Погоня за призраком

Торнтон Элизабет

Затем, так ничего и не сказав, повернулся и тихо исчез.

* * *

Хьюго Джерард отбросил в сторону газету, резко отодвинул от себя тарелку и с раздраженным выражением на лице отправился в библиотеку. Опять в газете не было ни строчки о гибели этой проклятой миссис Бэрри, и это начинало его бесить. Ну когда же, наконец, появится она — короткая заметка об изуродованном женском трупе, найденном в одном из домов на Саттон-Роу? Сколько же можно ждать? И от самого Гарри тоже ни слова. Думает он отрабатывать свои деньги или нет, черт побери?

Вскоре

в библиотеку заглянул Ральф Уитни, которого Хьюго посылал за последними новостями в полицейское управление, куда тот ходил под видом адвоката.

— Ну, что? — раздраженно спросил Джерард.

— Грабеж. Никто не пострадал. Два пожара, тоже без жертв. Никто не арестован, никаких сведений о миссис Бэрри. Полицейские считают, что она уехала лечиться к родственникам.

Уитли, не дожидаясь приглашения, уселся на стул, пригладил волосы и продолжил:

— Мне удалось узнать еще кое-что. В управлении встревожены тем, что делом об убийстве в доме Сэквилла занялись люди из Особого отдела. Наводят справки обо всех, кто там был в тот вечер. В полиции не хотели допускать их к расследованию, но у них есть поручение от самого премьер-министра.

Это было уже слишком. Джерард знал о том, что Особый отдел — это очень серьезно, и, если он занялся делом об убийстве никому не известного Джонни Роуленда, значит, нити от него тянутся далеко наверх и затрагивают интересы государственной безопасности.

— Почему Особый отдел занялся этим делом, ты не выяснил?

— Выяснил. Одним из гостей Сэквилла был в тот вечер член Кабинета министров. Но поскольку министра никак нельзя связать с убийством какого-то слуги, то они, я думаю, покрутятся там несколько дней и успокоятся.

— А я боюсь, что они немедленно свяжут имя Роуленда со мной. Впрочем, это им ничего не даст. Он был у меня на службе совсем недолго, уволился еще до убийства, и потому мне незачем бояться расспросов в Особом отделе. Я вне подозрений, — Джерард пожевал губами и спросил: — А кто из министров был там в тот вечер?

— Сэр Джеймс Дэвенпорт.

Губы Джерарда сложились в злобной усмешке, и Уитли вдруг подумал о том, что Хьюго похож в эту минуту на убийцу, заносящего нож над горлом жертвы.

— Вам он не нравится? — осторожно спросил Уитли.

— Нет. Терпеть его не могу. Человек без чести и совести. Но, увы, любимчик лорда Ливерпуля. Ты, помнится, говорил, что Гарри способен справиться с любым заданием?

— Это верно.

— Тогда где же миссис Бэрри? Где портрет? И почему от Гарри нет никаких вестей?

— Новости появятся, как только дело будет сделано, — уверенно ответил Уитли. — Таков стиль работы Гарри. Ведь он сообщил нам о Грейс, вы помните? Я не сомневаюсь, что в ближайшие дни новости будут, и при этом самые радостные.

— Не нравится мне все это, — пробурчал Джерард, барабаня пальцами по столу. — Меня волнует, куда делась эта миссис Бэрри. Что, если ей вздумается шантажировать меня?

— Всякое может случиться, — осторожно заметил Уитли.

— Так позаботься о том, чтобы этого не случилось.

Уитли ничего не ответил, ожидая, когда поутихнет гнев его собеседника.

— Мне кажется, — заговорил наконец Джерард, —

что эта миссис Бэрри становится для меня опаснее, чем тот портрет. Я хочу, чтобы она поскорее исчезла с лица земли.

— Хорошо, я пошлю весточку Гарри, — кивнул Уитли и осторожно подобрался к следующему, весьма щекотливому вопросу. — Надо полагать, что, как только будет обнаружено тело Грейс, полиция захочет поговорить с леди Мэри.

— Ничего у них не выйдет. Леди Мэри не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы полиции. К тому же она сейчас в Роузмаунте. Кто из полицейских потащится туда только для того, чтобы задать пару вопросов спятившей с ума старухе?

— А если она поправится?

— Не считаешь ли ты меня дураком, Ральф? — спросил Джерард, криво улыбаясь в лицо Уитли. — Не паникуй. Когда будет нужно, я позабочусь о леди Мэри. Сам позабочусь, ясно? Я же обещал покойному графу заботиться о ней, а свое слово я держать умею.

Выходя из библиотеки, Уитли чувствовал, как у него на голове шевелятся от страха волосы.

«Обо мне самом Джерард тоже сумеет позаботиться, — с тревогой и тоской думал он. — Вопрос только в том, кто из них придет по мою душу — Гарри или сам Хьюго».

Глава 14

В путь они двинулись на двух каретах, в одной из которых ехали женщины и Марк, а на вторую были погружены вещи. Джесон и Брэндон предпочли отправиться в Хэддоу верхом.

Джуди, хотя и ехала вместе со всеми, не собиралась надолго задерживаться в Хэддоу. Совсем рядом, в Брайтоне, жила ее мать, и она не поняла бы, почему ее единственная дочь должна жить у чужих людей, когда есть возможность остановиться в родительском доме. Было решено, что Джуди доедет до Хэддоу, убедится в том, что Гвинет благополучно устроена, а оттуда отправится домой.

— Кроме того, — заметила Джуди, когда обсуждался этот вопрос, — вы так давно не собирались своей семьей. Я не хочу быть для вас помехой.

Гвинет пыталась тогда переубедить подругу, но разве есть на свете человек, которому удалось бы переспорить Джуди!

Обычно дорога до Хэддоу занимала у Джесона шесть часов, но на этот раз, учитывая слабость Гвинет, решили двигаться медленнее, разбив путешествие на несколько этапов с тем, чтобы останавливаться и отдыхать в конце каждого из них. Правда, при этом они могли бы прибыть в Хэддоу только под утро, и тогда Джесон, не желая утомлять всех ночным перегоном, принял решение заночевать по дороге в знакомой ему гостинице «Красный лев», что находится в маленьком городке Кокфилде, расположенном как раз посередине между Лондоном и Хэддоу.

Чай, поданный Гвинет в «Красном льве», был щедро разбавлен бренди — об этом, разумеется, позаботилась неугомонная Джуди, и потому Гвинет уснула глубоким крепким сном, едва донеся голову до подушки.

Последние мили пути они проделали под ослепительно голубым небом, безоблачным, бездонным, похожим на море, к которому они приближались. В пути Гвинет была слишком занята, чтобы думать о том, что ее ожидает в Хэддоу, — ведь ей то и дело приходилось отвечать на бесчисленные вопросы Марка, любопытство которого не знало границ.