Погранец
Шрифт:
А вот дальше добыча была другой. Я когда до рощи долетел, дрожа от холода, куртка не помогала, продувало ветром, тут вообще мало лесов, то обнаружил в метели отсветы от костра, подлетел поближе, и увидел сани с тройкой лошадей на опушке. Возницы или хозяина роскошного выезда не было видно, поэтому двинул к костру. Незаметно, оставив в стороне наблюдателя, и обнаружил хунхузов. А я их успел люто невзлюбить за время службы, хотя на китайском теперь как на родном говорю. На одном из главных наречий. Так вот, там было с десяток хунхузов, включая их командира, толстяка в роскошных одеждах. Это даже не сотник, полутысячник. В общем, главарь крупной банды. Тут же мужчина, рус, в купеческих одеяниях был, видать хозяин тройки, обещался тот со старшим хунхузом как близкий знакомый, дружок. Я поначалу не понял, о чем те, плохо слышал, потом разобрался. Тридцать тысяч тот купец платит за уничтожение, вместе с семьёй, конкурента. Вот гад. Облетев, я вырубил всех хунхузов, их пятнадцать оказалось, ещё трое в стороне лошадей охраняли, и купчину следом. А мне одежда их нужна, меховая, тёплая, у купца роскошная шуба из соболей, и чтобы не испачкали, если шеи сверну, вырубил. Правда, источник пуст, сел у костра, согреваясь, тут похлёбка булькала, аппетитно пахла, и десять минут потратил на медитацию. Нужно поторопится, мало
В этот раз двадцать минут медитация, поел похлёбки, готова та, поэтому убрал котелок в хранилище. Сам котёл был десятилитровый, чайник рядом кипел, заварки я бросил. Ещё десять минут медитации, пока источник не стал полным и полетал вокруг, собирая добычу. У лошадей в куче поклажи шатёр нашёл, не знаю почему его не поставили главарю, погодка как раз для него, видать старшему принадлежит, ковры и волчьи шкуры были, да те и так на них сидели у костра, а шкуры на лапнике. На санях была огромная роскошная медвежья шкура, видно, что густой зимний подшёрсток и обработана отлично. Видимо купец закрывался ею, пока ехал. Что я сделал, на санях покатил в город. Лошади хунхузов выживут, им в такой метели и холоде нормально, привычно, а вот эти породистые кони купца вряд ли, уже подмёрзли. Когда въехал в город, то взлетел на одеяле, а лошади бодро перебирая ногами куда-то побежали дальше. Думаю, к дому купчины, дорогу знают. Я же быстро долетал до больницы, метель к концу подходила, ещё увидит кто, дальше вернув куртку на место, сам юркнул в палату и занял койку. Ух холодная. Ничего, завернулся в два одеяла и начал медитировать. Я больной, на улице долго был без нормальной одежды, как бы последствия не наступили, поэтому до утра медитировал и лечился, тем более что покушать имел. Ещё у костра в роще разлил похлёбку по тарелкам, чай в кружки, промёрзших лепёшек запас у хунхузов имелся, вот ими и насыщался. А все лепёшки я у костра подогрел, насадил на саблю и обжарил над углями. Горячая похлёбка на ура шла, аж в пот бросало. Утром позавтракал и привычно спать. А второй вылет придётся делать. Схрон-то в земле я так и не нашёл, другое было, что меня отвлекло. Я мог бы расплатится деньгами, тем более у меня солидная сумма имеется, даже с золотом. Хунхузов в одежде заначки нашёл, плюс тридцать тысяч ассигнациями с купца. Тот платил ими за смерть конкурента, да с хунхузов ещё где-то полторы тысячи, если в рубли перевести, наберётся. Только я обещал схрон с кувшином монет, будет схрон, а эти тридцать тысяч мне есть куда потратить.
Вообще трофеи приличные. Оставлю я себе шатёр, он зимний вариант, войлоком утеплён, ковры и все шкуры, часть дорогой посуды, котелок с чайником, шубу с купца и оружие, остальное на продажу. Для того и брал. Продавать в Владивостоке не вариант, найдут тела, отслеживать такие продажи будут. Переберусь в другой город, там и скину. Ну а пока лечился. Следующим пять дней палату я не покидал, пока не дождался новой непогоды. Метели нет, просто крупными хлопьями падал снег. За пять дней я неплохо подлечил тело, и да, та прогулка ночная, зимняя, всё же сказалась на организме. Сутки убирал последствия, а то простуда возвращалась. А так кашель прошёл, мне стало заметно лучше. Правда, из палаты безнадёжных так и не переводили, а мне психологически тут тяжело было. Сказали, чтобы радовался, что хоть такое место есть, а то бы на улице жил. Ещё новость. Приходил полицейский, а те по запросу врача искали моих родных. Я не местный был, удалось выяснить, что приехал на поезде зайцем. Свидетели из пассажиров довольно точно описали, так что опознание прошло хорошо. В городе был детский приют, содержат на добровольную помощь горожан, меня туда хотят определить. Сиротой же назвался. В общем, очередная ночь со снегопадом, я сделал куклу под одеялами, и уже в шубе, на одеяле, плотное оно, с хунхузов трофей, вылетел на поиск. Нашёл. Вернулся засветло. Правда, большой глиняный горшок был набит медными пятками, большие, екатерининские пять копеек, но их ещё можно использовать. В банке обменяют. Их там тысяч две. Вообще я планировал передать санитару серебро, монеты такие, но думаю и этот схрон неплох, на дом хватит, даже два. Также в дупле дерева нашёл ещё один схрон. Скорее нычку вороватого слуги. Тут серебро было, столовое, из одного набора. Две вилки, две большие ложки, один нож и большая двузубая вилка. Ею мясо подают на тарелки. Себе оставлю.
