Пограничник против Абвера

Корчевский Юрий Григорьевич

Красная Армия, по разным оценкам, потеряла убитыми от пятисот тысяч до миллиона военнослужащих.

Федор вместе с бойцами слушал сводки Совинформбюро, мрачнел. Тяжело стране приходится, но выстоит, заплатив за Победу высокую цену – миллионы жизней. В Сталинграде сражались не то что за каждый дом – за квартиру, за этаж. Несколько бойцов написали и отдали ему рапорта с просьбой отправления в действующую армию. Федор вызвал их к себе.

– Патриотический порыв ваш ценю и уважаю. Но каждый должен служить там, куда поставила Родина. Мы здесь не склады в тылу охраняем, а бережем нашу армию от коварного удара в спину. Каждый обезвреженный нами немецкий агент, разведчик или диверсант, саботажник, способен привести к большим

потерям в армии. Потому прошу служить не за страх, а за совесть. Вы сами участвовали в операциях по захвату диверсантов. Рядом гибли ваши товарищи. В роте убыль от потерь – десятая часть. Кто убит, а иные в госпитале. Потому ваш фронт здесь. Будет Родине тяжело, вас приказом на передовую отправят. А пока – нужна добросовестная служба. Все свободны.

Служба шла своим чередом. Заслоны, заставы, патрулирование. Вечером звонок от Осадчего:

– Завтра в десять утра будь у меня.

– Какой вопрос?

– Узнаешь завтра.

Молчит Осадчий. Не иначе – новое задание. Но в таких случаях всегда спешка, аврал. Вечером в городе контролировал патрули комвзвода Овсянин.

Федор решил нормально выспаться: на совещании свежая голова нужна, да и неизвестно, придется ли следующие сутки спать.

Утром сапоги начистил, подшил свежий воротничок. В коридоре у кабинета Осадчего военнослужащие собрались, все знакомые. С Дубовиком за руку поздоровались, а со Светловым обнялись.

– Как рука? – поинтересовался Федор.

– Я же говорил – как на собаке заживет.

Осадчий пригласил офицеров в кабинет, встал у стола, торжественным голосом зачитал приказ по наркомату. Берия наградил всех участников операции по обезвреживанию вражеских групп медалями. Делать это мог Берия своей властью. А орденом – уже через Президиум Верховного Совета.

Федору досталась медаль «За отвагу». Дубовику и Светлову – «За боевые заслуги». У Светлова на гимнастерке уже нашивка за ранение имеется, сразу видно: боевой офицер.

Кроме того, Берия раздал офицерам приказы по управлениям. Всем бойцам присваивались очередные воинские звания. Ефрейторы стали младшими сержантами, сержанты – старшими сержантами. Мелочь, а приятно, что заметили заслуги.

После вручения наград Осадчий бутылку водки достал, разлил по стаканам. По сто грамм, фронтовая норма досталась. И не придраться, что пьянка, приказ Верховного главнокомандующего есть.

После вручения наград Осадчий попросил Федора остаться. Разговор сначала о службе шел. Осадчий интересовался, как служится да какие настроения в подразделении.

– Нормально. – Федор не хотел распространяться на эту тему. – Пятеро моих бойцов рапорты написали об отправке на фронт.

– Молодцы, патриоты! Подписал?

– Никак нет. Родина нас сюда служить определила.

– Понимаешь текущий момент. Я поговорить с тобой хочу, как старший товарищ. Что ты думаешь, если в ведомстве создадут мобильные группы? Вот как у тебя получилось. Командир, пеленгаторщик и три-четыре бойца, плюс водитель и машина. У вас случайно вышло. Придали тебе Дубовика, на ходу Светлов подключился, а вышло эффективно, а главное – быстро. Скажу больше. Ваш опыт в наркомате изучался, твой рапорт высокие начальники читали и одобрили.

– А как же рота?

– У тебя заместитель есть. Овсянин. Пока тебя не было, он хорошо справлялся.

– Свыкся я со своими.

– Не торопись. Приказа пока нет. А будет – на звание повысят, полномочия широкие. У тебя опыт есть, но подобно твоей группе другие действовать будут.

– Портативные пеленгаторы нужны, много.

– Нужны, кто спорит. Но это не твоя забота. Для этого «шарашки» есть.

