Пограничное поместье

Осень Галина

Здешнее подземелье было когда-то светлым, чистым и просторным. А сейчас на нём ощущалась печать забвения. Стены были оштукатурены и побелены, но побелка была старой, подёрнута многослойной паутиной, светильники не справлялись с освещением из-за грязных стёкол. Полю не покидало ощущение, что здесь давно никто не появлялся.

Однако она немного ошиблась. Вся их компания как раз подошла к винному погребу, который располагался в одной из ниш, и экономка сняла с кольца ключ, чтобы открыть его, но дверь вдруг открылась им навстречу совершенно самостоятельно и оттуда, пошатываясь

вышел пьяный мужичок, которого на вчерашнем представлении прислуги точно не было.

Не глядя по сторонам, он направился к лестнице, поминутно спотыкаясь и норовя пропахать пол носом. Полина вопросительно взглянула на экономку и обращение к ней получилось само собой:

– Рэйчел, объясните, что это мы сейчас наблюдали?

Экономка покраснела, затеребила в руках связку ключей и неожиданно заискивающе сказала:

– Простите, госпожа управляющая. Это Бирн, наш садовник. У него недавно утонула жена, а дочь сбежала с оборотнем. Вот он и…

– Понятно, давайте посмотрим, что осталось в погребе, – сказала Полина и вслед за Конолом вошла внутрь.

Что сказать. Помещение впечатляло. Оно тянулось не на один десяток метров и было заставлено бочками, бочонками, стеллажами с бутылками, в общем, как и положено любому винному погребу. Поэтому Полине была непонятна испуганная реакция экономки, пока они не подошли к дальней стене. Но первым непорядок заметил Конол.

– Смотри, Поли! – воскликнул он. – Это коллекционное магическое вино. Очень дорогое. Оно находилось под магической защитой, но я вижу, что защита снята, вернее неумело взломана, и приличная часть вина похищена.

– Э-э, госпожа управляющая, – молчавший до сих пор дворецкий наконец заговорил. – Разрешите объяснить. Это вино испорчено. Оно потеряло свою магическую составляющую, и милорд разрешил использовать его слугам.

– И кто снимал защиту? – спросил Конол.

– Я, господин помощник управляющей.

– Достаточно будет – господин Харрисон, – поправил его Конол.

– Как вам будет угодно, господин Харрисон.

Полина вышла из погреба с неприятным чувством обмана. Она не понимала пока, что её напрягает, но прекрасно понимала, что их с Конолом водят за нос. И, кажется, Конол это тоже понимал. В молчании они обошли верхний этаж подземелья, проверили кладовые с продуктами и спустились ниже. На минус втором этаже было ещё запущеннее, ещё темнее и ещё более затхло. Здесь хранились ненужные уже вещи, которые разонравились прежним хозяевам, но имели большую ценность, чтобы их можно было просто выбросить.

Полина всё записывала и мотала на ус. Во всё этом деле нужна была генеральная ревизия. А вот минус третий этаж Полину напугал. Оказывается, это была местная тюрьма. Сейчас камеры, правда, пустовали, но они были и наводили на тревожные мысли. Полина оказалась не готова к тому, что их герцог является в этих краях истиной в последней инстанции. Как объяснил Конол, герцог вершил суд, выносил наказание и следил за его исполнением. Кстати, смертные казни здесь были. «Не всё так просто, оказывается, – думала Поля, поднимаясь с облегчением наверх. – Кажется, я вряд ли смогу на кого-то пожаловаться при

случае, понимая, какое наказание может ждать человека». Как объяснил всё тот же Конол, заключение в камеру на некоторый срок – это самое простое, что ждёт человека здесь».

ГЛАВА 4.

В холле их ждал герцог. Полина невольно взглянула на часы: они пробыли в подвалах несколько часов и сейчас было, похоже, время обеда. Так и оказалось.

– Господа, – герцог шагнул им навстречу, – у нас принято обедать всем вместе. Завтрак и ужин можно пропускать, но в обед все должны быть в столовой. У вас осталось полчаса, чтобы приготовиться. Прошу простить, что не предупредил заранее.

– Хорошо, милорд, я успею, – заверила Полина, а оборотень лишь учтиво поклонился.

Они поторопились к себе, потому что освежиться после подвалов было действительно нужно. Конол скрылся в своей комнате первым, а Полина задержалась на минутку в коридоре, заметив приоткрытую дверь своей комнаты. Она осторожно подошла ближе и прислушалась.

– Ну, так что, Кристи, – нетерпеливо спрашивала Уна, – что у неё есть?

– Ничего нет, госпожа, – тихо отвечала девчонка.

– Как ничего?! Нет украшений, нет амулетов, нет нарядов?! Ну-ка пусти меня, я сама посмотрю в шкафу!

– Нельзя, госпожа, – дрожащим голосом, но достаточно твёрдо ответила девушка.

И Поля не стала больше ждать. Она распахнула дверь и вошла в комнату.

– Что здесь происходит?

– Я убираюсь, госпожа, – доложила Кристи, сделав короткий книксен.

– А вы, Уна?

– Зашла случайно, – вздёрнув голову, девица покинула комнату, а Полина отчётливо поняла, что спокойной жизни ей тут не будет.

Но Уна зря ревновала новенькую и её столичные наряды. У Полины их просто не было. Ведь она попала в замок в том, в чём приехала на собеседование, то есть в своём единственном брючном костюме. Поэтому ничего переодевать, украшать, менять Полина не собиралась. Так она думала. А оказалось, ошиблась. Распахнутая дверка шкафа ясно указала ей на это.

– Кристи? – удивлённо воскликнула Полина. – А чьи это вещи?

– Ваши, – растерянно ответила горничная. – Прибыли вчера порталом вместе с вещами господина Харрисона.

– Так этот пеньюар утром ты приготовила?

– Да, госпожа.

А ведь Полина утром даже не обратила на него внимания. Из пеньюара на автомате переоделась в свой костюм, который она оставила вечером на стуле. На стуле! В голове щёлкнула яркая картинка-воспоминание: Поля небрежно бросает свой костюм на стул, а утром берёт чистый и аккуратно повешенный на спинку.

– Мой костюм чистила ты?

– Да, госпожа, так положено.

– Почему не повесила в шкаф?

– Не положено, госпожа. Вещи надо привести в порядок и положить там, где оставил хозяин.

– Понятно.

Полина подошла к шкафу и внимательно осмотрела вещи. Не было ни одной тряпочки из её мира. Все вещи были новые, но определённо не земного происхождения. «Так, спрошу потом у Кона, а сейчас надо поторопиться», – решила Полина и выбрав сдержанное платье оливкового цвета с ажурным плетением на лифе, умчалась в ванную.