Пограничная река. (Тетралогия)
Шрифт:
От корабля остался только киль и гнутые шпангоуты; эта конструкция издалека напоминала скелет диковинного динозавра. Ткнув носком ботинка в обгорелую деревяшку, он задумчиво спросил:
— Странно, почему не сгорело всё?
Млиш потрогал шпангоут, пожал плечами:
— Я в этом не разбираюсь, но, скорее всего, это дерево пхон. Его привозят с островов океана, оно очень лёгкое, не гниёт, прочное и почти не горит.
— А почему из него не сделали весь корпус?
— Оно слишком дорогое и крайне тяжело поддается обработке. Никто не изготавливает из него доски, это медленный и очень трудоёмкий процесс.
— Хороший был
— Да, — согласился Млиш, — и весьма дорогой, раз здесь применяли пхон.
— Интересно, что здесь случилось?
— Ты спрашиваешь, или рассуждаешь вслух?
— Вообще-то мне интересно твоё мнение.
— Я знаю не больше тебя. Кто-то напал на этих людей. Это было столь давно, что следов не сохранилось. Не понять, кто победил. Я даже не могу предположить, зачем этот корабль шёл на север. Для авантюристов великоват, купцы крайне редко пытаются подняться по Фреоне, на это решаются только самые безрассудные. Но и они не рискуют идти одним кораблём.
— А может, второй уцелел, и они на нём ушли?
— Может, и так, — согласился старик. — Даже если они остались без корабля, до обитаемых земель недалеко, можно быстро добраться по берегу.
— А какая страна ближайшая?
— Трудно сказать. Владетели доменов, расположенных у реки, не зря прозываются перевёртышами. Тут издавна соперничают Арлания и Танирана, правящие династии этих стран считают оба берега своей вотчиной. Они не настолько наглы, чтобы распространить свои притязания до самого устья, но между собой грызутся без конца. Причём большие столкновения происходят нечасто, в основном война ведётся путем переманивания здешних рыцарей на свою сторону. За века такой политики они стали мастерами предательства, никогда при этом не упустят своей выгоды. Иной владыка за короткую жизнь успевает десяток раз переметнуться на ту или иную сторону, наизусть выучив все тонкости церемонии вассальной присяги. Не зря на юге говорят: «Предан, как перевёртыш». Местные бароны, любимая тема для анекдотов.
— Никогда не слышал ваших анекдотов.
— Ничего интересного, наш юмор вы не всегда понимаете, я с этим не раз сталкивался. Впрочем, можешь оценить: рыцарь-перевёртыш после недельного застолья призывает в зал своего управляющего. Страдая от головной боли, спрашивает: «За эту неделю не происходило чего-нибудь важного?». «Да мой господин, было — у борзой, купленной у барона Рюго, началась течка, я осмелился случить её с Замбасом». «Хорошо, но в следующий раз всё же соизволь узнать моё мнение по столь важному вопросу, в каком бы состоянии я ни был. Что ещё?». «Вы объявили мятеж, посадили на кол королевского гонца, нагадили на личную хартию вольностей и принесли клятву верности герцогу Танирана». Рыцарь в ярости бьёт кулаком по столу: «Я же просил только важные новости!» Ну, как тебе наши анекдоты?
— Юмор понятен, но ты прав, не слишком смешно. У нас на Земле таких анекдотов хватало, причём не все из них выдумка.
— Что ты хотел? Люди везде одинаковы.
— Ладно, пойдём назад, перекур заканчивается, пора опять поработать бурлаками.
— Олег, я всё хочу узнать, почему вы отдых называете перекуром.
— О! Это долгая история, я её расскажу на следующем перекуре, только не забудь напомнить.
На волоке за одиннадцать дней работы насчитали пять останков кораблей; правда, первый сохранился лучше всего, другие же настолько разрушены, что невозможно
Один раз островитянам улыбнулась удача: Олег подстрелил оленя в прибрежном кустарнике, люди с удовольствием накинулись на свежее мясо, рыба и солонина уже всех достали. Водоплавающих птиц здесь не было, они не могли жить в бурном течении порогов.
Утром двенадцатого дня «Арго» спустили на воду, выбрав удобный спуск ниже порогов. Течение здесь всё ещё было довольно стремительным, но камней не виднелось, поблизости начинались вполне спокойные воды. Олег решил рискнуть, так как следующий подходящий берег был неблизко, придётся потерять ещё два дня, как минимум.
Спуск оказался делом непростым. Люди затащили корабль на мелководье, но дальше буксировать его не смогли. Пришлось заводить якорь, экипаж лодки при этом вымок до нитки в бурной воде. Едва «Арго» собрался выбраться на глубину, как его перестали подтягивать лебёдкой, начали погрузку, завершив её около полудня. На обед перерыв делать не стали, решив поесть уже на борту. Когда последний человек поднялся на борт, немного поработали кабестаном, и судно закачалось на волнах. Но тут возникла сложность — якорь прочно засел на каменном дне.
Корабль раскачивало сильное течение, пеньковый канат угрожающе скрипел, но без толку — несмотря на все усилия, «Арго» не мог освободиться. Бросать якорь не хотелось, и Олег крикнул бойцам на лебёдке:
— Дайте слабину на пару десятков метров.
Он надеялся, что корабль, разогнавшись, выдернет якорь. В крайнем случае канат порвётся в самом низу, на этот случай он был там предусмотрительно подрезан, чтобы не лишиться длинного куска ценного имущества. Люди предусмотрительно присели: лопнувшая снасть может ударить по судну с изрядной силой, легко свернув шею.
Но всё обошлось, замысел капитана сработал. Разогнавшийся корабль ощутимо дёрнулся, канат обвис.
— Быстрее подтягивайте якорь, пока мы опять не зацепились! — крикнул Олег.
В следующий миг он не сдержал ругательства — трос натянулся струной, заскрипел по обшивке. Олег с удивлением убедился, что корабль, хоть и резко замедлил ход, но не остановился. Ощущение было такое, будто якорь зацепился за что-то очень тяжёлое, но транспортабельное, раз оно позволяло судну двигаться. Кто-то испуганно закричал, указывая за корму. Взглянув в том же направлении, Олег охнул: среди клубков пены, сносимых перекатом, взметнулись огромные тёмные щупальца, из воды поднялась громадная туша, нелепо задёргалась, пытаясь освободиться от якорной лапы, засевшей в теле.
Паук от удивления выпустил рулевое весло, охнул:
— Ни хрена себе повелитель уровня! С кем это мы законнектились?
Млиш, посмотрев в ту сторону, стал белее мела, охнул, визгливым, почти женским голосом воскликнул:
— Морской гулан!
— Никогда таких не видел, — заявил Олег.
— Они редко заходят в реки, я не думал, что эти твари могут подниматься до самых порогов!
— Он опасен?
— Не то слово! Гулан легко может утопить корабль гораздо больший, чем наш.