«Шарашками» в обиходе чекистов называли конструкторские отделы, где трудились заключенные из числа ученых, видных инженеров, конструкторов.

Осадчий погасил папиросу в пепельнице, которая уже полна была.

– Мне нужно твое

принципиальное согласие. Понимаешь, отдача высокая, эффект налицо. Все, не задерживаю.

Еще бы. Торопливость Берии была понятна. Перед войной, после Ежова, и с началом боевых действий эффективность работы НКВД упала. Ловить настоящие разведгруппы с рациями – это не то что фабриковать дела на придуманных в кабинете шпионов. НКВД столкнулся с врагом настоящим, сильным, умным, за которым стояла страна. Против НКВД стояли Абвер, «Цеппелин», ГФП, РСХА, у которых был опыт реальной работы, для которых трудились лаборатории и заводы.

Сталин был недоволен работой Берии и НКВД.

В июле 1942 года под началом Берии было 11 заместителей, 100 структурных подразделений, 118 республиканских и областных управлений, особые отделы 14 фронтов, 7 округов и 4 флотов, 43 транспортных отдела на железнодорожном транспорте. А еще школы и подразделения диверсантов, разведчиков и террористов, отряды правительственной связи. Кроме того, войска: пограничные, внутренние, конвойные, охрана военных предприятий, охрана железных дорог, охрана тыла армии. А еще милиция, пожарные, истребительные батальоны, МПВО. Мало того – 10 лагерных управлений, лишь одним из которых был ГУЛАГ. Сила огромная, хорошо финансируемая, но показавшая в условиях войны малую эффективность. Чекисты контролировали армию через особые отделы. На 1 января 1943 года особисты имели в армии 1 миллион 85 тысяч осведомителей. Но они не помогали предотвратить переходы на сторону врага или сдачу в плен. За годы войны трибуналами в СССР были осуждены 994 тысячи военнослужащих, из них 175 тысяч 593 человека расстреляно. А это 15 полнокровных дивизий, так остро необходимых на передовой. В Вермахте с сентября 1939 по 1944 год включительно было приговорено к смерти 7810 солдат и офицеров. Потери несравнимые.

Недовольство Сталина вылилось в действие. Верховный главнокомандующий действовал за спиной Берии. Заместитель Берии, Виктор Абакумов, обогнал на повороте своего шефа. Совет Народных Комиссаров 19 апреля 1943 года издал Постановление № 418–138 СС – создать орган контрразведки СМЕРШ на базе Управления особых отделов, выделив их из НКВД. Новый орган стал называться «Главное управление контрразведки СМЕРШ НКО», его начальником стал В. С. Абакумов. Подчинялся он непосредственно Сталину, а не Берии. Таким образом, контроль над армией оказался в руках Верховного главнокомандующего, а не наркома НКВД. Этим же постановлением создавалось управление контрразведки СМЕРШ Военно-Морского Флота СССР, начальником его стал комиссар госбезопасности П. А. Гладков, подчинявшийся наркому флота Н. Г. Кузнецову.

А к 15 мая 1943 года в НКВД приказом № 00856 по наркомату был создан отдел контрразведки СМЕРШ под руководством комиссара ГБ С. П. Юхимовича, подчинявшегося Л. П. Берии. Таким образом, в стране почти одновременно появились три структуры с одинаковым названием. ГУ КР НКО В. С. Абакумова, УК НК ВМФ П. А. Гладкова и ОКР СМЕРШ С. П. Юхимовича. Они являлись независимыми друг от друга и подчинялись своему руководству.

Служба оперативников СМЕРШа была крайне опасной. В среднем до ранения или гибели оперативник служил не больше трех месяцев. Вопреки всеобщему мнению, СМЕРШ не приговаривал никого к тюрьме или расстрелу. Приговоры для военнослужащих выносил военный трибунал, для гражданских – особое совещание при НКВД. Заградотряды были функцией войск по охране тыла. Иногда они действовали совместно со СМЕРШем перед наступательными операциями РККА, прочесывая ближний тыл – населенные пункты, военные гарнизоны, леса, нежилые помещения. Требовалось обезопасить тылы армии. В ходе таких зачисток удавалось задерживать вражеские разведгруппы, лиц без документов, дезертиров, преступников всех мастей. Такие мероприятия проводились силами войск по охране тыла. Привлекались значительные силы – от роты до батальонов и полков.