Погонщица единорогов
Шрифт:
– А кто говорил: никогда больше? – рассмеялась жена и полезла в аптечку. – Сиди спокойно, раненое создание. Будем тебя лечить.
Меня густо намазали зелёнкой и стали лепить пластырь. Пока чёртова штуковина упорно отказывалась оставаться на коже, кровь сама перестала идти. Я же смотрел на Ксюху, которая, высунув язык, колдовала над царапиной, и пытался разглядеть в ней тот свет, что излучала её двойник из сна. Да, у этой и кожа смотрелась похуже, и морщин было больше, но что-то…
– Кофе готов, – сказал я и принялся разливать его по чашкам. – Спасибо. Теперь я спасён от неминуемой гибели. Держи.
– Блинчиков
– Хочу, – признался я. – Как раз и сметана осталась.
Меня немедленно выгнали из кухни, и я отправился было в спальню, к ноуту, но остановился, прислушиваясь. Супруга звонила кому-то по телефону и торопливо неразборчиво говорила. Мысль о том, что она может общаться не только с подругами, но и с неким близким другом, уже приходила мне в голову, но лишь сейчас я серьёзно об этом задумался. Повода для ревности я, в общем-то, не получал: жена приходила и уходила вовремя, никогда не задерживалась без веской причины. В гости ни к кому, кроме сестры, не ходила. Однако же, как говорил Костя, мой товарищ, тот, кто поставит себе цель, достигнет её, невзирая ни на что.
И если прежде мне было, в сущности, всё равно, ведь жена давно воспринималась чуть ли не сожительницей-домохозяйкой, то сейчас я ощутил болезненный укол. Неужели и во сне и наяву мою женщину танцует кто-то другой? Мелькнула мысль подойти и подслушать разговор. С трудом сдержавшись, я сел за ноут и принялся рыскать по новостям.
Позвонил Серёга, кум, и предложил попить пивка. Ему кто-то привёз из Таганрога шикарнейшую тарань, которая настоятельно требовала утопить её в трёх-четырёх литрах пенного. Заманчивое предложение. Я даже ощутил на языке вкус солёной рыбки и уколы пузырьков. Пришлось натурально ломать желание о колено и говорить куму, чтобы тот придержал тарань до лучших времён или употребил с кем-то ещё.
Сергей остался в недоумении и, кажется, немного обиделся.
В танчики я играть не стал, а вместо этого начал искать информацию о всякой ерунде. О единорогах, происхождении легенд, реальных прототипах и мифологии. Хм, а они действительно должны подпускать к себе лишь девственниц. Потом очень долго читал и смотрел на холодное оружие и искал видеокурсы по использованию мечей. Попадалось что-то полезное, что-то странное и такое, от чего хотелось ржать в полный голос. Особенно запомнился жирный школьник в картонном шлеме, выкрашенном серебрянкой. Он размахивал деревянной хернёй, которую почему-то упорно называл российской катаной.
Закончил просмотр видео с серьёзным седым дядькой со шрамом на лбу. Тот сказал, что учиться бою следует не меньше пяти лет, и я понял, что мне ничего не светит. Да и о чём я думал? О третьей серии? Ха! Таких снов не бывает.
Потом я всё же попытался найти хоть что-то об Отмеченных Печатью или просто Меченых. Когда дело дошло до каких-то российских боевиков, я сообразил, что дело – швах. К тем, что во сне, всё это не имело никакого отношения.
В это время запах жареных блинчиков усилился и уплотнился до такой степени, что я начал натурально видеть призраки этих самых блинчиков. Поэтому отправился на кухню. Супруга как раз укладывала на сковородку ровные ряды начинённых фаршем поросят и готовилась их обжаривать.
– Ещё немного, – сказала Ксюха не оборачиваясь. – Нарублю салатик, и можно садиться
– Пошли прогуляемся, – сказал я. – А уже потом поедим.
Сковородка выпала из рук Оксаны и едва не улетела на пол.
– Куда?!
Я успел схватить за ручку и поставил шаловливый предмет на огонь. Жена повернулась и вновь уставилась на меня так, словно собиралась увидеть все мои тайные помыслы, написанные на лбу. Не смогла, поэтому отступила и провела ладонью по лицу.
– Миша, ты не заболел? – почти жалобно спросила Оксана. – Ты сегодня целый день сам не свой.
– Подменили, – тут же подтвердил я и взял жену за руку, белую от муки. – Пошли.
Тут же началась обычная песня: «не накрашенная, неготовая, нечего надеть». Пришлось напоминать о новой одежде. Сама же говорила, дескать, новые вещи на важные мероприятия сразу надевать нельзя, а требуется сначала просто пройтись. Убедил. Да и покраска «фасада» не заняла так много времени, как обычно. Правда, едва не сгорели блинчики, под которыми забыли выключить огонь. Спасли.
Мы прогулялись по парку, что по соседству; среди медленно едущих колясок, лавочек с парочками молодых и группками старых, между важно ковыляющих малышей и их мамаш, непрерывно тарахтящих по телефону.
Потом зашли в летнее кафе, и Оксана съела мороженое, а я выпил чашку кофе. Разговаривали мы мало, однако к концу прогулки жену прорвало, и она начала болтать, что с ней случалось не очень часто. Рассказала, как Ира, та, толстая, бросила своего очередного, а Зинка, наоборот, сошлась с первым, хоть её и убеждали так не поступать. Колька-подсобник, завалил коробки, вывихнул лодыжку, поэтому теперь всем приходится самим таскать материалы на свой этаж.
Мы вернулись домой и употребили слегка пережаренные блинчики. Оксана предложила сто пятьдесят, но я отказался. Пить не хотелось, а вот огромные глаза жены смотрелись очень забавно. После ужина я ощутил приступ сонливости. Очевидно, давал знать о себе день с непривычными силовыми нагрузками. Поэтому я пожелал Ксюхе спокойного сна, поцеловал в губы (большие глаза!) и отправился в кровать.
Уже завалившись, обнаружил, что забыл выключить ноут. На экране сохранялась скачанная картинка с единорогом, который стоял посреди бурного водного потока. Надо бы выключить. Я начал подниматься – и замер. Внезапно животное подняло переднюю ногу и резко опустило, обдав меня брызгами холодной воды.
Там
И вновь вода. Но теперь я понимал, что дело не в купании, и сразу открыл глаза. Как раз вовремя, чтобы получить ободряющую плюху и недовольно заворчать.
– Очнулся? Хвала богам! – старческий, смутно знакомый голос. – Простите, но я уже потратил кучу времени, пытаясь привести вас в чувство, и пока безрезультатно.
Нас? Кто это? Я вновь открыл глаза, зажмуренные после оплеухи.
А-а… Тот самый старикан из леса, который дал отличный совет, едва не отправивший меня на тот свет. Стоп. Старик из сна? Из того же? Я снова в этом сновидении? Третий, мать его, раз?! Так точно не бывает.
Однако же я отлично ощущал траву, на которой лежал, дуновение ночного ветерка и видел огромную серебристую луну посреди бархатного чёрного неба, истыканного гвоздями ярких звёзд. Кстати, ни одного знакомого созвездия… Блин, о чём это я сейчас?