Пограничная река. (Тетралогия)
Шрифт:
Поднеся ладонь к костру, раненый дождался, когда смола размягчится от жара, и, зашипев от боли, втёр в разрез приличную порцию:
— Ну и зараза! И выглядит очень грязно. Не окочурюсь я от неё?
— Не должен, — поспешно утешил его «повар». — Мелкие ранки милое дело ею залеплять. Она и называется живица, потому как жизнь даёт.
— Гарик, где ты видишь маленькую ранку? Да меня расписали будто косой! Говорил я, не надо было с этим охотником связываться. Драные
— Заткнись! — коротко заявил Рог, доселе молчаливо смотревший в огонь.
Вновь поднеся ладонь к костру, Вадим вздохнул:
— Уходить надо. Ничего мы здесь не высидим.
Гарик, принюхавшись к ароматам своего неприглядного кулинарного шедевра, вздохнул:
— Маловато нас. Вот бы десятка на полтора сколотить бригаду, тогда не пропадём. Да и встретят нас как правильных ребят, а не шаромыжников каких.
— Это ты шаромыжник, с Вадимом на пару. Мы с Антоном ребята хоть куда, это с первого взгляда видно.
Вожак не лукавил: крошечный отряд был чётко разделён на две половины. Он и Антон последние, кто остались от маленькой группы, дезертировавшей с острова во время осады. Бурные события последующих месяцев превратили их в шайку мародёров, к которой присоединялось разное отребье. Несколько человек ушло, ещё парочка погибла в крупной стычке. Но они сумели сохранить оружие и амуницию, прихваченные из посёлка, так что выглядели весьма грозными воинами. На их фоне Гарик и Вадим не смотрелись, так что возражать не стали.
Впрочем, вожак не стал развивать тему своего превосходства, наоборот, согласился:
— Да… Прав ты, Гарик, прав. Делать здесь больше нечего, надо уносить ноги. Нищий край, голодные люди… Нет, пойдём на север, хуже, чем здесь, не будет.
— И правильно, — охотно поддержал раненый. — Нас в этих краях каждая собака уже знает, рано или поздно возьмут за жабры. Уголовного кодекса здесь нет, так что кончат без всяких церемоний.
— Как твоя нога? — поинтересовался Рог. — Идти сможешь?
— Легко! Только смолы больше намазать надо. Хорошая штука, будто клеем края стянула, никаких швов не надо. Заживёт как на собаке, даже шрам затянется.
— Жди! Затянется он тебе! — хмыкнул Гарик, поворачивая вертел.
— Ну… может, маленько и останется, — частично признал Вадим. — Но всё равно, я ещё с девками попляшу!
Вожак покачал головой:
— Плясун! Жаль, что охотник яйца тебе не отрезал: такие, как ты, не имеют права размножаться.
— Рог! Да ты чего такой злой сегодня? — обиделся раненый.
— С чего мне веселиться? А? Переться придётся побольше сотни километров. Нас всего четверо, причём от
— Да чего ты на меня орёшь?! — обиделся Вадим. — Я, что ли, в этом виноват? Остынь!
Вожак молча подкинул в огонь охапку веток, почти спокойно произнёс:
— Ладно, проехали. Погорячился маленько. Завтра с утра уходим на север, нам здесь оставаться нет резона.
— Я не пойду, — спокойно произнёс молчавший доселе Антон.
— Да ты что, вконец тронулся? — дёрнулся Вадим и тут же взвыл от боли в ране, куда нечаянно заехал пальцем.
— Цыц! — отозвался Рог. — Кончай базар! Я говорить буду! Антон, что это за номера?
— Я не пойду, — столь же спокойно повторил парень.
— Хорошо. Поняли. А теперь ещё раз и на русском языке: почему ты не пойдёшь?
— Ты знаешь.
Вожак хлопнул себя по коленям, хохотнул:
— Антоша, ну ты и кадр! Из-за этой белокурой сучки?
Парень молниеносным движением вырвал меч из ножен, приставил к горлу приятеля, покачал головой, угрожающе процедил:
— Не называй её так!
Рог, ничуть не испугавшись, криво усмехнулся:
— Хорошо, будем называть её их императорское величие принцесса шалава первая. Доволен?
Антон стиснул зубы, покачал головой:
— Если ты хочешь меня разозлить, то движешься в правильном направлении.
— Меч спрячь, а то порежешься, — хмыкнул вожак. — И вообще, давно уже пора за ум взяться. Мало ли всяких анек на свете.
Помедлив, Антон убрал меч, с затаенной обидой произнёс:
— Ты обещал, что она будет моей.
— Обещал, — подтвердил Рог. — Только не уточнил, когда именно она станет твоей. На севере присоединимся к Монаху, рано или поздно он всех к ногтю прижмёт. Будет Анька твоей, никуда не денется. У тебя целый гарем этих Анек будет.
— Я без неё никуда не пойду, — непреклонно произнёс Антон.
Вожак вновь хлопнул по коленям:
— Ну, дурак! Будешь в лесу объедками питаться, покуда тебе кишки кто-нибудь не выпустит?
— Буду, — обречённо вздохнул Антон.
Рог призадумался. Ему не хотелось терять хорошего бойца, резко ослабляя и без того невеликий отряд. Но и перебороть упрямство парня казалось невозможным. Впрочем… Идея, пришедшая ему в голову, была столь невероятной по нахальству, что он едва не расхохотался. Сдерживаясь, несколько раз хлопнул себя по коленям — это был его излюбленный жест, подходящий для многих случаев, после чего толкнул в плечо повара.