Пограничный легион
Шрифт:
– Как его зовут?
– спросил Келс.
– Джим Клайв, - ответил Пирс.
Скрытая в тени и незамеченная бандитами, Жанна услышала имя Джима со смесью страха и боли, но совершенно не удивилась этому. С того момента, как Пирс начал свой рассказ, она ждала услышать имя своего сбежавшего обожателя.
– Джим Клайв, - размышлял Келс.
– Никогда не слыхал о таком, хотя обычно не забываю ни одного лица, ни одного имени. Как он выглядит?
– Опрятный, стройный парень, среднего роста, - ответил Пирс.
– Тело сплошь мускулы. Не старше двадцати трех. Отчаянный наездник, отчаянный забияка, игрок и пьяница, отважный, как сам дьявол! Вот если бы ты обуздал его, хозяин.
– Здорово!
– воскликнул
– Мало ли молодчиков ежедневно шныряет в этом краю, однако я ещё ни разу не замечал, чтобы хоть один из них произвел на вас такое сильное впечатление, как этот Клайв. Бейд, ты ведь уже старый ворон. Ну-ка разъясни, что он такое сделал?
– Что он сделал?
– повторил Вуд, царапая свою седую голову.
– Черт побери! Лучше спросить, чего он не делал... Как самый отчаянный головорез, нагло явился в самый лагерь. И разом стал всеобщим любимцем. Прямо не знаю, как это ему удалось. Может быть, потому, что он решительно на все плюет Он разом расшевелил нас. Выиграл все деньги, которые были в лагере, многих совершенно обчистил и затем все отдал обратно. Пил больше всех и не пьянел. Пустил пулю в Бэди Джонса за то, что тот плутовал в картах также продырявил и дружка Бэди, Шика Вильямса. Стрелял так, чтобы не убить, - отшиб им только крылышки Но знаешь, Келс, он меткий и быстрый Немного найдется таких в этой стране. Этого ты не должен забывать...
– А ты забыл ещё рассказать, как он отделал Луча, - сказал Рыжий Пирс.
– Луч! Я знаю его, - заметил Келс.
– Возможно, это плохая рекомендация для Джима Клайва, - начал Бейд Вуд, - хотя, признаться, это мне в нем приглянулось. Ты, конечно, ещё помнишь, хозяин миленькую девчонку Брандер, там, возле Медвежьего озера. Дочь старого Брандера, работает и по сей день в его лавке Я помню, как ты волочился за ней. Так вот, старик и его два парня решили отправиться за золотом и прихватили с собой и девушку. Так, по крайней мере, я понял. В один прекрасный день в Кэбин Галч примчался Луч Кан водится, мы пили и играли в карты, но молодой Клайв не делал ни того, ни другого В этот день он до смешного раскис. Ну, вот, Луч вдруг начал предлагать маленькое дельце. До этих пор мы ещё ни разу не работали с ним и его командой Неизвестно, что бы из этого вышло, если бы не вмешался этот Клайв. Луч предложил нам спуститься в долину, где старик Брандер мыл свое золото, захватить все, что у него есть, и еще... Ну, конечно, ещё и девчонку. В эту-то самую минуту Джим возьми да и очнись от своих размышлений Сначала он принялся осыпать Луча страшнейшими проклятиями. А когда тот, ясное дело, взялся за револьвер, то Джим мигом вышиб его у него из лап Сделав это, он, как бешеный, ринулся на Луча Раза два опрокинул его И затем боксом принялся гонять его по всей хижине до тех пор, пока наконец мы не решили заступиться Но Луч был почти трупом. Исколоченный, со сломанными костями, и я не знаю ещё с чем. Само собой, мы сунули его в кровать, где он до сих пор лежит. Никогда уже он не будет прежним Лучом.
Настала многозначительная тишина.
– Гульден, ты слышал это?
– спросил Келс, повернув к нему свое бледное лицо.
– Да, - ответил тот.
– Что же ты думаешь об этом Джиме Клайве и о деле, которое он сорвал?
– Клайва никогда не видел, придет время, погляжу. А потом достану себе девчонку Брандера.
