечернего леса больше не привлекают. Природа теряет цвет, испорченный
6
Liberta – с итальянского означает «свобода».
– Чтобы выгнать его оттуда! – рявкает Стефано.
– Ты все вопросы так решаешь?
– Этот человек меня преследовал. Он решил, что из-за прошлого моей семьи я и сейчас причастен к убийству.
– А это не так? – Вопрос вырывается против воли Ники. И мужчина резко бьет по тормозам.
С визгом кабриолет замирает посреди узкой дороги, которая извилистыми кругами поднимается к замку. Дорожные фонари едва ее освещают в наступающих сумерках, и все же их света достаточно, чтобы разглядеть светло-серые глаза Стефано.
– И чем же я заслужил твое недоверие? – едко интересуется он.
Ника заставляет себя дышать, хотя грудная клетка сжимает брыкающееся сердце в тисках. Страхи, как крысы, выбегают из нор, противно пищат и грызут ее искалеченную душу. Темнота. Она в машине наедине с мужчиной. Посреди горного леса. Слишком много совпадений для одного вечера.
Ника вжимается в дверь и нерешительно бормочет:
– Я не это имела в виду. Сеньор Бьянки испугался, когда понял, что я – иностранка. – Она спасительно хватается за другую тему.
Стефано вздыхает и трогает кабриолет. Теперь он едет медленнее, будто оттягивая приезд в замок. Былая злость уступает место тихой задумчивости.
– Моя семья здесь ни при чем, – снова повторяет мужчина и менее охотно добавляет: – Итальянский Потрошитель убивал только иностранок. Я не хотел тебя пугать. А для журналиста это лишь еще одно «доказательство» моей якобы виновности.
– Не думаю, что он считает тебя виновным. Сеньор Бьянки ищет правду. Он был так решительно настроен, – Ника задумчиво касается пальцами визитной карточки, – поэтому не заслуживает быть уволенным.
Заявление Стефано насчет иностранок проходит мимо сознания Ники, как если бы он заявил, что убийца любит эклеры.
– Черт с ним. Пусть работает. – Стефано притормаживает на смотровой площадке перед Кастелло ди Карлини. – Поедешь со мной на парковку или выйдешь здесь?
– Я прогуляюсь, – выпаливает Ника и поспешно выбирается из машины, радуясь свободе.
Стефано молча провожает ее взглядом и уезжает, как только дверь с легким хлопком закрывается.
Ника оглядывается на город и вновь замечает кольцо тумана, сжимающееся вокруг замка. Какой бы короткой легенда ни была, она не врет.
Ника достает фотоаппарат и делает несколько кадров вечернего замка. Он светится огнями, а его окна горят, как
В наступающих сумерках безмолвные дома кажутся живыми. Они провожают Нику скрипящими дверьми и тихим журчанием воды под землей. Поэтому она облегченно выдыхает, когда заходит в холл замка. Лицо мгновенно отогревается, стены радуют знакомыми фресками осады. В глубине слышится громкий голос Люсы и фырканье Мими. Наверное, где-то прячется Паола. Возможно, вместе с Анджело. И одинокий Стефано, рьяно защищающий свою семью.
Ника бессознательно идет на теплый смех поварихи.
– Привет, детка. – Люса машет ладонью, испачканной в муке, и снова давит на ком теста. – Мими обыскалась тебя сегодня.
Девочка сидит спиной к Нике в углу кухни, разложив на широком подоконнике учебники и тетради. В окне отражается ее сосредоточенное лицо. Брови сходятся на переносице, губы напряженно поджаты. Она даже не поворачивается к Нике, словно ее и нет.
Люса не обращает на обиженную внучку и доли того внимания, которое уделяет Нике. Двумя короткими жестами отряхивает руки и ставит на плиту пузатый металлический чайник. Красной порванной тряпкой смахивает муку на пол, и облако белого порошка зависает в воздухе. Тесто бережно уложено в кастрюлю и накрыто полотенцем.
– Стефано пригласил меня на прогулку в город. – Ника присаживается на стул и сдувает остатки муки, чтобы опереться локтем.
– О, – Люса поигрывает бровями, – рада, что вы нашли общий язык. Стефано – хороший мальчик. Он всегда был галантен с женщинами, а они этим бессовестно пользовались.
– Не переживайте. Я не собираюсь пользоваться его галантностью. Просто хотелось прогуляться.
На столе появляются широкие кружки, больше похожие на глубокие миски, и еще теплое печенье с шоколадом.
– Мими, будешь чай?
Девочка бормочет невнятное «нет».
– Ну, как хочешь.
– Мими, зачем ты меня искала? – Ника тянется за печеньем.
Желудок уже позабыл о недавнем ужине.
Вопрос заставляет девочку ожить, и она неохотно оглядывается. Темные глаза серьезно глядят на Нику.
– Думала, ты уже напечатала фотографии.
– Нет, только проявила пленку.
– Я видела.
Люса хлопает ладонью по столу:
– Мими, сколько раз говорила, нельзя без спросу заходить в чужие комнаты!
Внучка фыркает и возвращается к урокам:
– Я спрашивала. И не виновата, что мне не ответили.
– Не ругайте ее, Люса, все в порядке. Я по себе знаю, насколько сильно любопытство. Особенно детское.
Женщина смеется грудным хриплым голосом:
– Это заметно. Мими, хватит дуться. Ника покажет фотографии, как только сделает. Иди, детка, посиди с нами.
Девочка задумчиво грызет карандаш, а потом решительно отодвигает тетради в сторону.
– Только я хочу банановое пирожное, которое ты приготовила на завтрак, – заявляет она и садится за стол напротив Ники.