Пограничная полоса
Шрифт:
Бес отметил про себя, что идеи Сэнсея - заурядная словесная шелуха. Мало ли было уже фанатиков или лжепророков... Но его занимал другой вопрос - что произошло с Крохой и где остальные Лжеисины.
Сэнсей ускорил шаги. Они снова оказались в каком-то цехе, где так же неторопливо ползла лента, выполняли свою работу станки.
Сэнсей указал вверх. Бес и Корсар подняли головы и увидели опутанного по рукам и ногам человека, подвешенного к самому потолку. Фигура поражала своей беспомощностью.
– Оператор, - пояснил Сэнсей.
– Для сравнения - на стене цеха фотография
На снимке был хорошо виден двухголовый серо-стальной паук, повисший на потолке среди ажурной серебристой паутины, сияющей бледными желтенькими светлячками.
– Для полного правдоподобия вашему оператору не хватает еще хотя бы четырех конечностей, - насмешливо заметил Бес.
– Рано или поздно мы сможем и конечности выращивать по заказу. Но это мелочь. Главное - поза и вера. Вера, что и он, и Исин одно и то же. Успех придет обязательно... Ленивая проворность наших многочисленных робототехнических систем требует острого глаза оператора. Его безусловное превосходство в высоте - залог бесперебойной работы цеха.
– Вы нам покажете что-нибудь еще?
– с надеждой осведомился Корсар.
– Конечно, - с готовностью откликнулся Сэнсей.- Пора предать наши достижения широкой гласности.
В следующем, тоже достаточно просторном помещении, Бес и Корсар увидели лежащие рядами тела молодых людей, завернутых в белые халаты не первой свежести.
– Упражнение на консервацию, - пояснил Сэнсей.
– Неделя без пищи и воды. Приходится, правда, иногда переворачивать их, чтобы не образовались пролежни, а в остальном сходство полное. Фотография прилагается.
– На снимке были видны длинные штабеля с безмятежно лежащими крест-накрест Исинами.
– Как в мертвецкой, - поделился своими впечатлениями Бес.
– Не надо так шутить, - возразил Сэнсей.
– Это очень важный эксперимент. Бесчувственные коридоры сознания выводят человека на новый уровень эмоциональных восприятий. Здесь закаляется воля и изгоняется истеричность. Мы находим радость в безразличии. Хорошо подумайте: вы должны разделить наши убеждения, иначе никак нельзя.
– В каком смысле?
– поинтересовался Корсар.
– Кто не с нами - тот против нас! Помните это старое изречение.
Бес незаметно отпустил предохранитель гранатомета, Корсар на минуту задумался и, словно согласившись, сказал:
– Ну хорошо. А что же дальше?
– Пройдемте в мой кабинет. Я покажу вам одну любопытную вещицу.
Прежде чем попасть в кабинет, им пришлось пройти небольшую комнатку, заваленную разнообразным оружием. В центре сидели на патронных ящиках плечистые молодые люди в черных комбинезонах. Они сосредоточенно играли в преферанс.
При появлении хозяина охрана лениво поднялась и поприветствовала гостей. Сэнсей небрежно кивнул и в сопровождении двоих телохранителей провел гостей в свой кабинет.
Вое стены здесь представляли собой сплошное фотографическое панно. Во всем своем рациональном великолепии предстали перед гостями портреты Исинов. Это были паукообразные, рыбообразные, человекообразные и, наконец, ни с чем не сообразные
Весь потолок занимал живописный портрет самого Сэнсэя.
Сэнсей, стоя выше облаков, попирал ногами двух роботообразных Исинов и снисходительно поглядывал на маячащие далеко внизу коленопреклоненные человеческие фигурки. На заднем плане представала картина глобального разрушения. Обрывки картин, обломки статуй, бесформенные груды камней, оставшихся от зданий, страницы разорванных книг, расколотая чаша огромного стадиона, обнесенная стройными рядами колючей проволоки...
Все это пожирал жадный безжалостный огонь, среди которого беззаботно резвились новые Исины человеческого вида, легко принимающие любые невообразимые позы.
Тягостное впечатление произвела вся эта живопись на Беса. Он оторвался от созерцания потолка и в углу кабинета увидел черное кожанов кресло на вращающемся основании. С его широких подлокотников свешивались привязные ремни. Над креслом нависал какой-то странный прибор, вдруг заставивший Беса усомниться в безобидности сэнсеевского шарлатанства.
Корсар, непрестанно щелкающий фотоаппаратом, тоже заинтересовался этим уголком.
– Что это?
– Гипноизлучатель. Вот здесь я и занимаюсь лечением мыслей, - ответил Сэнсей, довольно потирая ладони.
– В мозге объекта, прошедшего предварительные этапы, зондирование показывает внутреннюю зыбкость. С помощью значительно усовершенствованных гипноизлучателей (нам их, кстати, поставляет министерство национальной безопасности вашего государства) в сознании объекта гарантируется абсолютная яркость внешних сигналов - чаще всего это мои проповеди. Из всех моих единомышленников только один пока прошел данный этап совершенствования. К сожалению, он куда-то пропал, и мы не можем проследить за результатами эксперимента. Но то, что это был уже совсем другой человек - несомненно.
Кроха! Бес вспомнил жалкое существо, лишенное способности даже грустить о своем прежнем человеческом облике. И с открытой ненавистью взглянул на Сэнсея. "Прорицатель" и "провидец", однако, ничего не замечал в угаре самоуверенности.
Корсар задал очередной вопрос:
– А что дальше?
– Пока мы выступаем в роли Исинов, человеческая цивилизация даст нам все необходимое для достижения великой цели. А затем... Затем мы достигнем могущества Исинов и шагнем еще дальше, - говорил Сэнсей.- Мы станем всемогущими.
– Явный идиотизм, - поставил краткий диагноз Бес, пожав плечами. Он не просто дерзил, он сам провоцировал то, что должно было случиться...
В глазах телохранителей отразился суеверный ужас.
– Подвергать сомнению слова учителя невозможно,- сказал один из них.
– Подлец ваш учитель, и опасный подлец, - хладнокровно заключил Бес.
Корсар попытался вновь задать вопрос, но Сэнсей покачал головой и нажал кнопку на столе.
В кабинет ввалились бравые черные комбинезоны, принесшие с собой все образцы стрелкового оружия из "кордегардии". Они не смотрели прямо на гостей. Точь-в-точь как Исины, обладавшие периферийным зрением.