Погоня за призраком
Шрифт:
— Давай по шампанскому, в честь окончания, — предложила она, — и за удачу.
— Давай, — рассмеялась Ира, подставив свой бокал.
Отпили понемногу. Шампанское оказалось теплое и невкусное.
— Вижу, паришь в облаках. А напрасно, — вдруг сказала Наташа. — Куда пойдешь после института? Я уже прошвырнулась по театрам, там все схвачено. Старички на первых ролях. Молодых близко к подмосткам не допускают. Проскальзывают детки со знатной родословной, да по хорошему блату. Ну и еще, как это принято, если девочка с приятной мордашкой и длинными ножками, то через постель. И то в случае везения. Вот такие у нас
— Ну зачем представлять все в черном цвете, — успокаивающе произнесла ей вслед Ира, скорее для себя, так как Наташа вряд ли ее услышала. Однако слова однокурсницы подействовали на нее удручающе. Оставаться на вечере расхотелось, и она медленно, чтобы не привлекать внимания, пошла к выходу из зала.
— Ирина, куда же ты? — окликнул ее знакомый голос.
Она обернулась. К ней спешил Андрей Белов, студент ее курса и ее неизменный партнер. Он еще с первого курса ухаживал за ней, но понял в конце концов, что ему ничего не светит, и их отношения плавно перешли в чисто товарищеские.
— Я устала и хочу домой, — потерла она виски кончиками пальцев.
— Погоди. Ты помнишь преподавателя, который вел у нас некоторое время спецкурс?
— Помню. Кажется, его звали Тимур Таирович.
— Точно, память у тебя отменная, — похвалил Андрей. — Может, и фамилию назовешь?
— Нет, вылетело из головы, нерусская какая-то.
— Кажлаев! — подсказал Андрей таким тоном, как будто выиграл в лотерею.
— Ну и при чем тут твой Кажлаев? — недоуменно взглянула она на него.
— Он здесь, на вечере, — торжественно объявил Андрей.
Ира рассмеялась:
— Разве он один? Почти все наши преподаватели здесь, в том числе и бывшие.
— Но не все сумели организовать свой театр и набрать актеров. Тимур пришел сюда не веселиться, а с единственной целью: присмотреться к молодым дарованиям, а возможно, и кое-кого пригласить в свою труппу. Ты его заинтересовала. Пойдем, я представлю тебя ему.
— Неудобно как-то, — растерялась Ира. — Может, в другой раз?
— Да ты что? — удивился Андрей. — Лови удачу, а то ускользнет, и всю жизнь будешь об этом случае жалеть.
— Ладно, убедил, — улыбнулась она. — Веди меня к нему, посмотрим, что он предлагает.
Тимур Кажлаев сидел за столиком в окружении студентов-выпускников, оживленно с ними беседуя. Он то и дело брался за ручку и делал записи в своей тетради. На вид ему было чуть за сорок. Крупные черты лица, черная трехдневная щетина и глухой грубоватый голос никак не вязались с представлениями девушки о театральной элите. Лишь зачесанные назад длинные волосы придавали Кажлаеву некую артистичность. Андрей бесцеремонно растолкал собратьев по ремеслу, приблизился к Кажлаеву и шепнул что-то на ухо. Тот удовлетворенно хмыкнул и попросил у ребят извинения: ему нужно ненадолго оставить их. Затем встал, кивнул Ире:
— Пойдемте за мной, — и направился через весь зал к лестнице, ведущей к аудиториям. Ира, немного замешкав, последовала за ним.
Они оказались в холле.
— Давайте знакомиться, — церемонно склонил он голову, представившись: — Тимур Таирович.
— А я с вами знакома, — протянула она ему руку. — Вы в нашей группе вели спецкурс. Меня зовут Ира.
— Да-да, помню, — улыбнулся он, слегка пожав ее ладонь, — тогда
— Так вы тоже были в комиссии?
— Конечно, и оценил вашу работу как отличную.
Ира поблагодарила его и замолчала в ожидании, когда он перейдет к главному.
Кажлаев недовольно поморщился, увидев, как по лестнице поднимаются несколько студентов:
— Знаете что, давайте поговорим в другом месте. Разговор будет обстоятельный, и я хотел бы, чтобы нам не мешали.
— Я не против. А где? — Ира вопросительно взглянула на него.
— Ну, скажем, в ресторане, за столиком. Заодно составите мне компанию. Не люблю один ужинать.
— Разве у вас нет семьи? — вырвалось у нее, но она тут же спохватилась: — Ох, простите за нелепый вопрос.
— Нет-нет, все в порядке, — успокоил он ее. — Нормальный вопрос. Не женат. Но я не один, все время с людьми, с друзьями. И самое главное — театр. О семье некогда и думать.
В Кажлаеве было нечто располагающее к нему. Ира улыбнулась.
— Хорошо, я не возражаю, — сказала она, — давайте поужинаем вместе, там и поговорим.
— Ну вот и прекрасно, — дрогнули уголки его губ. — Я не сомневался, что вы согласитесь. Часа через два, устроит?
— Вполне.
— Тогда буду ждать вас у входа в ресторан. — Он назвал адрес и заспешил: — Простите, мне надо возвращаться к студентам, я обещал.
Ира больше не стала задерживаться и покинула зал, где все еще продолжалось веселье.
Дома никого не было. Она знала, что отец завел себе молоденькую пассию и часто остается у нее. Позвонила Марине, сестре Тимофея, чтобы сообщить об успешной защите, а заодно справиться, нет ли от него известий. Марина обрадовалась звонку, поздравила ее с дипломом, сказала, что Тима пока не давал о себе знать и, наверное, вряд ли даст. Он там сильно занят, и ему не до телефонных разговоров. Придется дней на десять набраться терпения и как следует соскучиться. Тем горячее и желаннее будет встреча.
Ира и без нее все это знала, просто немного нервничала в связи с предстоящим ужином. Она мысленно приказывала себе: «Не смей строить никаких иллюзий». И все же ловила себя на том, что перебирает возможные предложения: а вдруг Кажлаев пригласит ее на интересную роль? Ей не хотелось, чтобы Тима узнал об этом свидании с другим мужчиной. Может не так понять. Разговор с Мариной ее успокоил: он никак не может приехать раньше времени. У него жесткая служба, хоть и не военная. Сказано, командировка на две недели, значит, так тому и быть, день в день. А об этом ужине в ресторане она ему не расскажет. Кажлаев — и подавно. Они ведь незнакомы. Пусть это останется ее маленьким секретом. Она идет на эту встречу с благим намерением, с надеждой получить роль. Вон какую безрадостную перспективу нарисовала Наташа! Не для того она училась почти шесть лет, чтобы болтаться без дела, выйти замуж и проводить время у кухонной плиты. Тима еще гордиться будет, когда она станет известной актрисой. Ирина окончательно успокоилась и стала прикидывать, какое ей платье надеть. Надо предстать перед Кажлаевым в самом лучшем виде. Он сам на занятиях говорил, что внешность актрисы — это половина ее успеха. У него не должно быть ни капельки сомнений в своем выборе.