Поговори со мной
Шрифт:
— ОРВИ. Быстротекущий.
— Что, правда болела? Ты не подумай ничего, просто в среду такая задумчивая была, я и решила. Ой, а ты не заразная?
Я опустила взгляд в больничный лист, нашла строку «дата выхода на работу».
— Написано, что здорова.
— У тебя ничего не случилось? Чего на людей бросаешься?
— Прости, прости, — поторопилась извиниться перед единственным нормальным человеком в моей ненормальной жизни. — Просто устала, не хочу сейчас ни с кем разговаривать. Давай на обеде. Ты как?
— Я за. Только обещай, что примешь до обеда противоядие
— Я постараюсь. — Вяло улыбнулась я, привела в порядок рабочий стол, подготовила папку для занятия и из учительской вышла.
Работа не задалась, разговор с Владой в обед, тоже, Марат не звонил, что прилично напрягало, не нравилось мне это затишье. Вторник примерно в таком же режиме, к среде я ожила и забыла недавние горести, а в пятницу получила известие от медицинского центра, в котором меня приглашали на личную беседу к акушеру-гинекологу.
Америку они мне, конечно, не открыли, рассказав о нарушенном МЦ, но старичок очень беспокоился за моральное состояние и его последствия. В итоге были выписаны витамины, какой-то гормональный препарат для урегулирования проблем и назначена повторная консультация через три месяца.
Марат объявился в воскресенье. Почему-то в этот раз идти к нему не хотелось совершенно, даже ноги отказывались двигаться в нужном направлении. Чтобы загнать своё тело и своё сердце, отправилась по лестнице пешком, а чтобы загрузить мозг и не бояться, считала ступеньки. Помогло. Правда, когда вошла в квартиру к ТРЕЗВОМУ Марату, думала только о гудящих ногах, отсутствующем дыхании и неприятной усталости.
— Не знал, что лифт не работает. — Ухмыльнулся он, явно догадываясь о моих намерениях.
— Здоровый образ жизни. Говорят, помогает.
— Да. Особенно тем, кто бегает по лестницам раз в несколько лет. Проходи.
Как всегда предельно невежливо, он отвернулся, демонстрируя свою напряжённую спину. Вот, правда, лучше бы он был выпивший. Спросила, на свою голову. А что делать? Пошла следом.
Не останавливаясь в гостиной, Марат поднялся по лестнице в спальню, я, увидев ещё ступеньки. Подумала, что лучше бы тряслась от страха, чем умирала от изнеможения, и деревянными, негнущимися, теперь уж точно негнущимися, ногами, потопала по узким ступеням. Пока добралась, Марат и заскучать успел.
— Можешь сходить в душ, думаю, остынешь, придёшь в себя.
— Ага, ты ещё добавь «успокоишься». — Буркнула себе под нос.
— Могу потереть спинку, если ты так настаиваешь. — Услышала вслед и ускорилась под сдавленный смех.
Горячая вода сделала своё дело и меня разморило не на шутку. Я так и подумала, что ещё минут десять и бояться будет нечего, вырублюсь прямо под душем, поэтому воду выключила, полотенцем обернулась и вышла. А чего, собственно говоря, стараться? Всё равно я перед ним раздеваюсь, в этот раз появлюсь подготовленная. И, конечно же, выглядела очень глупо, в полотенце на мокрое тело, перед столиком со свечками, ужином и вином.
— Надеюсь, этими свечами ты не пытать меня собрался. — Ляпнула я и испортила настроение ещё и Марату.
— Не собирался, но если есть такое желание, то запросто.
— Такого желания нет. —
Посмотрела на накрытый стол, вдруг поняла, что очень голодная, ведь за весь день только чашку кофе и выпила, потому что Андрея водила в парк на карусели. Марат сидел за столом и уже пригубил вино, меня не приглашал.
— Если у тебя найдётся какой-нибудь халат, могу составить кампанию. — Выкрутилась.
— Возьми в шкафу, хотя в таком виде ты только возбуждаешь мой аппетит.
— Даже знаю какой. — Опять же, бурчала я, пока добиралась до гардеробной комнаты. Извлекла с полки свеженький махровый халатик, на удивление мягкий и на удивление оранжевый, завернулась в него едва ли не с головой и расслабилась. За стол вернулась с улыбкой на губах, теплотой во взгляде, Марат это прочувствовал, но не оценил. Налил вина, на тарелке остывало ароматное запечённое мясо. Отрезав кусочек, я попробовала, да, это лучше моих оладушек, но поесть спокойно не получилось.
— Значит, пятнадцать? — Не понятно с чего спросил Марат и я застыла с кусочком мяса во рту. Опомнившись, быстро прожевала и нахмурилась.
— Что?
Да, ещё: по статистике, это самый часто употребляемый вопрос в моих беседах с этим мужчиной.
— В пятнадцать? — Повторил Марат, с ухудшающимся в геометрической прогрессии настроением.
— Что в пятнадцать?
Он посмотрел, склонив голову на бок, мой недоумённый вид его не устроил и он продемонстрировал мне свой скучающий. Плюнув на чужие заморочки, продолжила есть мясо, пока то не остыло, но в процессе пережёвывания, поняла, что он имел в виду, вспомнила, на чём закончилась наша последняя встреча и подавилась. Закашлялась до слёз, а он и не подумал помочь. Еле живая, я не хотела смотреть на Марата, какое ему вообще дело, когда у меня был первый секс? Это было до него и никого кроме меня самой не касается и именно это я хотела ответить, но, посмотрев в серые, полные гнева глаза, не смогла, гордо отвернулась, положив вилку на место и несколько секунд молчала.
— Зачем тогда целкой прикидывалась?
— Я не прикидывалась. — Ответила, пытаясь сдержать слёзы, а он плевал на мои чувства, продолжал добивать.
— Серьёзно? А мне так не показалось. То ломалась, то сама лезла на меня. Как так?
— Это ты сказал. Не я.
— И как тебе, понравилось, в пятнадцать? Сколько было твоему парню?
— Это не твоё дело.
— Мне просто интересно.
— А если интересно, озадачь свою службу безопасности. — Сверкнула я глазами, а он и рад.
— Боюсь, у меня не хватит людей, каждую проверять.
— Значит умерь аппетиты!
— Раздевайся. — Безразличным тоном приказал Марат, а мне обидно стало.
— Я есть хочу. — Посмотрела на него и не боялась, а его бесит это, то, что я могу смотреть в глаза, бесит и заставляет меня унижать, что, собственно, он и сделал.
Поднялся сам, рубашку скинул, мне, естественно, кусок в горло не лезет, да ещё и таким взглядом смотрит, словно убил бы, если бы мог. Или, если бы мог без меня? Вино из бокала залпом выпил. Перетерпев мой молчаливый протест, Марат замер.