Я даже поспать успел, а после обеда, когда санитар забирал посуду, сказал:
– Я себя хорошо чувствую. Пора расплатится. Одежду неси, покажу клад.
Оказалось, тот не готов был, больно я быстро на поправку пошёл. Так что велел мне дальше лечится, всё-таки дают порошок выпить, жар тот сбивает, завтра с утра поедем. Сразу сказал, что в больницу не вернусь, пусть говорит, что сбежал. Тот отмахнулся, без проблем. Тот стал готовится, а я продолжил лечение. У меня много работы, но это я смогу закончить и за стенами больницы. Ну плохо мне тут, эмпатия по чувствам бьёт. Так что всё, сваливаю, не могу больше. Вот так и медитировал до полного и излечивал себя. До ночи, там поспал, а с утра ещё дважды успел. К слову, по лекарствам, что дают. Там смесь лекарств и кокаина. Тот ещё сюрприз. Я принимал, просто не давал наркоте разыграться, а пускал её на лечение. Вот и тут позавтракал, принял лекарства, и Севастьян в зимней одежде ко мне зашёл, принеся охапку одежды. Я в шоке. Он и тут сэкономил. Ладно одежда простая и крепкая, но лапти?! Какого чёрта?! Хорошо на портянки толстый материал. И что, думаете поможет, спасёт ноги от мороза? Вокруг минус сорок по Цельсию, если что. Тот лишь посмеивался, но помог одеться. Было тёплое детское исподнее, потом зимние брюки, не ватные, но с начёсом, лапти с портянками, рубаха, подобие свитера грубой вязки, тулуп, и меховая шапка. Треух, причём на размер больше. Перчаток вот не было. Это всё. Ничего, оделся, и мы направились к выходу. Никто нас не остановил. А там сани ждали, и дородная женщина, лет сорока. Мы сели в сени, мне ноги закрыли куском шкуры, и покатили к выезду, я показывал куда. Или лучше сказать поскользили? По разговору понял, что женщина, это супруга санитара. И то что те на мне сэкономили. Одежда их сына, который давно вырос из неё. А внуков не было, две внучки только. Вот
Стоит отметить, что и в больнице слухи ходили по найденным тут телам. Нашли их, причём через несколько часов как пустые сани купца вернулись. Слуги тревогу подняли, полицейских вызвали, те по свежим следам пошли, метель-то закончилась, и дальше дошли до места нападения. Следствие идёт, но какие только предложения не строят горожане. Купец один из известных в городе. Входит в десятку богатейших. Ещё узнал, что сын у семьи этой как раз в полиции и служит, выслужился из нижних чинов до младшего унтер-офицера, к пенсии надеется до урядника выслужится, но он с семьёй под Харбином живёт. Вот так и показывал, пока не подъехали к опушке, дальше сойдя с саней, Севастьян лошадь под узды вёл, я стал осматривать деревья. Там показал рубленную метку на дереве, если знать где, можно рассмотреть, так-то та не особо приметная, после этого отсчитал от дерева пятнадцать шагов, в открытое поле, и замер, показав пальцем вниз:
– Тут.
Сам я сидел на санях, прикрыв ноги, а санитар с женой по очереди долбили киркой землю, ломом ещё. Полметра шурф продолбить нужно. А я поглядывал вокруг и удивлялся. Полицейские что-то не появляются. Вроде место преступления рядом, наверняка наблюдение выставили, мало ли преступник вернётся, что кстати и было, я тут, но тишина. Если что, мы с другой стороны рощи были, от Владивостока. Я думал устанут, плюнут, но нет, долбили, тем более Севастьян, поднимая комья ледяной промороженной земли, растирая в руке, убедился, что та смешанная, значит тут копали, и с утроенной силой продолжали. Им-то тепло, а мне хоть и выдали доху, такая верхняя меховая одежда, подмерзал. Впрочем, я стал греть себя пси-силой, так что не критично, тут можно тратить. Ну наконец-то, докопались, удар и хруст, обломки горшка и несколько монет появилось внизу, те кинулись на колени и начали выгребать землю с монетами. Они убирали всё в один мешок. Пришлось расширить дно шурфа, и дальше в мешочек стали собирать уже чистые монеты.
– Севастьян, я долг закрыл?
– покидая сани, спросил я
– Что?
– тот оторвался со сбора денег, и сообразив о чём я, кивнул.
– Да. Ничего не должен.
