Погрешность
Шрифт:
Версий преступления было несколько.
Убитый был игроком в карты, и, возможно, был кому-то должен и не хотел отдавать долг.
Убитый сильно пил, и, возможно, на этой почве имел с кем-то конфликты.
Убитый избивал жену, и, возможно, она остановила его, не выдержав издевательств.
Петр собирался начать отрабатывать эти версии именно в таком порядке, оставив жену на потом, если придется. Надеялся, что найдет виновного до этого момента, поскольку очень симпатизировал бедной женщине, и не хотел травмировать ее еще больше.
Но Глеб решил иначе.
Он в своей обычной
– Ты не можешь этого утверждать, – спокойно ответил Петр на этот аргумент, – это мог быть слабый мужчина, например…
– Слабый? – прервал его Глеб, – из числа Ваших подозреваемых, майор, я не ошибся? Кого Вы там рассматриваете?
– Есть версия карточного долга и пьяной ссоры, – начал было Петр, но Глеб осек его ехидным смешком.
– А, ну тогда всё сходится, что же Вы сразу не сказали! Карточные долги, конечно, выбивают исключительно слабаки, ну а выражение «пьяному море по колено» слышали?
Глеб смотрел на Петра пронзительным взглядом, словно видел его насквозь. Петра это злило, но между тем он не мог отрицать, что Глеб буквально за минуту отмел две его версии, и сделал это мастерски. Конечно, доказательством это не могло служить, но как же логично и просто он это вывел. Это ведь так очевидно, что он прав, думал Петр, и от этих мыслей на душе становилось хуже. Становилось хуже потому, что пришло понимание: единственная здравая версия – это жена.
– Ну как, дошло, майор? – Глеб как обычно вывел его из состояния задумчивости едким замечанием. Не получив никакой ответной реакции, он несколько минут смотрел на полицейского с интересом, казалось, ожидал чего-то, но в результате продолжил с улыбкой. – Жалко ее, да?
– У нее есть смягчающие обстоятельства, – почти безмолвно, как – будто мысленно, произнес Петр, – муж бил ее, и …
– И за это не надо наказывать, – парировал Глеб. – Майор, опомнитесь, мы не знаем точно, что там происходило. Знаем, что бил, а за что, знаем?
– Какое это имеет …
– Огромное, майор, огромное. Жертва насилия дает отпор в состоянии аффекта в момент нападения, а не планирует месть, и не стучит по голове спящего обидчика сковородкой или чем там она его.
– В тебе нет ничего святого? – взорвался Петр, резко поднявшись с места. – Как ты можешь …
– Зато в Вас святого за нас двоих, Петр Сергеевич, – на этих словах Глеб направился к двери. – Знаете что, не верьте мне. Но запомните одно. Если Вы хотите стать настоящим полицейским, которым Вы, безусловно, сейчас не являетесь, забудьте о чувствах людей, причастных к расследованию. Если так будет легче – считайте, что необходимо нарушить их покой, чтобы найти истину. Так Вы себя оправдаете. И помяните мое слово – это сделала женщина.
Глеб вышел из кабинета, хлопнув дверью. Мысли менялись в голове Петра со скоростью света. Он обидел Глеба и никогда больше не увидит
5
Именно о том деле думал Петр, продвигаясь по узким коридорам этого такого милого снаружи, но такого неуютного внутри здания. Нельзя списывать со счетов Тамару, начальницу Алисы. Возможно, они были не в ладах, возможно даже, что Алиса могла претендовать на место Тамары, и та предприняла превентивные меры, чтобы не допустить этого, а сейчас делала вид, что не может сдержать слез. Или же всё проще, и это были не слезы горести, а чувство вины и страха за содеянное, думал Петр. Ничего нельзя исключать, как в том случае, с делом Риты.
Петр помнил, как приехал в дом убитого для того, чтобы поговорить с его женой и попытаться выяснить правду о случившемся. Он не хотел, чтобы Глеб оказался прав насчет несчастной женщины, но и допустить оплошности из-за проявления сентиментальности тоже не мог. Для его самолюбия второе оказалось намного важнее, поэтому разговор он начал без тени сочувствия.
Оглядываясь назад, он понимал, что, возможно, был жесток. Но именно эта жестокость и принесла свои плоды. Он добился признания, но не совсем от той, от кого ожидал…
Когда он приехал допросить жену убитого, новоиспеченная вдова встретила его вместе со своей сестрой, Марго. Петр сразу решил перейти в наступление, и практически открыто объявил вдове, что считает ее мотив абсолютным, и, хотя есть смягчающие обстоятельства, рассчитывать на них она не может, поскольку надо сначала доказать. Поэтому самый лучший способ выйти из этой ситуации с возможным положительным исходом (насколько наказание за убийство может быть положительным) – это рассказать всю правду. Чистосердечно признаться в содеянном.
Он помнил, что вдова не смогла произнести на это ни слова, сразу начала рыдать, и успокоить ее не было никакой возможности. Он уже было решил, что признание близко, но тут ее сестра Марго резко поднялась, обвинила его в бесчеловечном отношении, и попросила разговора наедине. Позже она рассказала, что это именно она, а не ее несчастная сестра, совершила это преступление. Что она знала, какая тирания творилась в их доме, и попросту боялась за жизнь и здоровье дорогой младшей сестры, а выбраться из этого круга было невозможно. Развода муж не давал, на все разговоры об этом отвечал кулаками, Марго была уверена, что в один из дней он окончательно сорвется и просто убьет ее сестру. Поэтому она его опередила. Дождалась, когда он уснет после выпитого, так часто бывало, уложила сестру спать, дала ей снотворного, чтобы та успокоилась и отдохнула, а сама … Она не жалела, она верила, что спасает сестру, и, как знать, возможно так оно и было, возможно…