В Гульдене было что-то особенно подлое и мерзкое. Может быть, своим вопросом Келс и хотел подчеркнуть это или же он добивался только его мнения о Джиме Клайве?
Жанна не могла решить этого. Она догадывалась, что между Гульденом и остальными бандитами существует тайная вражда. Но, кроме этого, тут было и что-то другое, неуловимое, похожее на" страх. Гульден был преступником из любви к преступлениям. В сравнении с ним все остальные бандиты казались ей самыми обыкновенными жуликами.
Джим совершил ужасный поступок. И теперь он найдет смерть в какой-нибудь пьяной драке или, что ещё хуже, опустится окончательно.
Это было тяжелым наказанием для Жанны. Она сама навлекла на его голову такое несчастье. Как была она глупа и лжива, как бессмысленно кокетничала своим равнодушием к нему. Она любила Джима Клайва. Она узнала это слишком поздно, только когда поехала следом за ним.
Но, несмотря на весь свой ужас, Жанна почувствовала горячее желание спасти Джима, хотя бы ценой своей жизни. Ее страх перед Келсом исчез, так же исчез он и перед остальными бандитами за исключением одного Гульдена. Его она не считала за человека, перед ним она была бессильна. Если на других ещё можно было как-то повлиять, то на Гульдена уже никогда.
Постепенно её мучительные мысли улеглись, она успокоилась, и только тупая, тихая боль осталась в её груди. Прошлое ушло куда-то страшно далеко. Настоящее было ничем. Одно будущее имело значение, потому что там скрывался Джим Клайв. Она не уйдет отсюда. Она пойдет дальше, в Кэбин Галч.
Глава VIII
Прошло три дня. Жанна усердно ухаживала за Келсом, будто и в самом деле была его женой. Почувствовав себя значительно окрепшим, Келс решил тронуться к главному лагерю в Кэбин Галч. Его тянуло туда, и всякое возражение он отклонял с властным нетерпением. Товарищи поочередно должны были поддерживать его в седле. Спустя четыре дня лошади были оседланы и вся поклажа увезена.
За эти несколько дней Жанна убедилась, что её присутствие разбудило в Келсе давно заглохшую, возможно, почти уже умершую сторону его души. Возле неё он становился совершенно иным человеком. Вероятно, он и сам не замечал за собой подобных превращений. Он принимал уход Жанны с удивлением и благодарностью, но ни разу не проявил жалости или желания помочь её положению. Видно было, что он безнадежно влюбился в нее. Его странные, красивые глаза следили за каждым её шагом, и в глубине их зажигался мечтательный огонек, но в её присутствии он большей частью молчал.
Жанна постоянно ощущала на себе взгляды и других бандитов, большей частью глядевших на неё исподтишка и почти со страхом. Но Гульден и тут представлял собою исключение. Гигант бандит подолгу впивался в неё мрачным неподвижным взглядом, не проявляя никакого любопытства или удивления. Вероятно, женщина казалась ему очень странным существом и его волновали непривычные чувства. Случайно встретившись с ним глазами (а она это старалась делать как можно реже), Жанна внутренне содрогалась, и при этом ей всегда вспоминалась история об одной горилле, укравшей белую женщину. Она никак не могла отделаться от этого воспоминания, и оно играло большую роль в её дружелюбном отношении к Келсу.
В это утро Келс пожелал надеть свой пояс с револьвером. Кобура и полный патронташ для такого слабого человека, как он, являлись непосильным грузом. Рыжий Пирс настойчиво доказывал это, ко Келс только отшучивался. Все бандиты за исключением Гульдена были преисполнены к нему явным дружелюбием и постоянной заботливостью. Жанна догадалась, почему Келс пристегнул свой револьвер. Он хотел быть каждую минуту готовым защитить её.
Когда все тронулись, Жанне было приказано ехать впереди Келса и Пирса; последний должен был поддерживать в седле своего атамана. Погонщиками лошадей с поклажей были Бейд Вуд и Французик, Гульден заканчивал кортеж.