Погребальные костры
Шрифт:
— Придется подождать до окончания церемонии, — мастер Данмор покачал головой. — Посмотрите, что осталось в моей личной кладовой.
Тень от горы медленно затопила гавань, и остров Клык постепенно погрузился во тьму. На столах между пирующими вспыхнули разноцветные световые сферы, отбрасывающие во все стороны перекрещивающиеся качающиеся
Я глядел на багровый венец, венчающий вершину Маунтдана, и не мог отвести глаз. Зрелище это было жутковатое и завораживающее. Казалось, что это не Маунтдан вовсе, а испещренная багровыми трещинами гора Хельд, которую я увидал мельком сквозь прореху между мирами.
— А пошар они фсеже потушили, — пригорюнился Айс, заглядывая в опустевший кубок. — Еще фина, пестельники!
Обычно вино улучшало Айсу настроение, однако сегодня, оно почему-то произвело обратный эффект.
— Эй, Ингио! Шадись рятом шо мной! Тепе опязательно надо фыпить!
Я обернулся, и увидел мастера Ингио, ковыляющего по дорожке от пристани. Капитан Гормант поддерживал его под локоть, а один из матросов тащил на спине тяжеленное раскладное кресло.
— Вы бы почувствовали себя гораздо лучше, если бы наконец закрыли шкатулку с мощам, — прошептал я, когда взопревший чародей плюхнулся в кресло между мной и Айсом, и принялся вытирать лицо надушенным платочком.
— Дело в том, — Ингио с жадностью пригубил кубок с вином. — Что шкатулка давно закрыта. Просто мы с мастером Айссиведом решили оставить на острове один из пальцев досточтимого Белиада.
Айс заквохтал как полузадушенная курица.
— Шкоро шародеи бутут этот оштров тесятой торогой обходить!
Я почувствовал, как по телу разливается приятное тепло. Выходит, что мы и вправду не зря вернулись на Маунтдан!
Солнце опустилось за горизонт, сияющая вершина горы скрылась из глаз, и на черном склоне замерцали тысячи разноцветных огней, затмевающих свет первых звезд.
Мастер Данмор, со своими
— Где же ваш покойник, мастер Гримм? Солнце уже зашло, дорога в Тин уже открыта.
Стук бокалов и пьяные вопли гребцов моментально утихли. Над островом воцарилась пронзительная тишина. Было слышно лишь легкое посвистывание ветра, да отдаленный приглушенный расстоянием гул, доносящийся с Маунтдана.
— Вот, — я сбросил с плеча ремень дорожной сумки и потянул за шнурки.
Первой на помост легла книга мастера Маркабрю. Потертая кожаная обложка, ворох загибающихся закладок, и маленькая птичка, нарисованная в правом нижнем углу.
Тихонько подошел Бевид, и протянул мне прямоугольный предмет, завернутый в солдатский плащ. Я расстегнул медную фибулу, и ухватился за рукоять Глайсада. Меч тихонько загудел, будто бы прощаясь, завибрировал, и затих.
— Вот, — я осторожно положил его на доски рядом с книгой мастера Маркабрю. — И вот.
Последней из кармана появилась монета, подаренная мне Мордадом. Маленький серебряный кружочек, с профилем бородатого мужчины в короне, и буковками, похожими на отпечатки птичьих лапок по краю. Монета легла рядом с обломком меча.
— Меч, монета и книга? — мастер Данмор удивленно поднял брови.
Мечи со звоном скрестились, осыпав просмоленные бревна снопом ярких искр. Пламя вспыхнуло мгновенно, превратив помост в ослепительный огненный шар.
Мастер Данмор попятился, отступая от нестерпимого жара, и я остался у костра один, глядя, как монетка Мордада превращается в дрожащую серебряную каплю, глядя, как пламя листает страницы книги мастера Маркабрю, и как по рукояти Глайсада скользят призрачные огненные руки.
— Прощайте, друзья, — сказал я. — Быть может, еще свидимся.