– Тогда я ждать не буду, вам там долго поднимать монеты. Я в город пойду.
– Дойдёшь?
– Да, дойдут.
– Ну бывай.
– Ага, и вам удачи.
То, что у Севастьяна было оружие, я Взором видел, старый револьвер, французский вроде. Видать сын подогнал, забрав из конфискованного у бандитов. Вот так я по нашим же следам двинул обратно. Тем не до меня, у них золотая лихорадка, так что долг закрыл, дальше уже сами. Я в основном бежал, выйдя на трассу, дальше была видна железная дорога, как раз паровоз дымил, тянул состав, пару раз падал, скользко на лаптях, но ничего за час добежал до окарин и стал углубляться в улочки города. Честно скажу, не такой он и большой. Может позже и разрастётся. Да так и будет, я же помню, как в Союзе тут жил, но сейчас это небольшой портовый городишко. Что я сделал, для начала прошёлся по лавкам, тем где готовую одежду продают. Есть ношенные комплекты, сдают, когда ребёнок вырос, есть новая. Портные могут подогнать по размеру. Понятно мне одному в одежде от крестьянина не продадут. Я просто заходил следом за девушкой, иллюзия понятно, она и покупала что нужно. На глаз, а точнее Взор показывал мой размер. Носки брал, включая вязанные шерстяные, теплые меховые сапожки, валенки моего размера. Комплект зимней верхней одежды. Потом комплект домашней одежды. Не забыл перчатки вязанные и меховые. Много не брал, я расту, этого хватит, две лавки за десять минут обошёл и всё что нужно купил. Успел. Дальше в тупичке переоделся, одежду от сына Севастьяна прибрал в хранилище пока, пригодится где, теперь я в одежде или сына богатого горожанина или сына небогатого дворянина. Покидать тупичок не торопился, сел на волчью шкуру и стал медитировать. К счастью за полчаса сюда никто не заглянул и не помешал. Я немного нос поморозил, шарф не спас, а так нормально. Прибрав шкуру, я побежал в город на поиски жилья. Спрашивал у прохожих, те и подсказали кто комнату сдаёт с питанием. А так с жильём в городе проблема, не хватает, стройка и зимой идёт. Сделав иллюзию женщины похожую на меня, я заселился на две недели в комнату с полным пансионатом. «Матушка» утро уходила, вечером приходила. В общем, вроде как только ночевать. Хозяйку присматривать за мной не просила, сказала ей, что я самостоятельный. А я лечился, полностью убрал все последствия болезни, немного отъелся. Шрамы убрал на спине от кнута. Это всё что успел.
Пока эти две недели, пока жил на снятой комнате, а доплатил через иллюзию ещё на две недели, я нашёл и будущего «отца». Граф, не наследник, пьяница, игрок и кутила. Должен всем. Небольшие денежные пересылки от семьи получал, и тут же спускал. Идеальный вариант. Тем более бастардов тот изрядно наплодил. Кого-то признал, кого-то нет. Я изучил его со стороны, а красавец, чувствуется порода, и дальше две следующие недели активно менял лицо под него, чтобы похож был. Кстати, моя новая вещность, она скорее крестьянина, если дворяне и отметились тут, то слабо это выразилось. Разве что тонкие щиколотки и кисти, да и музыкальные пальцы. А так лицо типичного крестьянина с носом-картошкой. Волосы тёмные. Пришлось менять жильё, а то внешность изменилась практически полностью, но за три недели справился. За две не успевал. Судьбоносная встреча произошла в средине февраля, за неделю как мне исполнится восемь. Коляска с графом подкатила ко входу ресторана, и к нему метнулась девушка. Ну лет двадцати пяти, женщина по сути.
– Здравствуй, Игорь, - поздоровался та.
– Мы знакомы?
– покидая коляску, спросил ротмистр, швейцар ресторана, что открыл дверцу, ему помог, тот поскользнулся на наледи. Да, граф военный, состоял в командовании береговой обороны города и порта. При этом буквально ощупывая ту взглядом. От личика, до низа фигурки, явно силясь вспомнить.
– У меня сын от тебя, - прямо сообщил я через иллюзию.
Граф поморщился, как будто лимана съел, и сообщил:
– Я не буду его официально признавать. Уже получил от отца серьёзный втык, урезали финансовое содержание. Да и не помню я тебя.
– Пьяный был, вот и не помнишь. Мой отец предвидел это. К тебе есть деловое предложение.
– Только быстрее, меня друзья ждут.
– Подождут тебя твои шлюхи. Прогуляемся, я объясню суть дела.
Тот всё же заинтересовался, и они прогулялись под ручкой, рядом с рестораном. Не удаляясь. Вот я через и иллюзию и сообщил:
– Мой отец промышленник, всё мечтал меня за дворянина отдать, чтобы внуки дворянами были. А тут опозорена, пузо растёт. В общем, та ещё судьба. Хотя за сына благодарю, он умница. Отец дал денег, заплатить, двадцать тысяч, и ты полностью признаёшь сына. Да не аристократом, обычном дворянином. Не наследником. Половину суммы перед оформлением, вторую после.