Пограничье Галифата
Шрифт:
— Как ускорить восстановление?
— Физические упражнения, но в меру, без чрезмерных нагрузок. Попробуй баню. У меня отмечено, что псион. Так?
— Да.
— Медитации тоже могут оказаться полезны. Вообще, веди регулярный образ жизни. Интеллектуальную нагрузку тоже себе давай. Разумеется без перегрузок. Ещё, тебе галифатский выучить нужно, если в баронстве задержаться планируешь. Ментограммами языки учил?
— Да.
— Какие?
— Общий, аварский, аратанский.
— Многовато. Я тебе рекомендую к заливке только базовый уровень. Остальное так выучишь. Заодно и голову загрузишь.
— Базы учить можно?
— Можно, но не слишком
— Понял. Спасибо.
— Свободен!
После доктора меня принял дежурный менеджер центра. Он завершил мою регистрацию и выдал мне дешёвый считыватель с языковой базой внутри. На нейросеть мне пришло указание на место для сна, направления в бюро по трудоустройству и на курсы адаптации к галифатскому обществу. Разобраться с работой я должен был в течение недели. Взмахнув рукой, он выпроводил меня. Я кивнул и ушёл. За всё время мы с ним не сказали друг-другу ни слова.
Местом для сна оказалась такая же сотовая гостиница, как в доме на Маленсе. Комендант выделил мне свободную ячейку, дал свой контакт и разрешил беспокоить "в случае возникновения проблем". Ячейка приняла меня в своё нутро. Через одиннадцать часов она меня разбудит и выпнет, если я не покину её раньше. Устроившись поудобнее, я запустил загрузку галифатского языка.
Я думал, что одиннадцать часов — это много, но они пролетели незаметно, и ячейка меня разбудила. Дотащился до умывалки. Умывалка была пуста. Считыватель я положил в ячейку для вещей, закинул комбез в стиралку на быструю чистку и залез в душ. Контрастный душ меня освежил, но пришлось запускать его три раза. В душевой гравитатора не было и вода, вытекая, падала медленно. Прикольно. Когда я вылез, в душевой оказалось два хихикающих придурка. Галифатцы. Оливковокожие и на голову выше меня.
— Эй, Аратанец, ты там не уснул? Хи-хи-хи.
— Нет.
— Ха-ха-ха. А мы думали утонул.
— Хи-хи-хи.
Голоса у них странные. Какие-то слишком тонкие для таких размеров.
— Аратанец! Шмыги хочешь?
— Нет.
— Хи-хи-хи. Не хочет!
— Ха-ха-ха. Не признаётся, что хочет!
— А кредиты у тебя есть?
— Нет.
— Хи-хи-хи. У него кредитов нет!
— Ха-ха-ха. Говорит, что нет!
— Смотри, кто-то половую тряпку решил постирать! Хи-хи-хи.
— Половые тряпки стирать не нужно!
— Хи-хи-хи! Точно! Не нужно!
— А он стирает! Ха-ха-ха!
— Постирал! Хи-хи-хи!
Стиралка выполнила программу и открылась. Хихикалка двумя пальцами вытащил мой комбез.
— Такой половой тряпке место в утилизаторе! Хи-хи-хи.
— Точно! В утилизаторе! Ха-ха-ха.
— Э! Вы чего! — Опомнился я.
— Стыдно такое дерьмо носить! Хи-хи-хи! Стыдно! — Говорил хихикалка, запихивая мой комбез в утилизатор.
— Обращайся к нам, как положено! А положено говорить "Господин!". Понял, малявка?
Хахакалка сместился ко мне и, лениво замахнувшись, решил меня ударить. Я стоял перед ним голый, босыми ногами на полу, прикрывая руками своё хозяйство. Его кулак медленно двигался к моей голове, а я наконец-то очнулся и разозлился. Ушёл с траектории удара, сократил дистанцию и стандартно пробил его, как в тренажёре. Ударил я не сильно, но Хахакалке хватило — он, растеряв весь свой задор, начал падать. Я медленно двинулся к Хихикалке. Медленно не потому, что медлил, а просто при малой гравитации голышом быстро не походишь. Хихикалка пятился, выставив руки и как бы закрываясь ими от меня. Я его догнал, ухватил за руку, дёрнул на себя, удачно боднул его лбом.
Вскоре
Долго ждать дроида не пришлось. Я облачился в новую копию своего предыдущего комбеза, вынул из шкафчика и одел считыватель, оглянулся на скорчившихся в углу Хихикалку с Хахакалкой и вышел. Что интересно, их я больше не видел и моя эскапада осталась для меня без последствий, по крайней мере я так думаю.
После бесплатного завтрака, полезного и невкусного, я связался с бюро по трудоустройству. Там запросили моё заявление и велели зайти к ним через пару-тройку дней. Курсы по адаптации мне назначили время после обеда, так что отправился я в качалку.
Качалка оказалась реальной — куча разнообразных тренажёров. Я разорился на спортивную форму — ещё пятнадцать кредитов минус. Накачанные галифатцы, занимающиеся в качалке, оказались доброжелательными. Если я тормозил, то вежливо спрашивал, и они охотно мне подсказывали. К обеду аппетит я, что называется, нагулял.
На курсах по адаптации меня отправили на религиозную лекцию.
3.5. Лекция.
На лекции рассказывалось про Великих Последователей Непостижимого. Кто такой Непостижимый, кем был и как выглядел, откуда взялся и куда потом делся — на лекции не упоминалось. Великие Последователи были людьми. Они сумели постичь частицы мудрости Непостижимого, каждый — то, к чему был предрасположен. Непостижимый исчез, а Великие Последователи остались учить, передавать знания людям. Они старались донести мудрость Непостижимого до людей и оставили в наследство последующим поколениям толстенные сборники своих изречений. Один из них быстро откололся, "извратил наследие Непостижимого", на увещевания остальных не поддался, покинул Изначальный Мир и основал империю Авар, став там первым императором — Чёрным Властелином. Его потомки творчески переосмыслили наследие и захватили огромное число звёздных систем, значительно обогнав Галифат. Остальные Великие Последователи жили друг с другом мирно, договорившись, что каждый человек должен сам выбрать наиболее подходящий ему жизненный путь, разумеется в соответствии с Заветами. "Слова мудрых — как иглы и как вбитые гвозди, и составители их — от единого пастыря." — Вспомнилось мне из Экклесиаста.
Есть специальные символы принадлежности к выбранному пути, их носят на цепочках, как христиане — крестики, и, кстати, крестик тоже один из символов. Всего символов много — полосочка и треугольничек, квадратик и крестик, звёзды пятиугольная и шестиугольная, семиугольная и восьмиугольная, круг сплошной и с выбитой внутри геометрической фигурой, сердечко и капля… Носят их тоже по-разному. Например полосочку подвешивают за один из концов или за серединку, треугольник и квадрат — за угол или за середину грани. Крестики были с одинаковыми палочками и не одинаковыми, каждая из таких конструкций, в зависимости от способа подвески, опять же обозначала немного разное.