Погоня за призраком

Таманцев Андрей

Вэн сидел в машине на стоянке рядом с Киевским вокзалом, приложив к правому уху небольшой наушник, от которого тянулся провод к прибору, лежащему на панельной доске. На жидкокристаллическом дисплее прибора отражались всплески звуковых волн, а в наушнике слышались щелчки...

Саша закрыл дверцу. Послышалось характерное гудение. Замок закрылся. Саша несколько раз подергал ручку ячейки и направился к выходу...

Вэн щелкнул кнопкой записи автомагнитолы, нажал на перемотку. Кассета зашуршала. Он нажал «плей», и в машине раздались шаги, шуршание, а потом несколько

характерных щелчков.

— Ну вот и хорошо, — удовлетворенно сказал Вэн.

18. ПАСТУХОВ

Уйти из оцепленного района нам не удалось. Конечно, если б не были ранены Боцман и девушка, может, оно и вышло бы, но... Как говорится, человек предполагает, а Господь располагает. Когда мы вышли к шоссе, оно уже было перекрыто, и мы наблюдали из-за кустов за тем, как к кромке леса подъехали два «Урала», из которых начали выпрыгивать солдатики с автоматами. В данной ситуации мне виделся только один выход — до ночи отсидеться в подвале какой-нибудь дачи, а потом уйти «огородами». Прочесывать перелески солдатики наверняка будут только в светлое время суток, так что оставалось только найти подходящий домик...

Мое внимание привлек один такой, стоящий на опушке леса за забором, — огромная трехэтажная дача красного кирпича, у которой все окна были закрыты плотными металлическими жалюзи. По всему было видно, что на даче сейчас никого нет. За этим коттеджем виднелись и другие, но этот глянулся мне как раз тем, что был с самого края.

Я выслал разведку из Артиста и Мухи. Через десять минут они мне доложили, что там, за забором, обычный дачный поселок с охранниками на въезде. Территория охраняемая (так, кажется, они пишут в своих рекламных объявлениях), но не так, чтобы очень, потому что камер по внешнему периметру нет. А забор для нас не помеха, даже если с нами девушка и раненый... В общем, спустя несколько минут мы уже проникали внутрь дома через окно цокольного этажа.

Этот цокольный полуподвал был чистеньким и просторным. Здесь стояли автономная отопительная система и насос для подачи воды из артезианской скважины. Я открыл дверь подвала и оказался в зале с небольшим бассейном. Бассейн при сауне — понятно... Отсюда шла на первый этаж лестница. Я обследовал гостиную, кухню, тренажерный зал, поднялся на второй этаж, в спальни. На третьем был зимний сад. Живут же люди! Судя по всему, хозяева дачи уехали совсем недавно: камин был еще теплым, тарелки на мойке в кухне — мокрыми. Ну что же, это очень даже хорошо. Значит, у нас будет время, чтобы отсидеться. Я почти не сомневался, что солдатики в охраняемый поселок не полезут, а если и спросят охранников на въезде, не появлялись ли здесь пятеро мужчин и одна девушка в мокрой одежде, те ответят отрицательно.

Я вернулся в подвал.

— Ну вот что, нечего нам здесь сидеть как мыши. Пошли наверх, будем сушиться, отсыпаться, отдыхать. Думаю, хозяева простят бывших спецназовцев.

— Это как сказать! — усмехнулся Артист.

— Да, вот еще что... У кого из вас «мобила» жива?

При падении в воду мой сотовый телефон, конечно, замкнуло и он не

фурычил — увы, некогда было в самолете заранее об этом подумать. Самым ушлым оказался, конечно, Артист. Его сотовый был в запаянном полиэтиленовом пакете, так что внутрь не проникло ни единой капельки. Я нажал на кнопку «ОК» — работает!

— Телефон заказчика давайте!

Муха протянул мне намокшую визитную карточку. Я отправил своих наверх.

— Идите, идите, у меня конфиденциальный разговор.

Подождал, когда все выйдут, набрал номер.

— Алло?

— Николай Викентьевич? Это вас Пастухов беспокоит. Вы меня не знаете, но скоро узнаете очень хорошо. Мало не покажется!

— Кто это? — По голосу не слышно было, чтобы человек испугался такого наглого заявления. — Какой Пастухов? Что вам нужно?

— Ваше задание выполнено. Ваша дочка у нас.

— А... Теперь все понял. Послушайте, Пастухов, что вы там такое устроили? Зачем было делать столько глупостей? Я предложил вашим людям очень хорошие деньги за работу, дал людей. Зачем же так себя дурно вести?

«Под дурачка косит, козел! Ну ничего, ты у нас еще докосишься!»

— Вы еще скажите, что это именно я виноват в том, что ваши люди оказались законченными подонками и пытались убить моих друзей!

— Кто, Гера? Убить ваших друзей? — искренне удивился Николай Викентьевич. — Я ничего об этом не знал. Впервые слышу! Это какой-то бред! Он выполняет только мои приказы.

— Вот именно, он действовал по вашему приказу. Поэтому не надо строить из себя целку! Наша встреча неизбежна, и разговор будет крайне неприятным... для вас.

— Послушайте, Пастухов, давайте обо всем договоримся. Вы мне доставляете в целости и сохранности дочь, я поднимаю гонорар вдвое. Это очень хорошие деньги.

— Деньги за право умереть?

— Я накажу Геру за самоуправство и превышение полномочий. Пожалуйста, Сергей... Так вас, кажется, зовут? (Кажется, говоря со мной, этот подонок рылся в электронной записной книжке, выискивая все наши данные.)

— Так.

— Зачем усугублять? И так дело зашло слишком далеко! Насколько я знаю, вы не один на этом свете, подумайте о дочери, о жене...

Когда меня начинают шантажировать моими родными и близкими, я становлюсь бешеным. А когда я становлюсь бешеным — на моем пути лучше не попадаться! Надо же, эта тварь решила мне угрожать!

— Я уже подумал. Пятьсот — это мало, — сказал я, еле сдерживаясь. — То, что пришлось пережить моим друзьям, стоит намного дороже.

— Ну, хорошо, я подумаю. Мне можно поговорить с Ириной?

— Нет. — Я выключил трубку и направился к лестнице. Главное — держать противника в постоянном напряжении, и тогда он не выдержит, сломается.

Ребята с комфортом расположились в гостиной. С кухни доносилось шкворчание масла на горячей сковородке. Артист что-то готовил — он всегда был неплохим кулинаром. Док уже обработал рану Боцмана и теперь осматривал плечо Ирины.

— Кто вам вынимал пулю? — спросил он.

— Женщина одна, с кордона.

— Очень профессионально!

— У нее мужа четыре раза ранили.