Погружение
Шрифт:
Герман попытался даже поговорить с пациентами этого корпуса. Впрочем, это был жест отчаяния.
Когда он обращался к ним с вопросом — «не узнают ли они его», относительно вменяемые пациенты опасливо сторонились. А тяжёлые... те и себя-то в зеркале не распознали бы.
***
Расстроенный и задумчивый он шагал по дороге. Рассказ Эльзы очень убедителен. Он не нашёл ему ни единого опровержения, впрочем, и подтверждений тоже. Можно допустить, что администрация Клиники проинструктировала
Неожиданно он услышал за спиной урчание автомобиля. Герман посторонился, пропуская грузовичок.
Тот медленно катился, а поравнявшись с Германом, и вовсе притормозил:
— Эй, псих, хочешь, чтобы я ещё раз тебя задавил? — поприветствовал его добродушный дядька за рулём и довольный своей шуткой покатил дальше.
«Что!? Ещё раз? Значит, это уже случалось! Но когда?»
Герман кинулся было вдогонку за машиной, но взял себя в руки и проводил её взглядом до двери склада, где та и припарковалась.
Он неспешно подошёл и поздоровался с водителем. Вежливо поинтересовался состоянием грузовичка.
— Да что с ним случится. Отличная рабочая лошадка. Единственная проблема за последние полгода — это вмятина, которую оставил на ней твой лоб. — И он ткнул пальцем в слегка заметное углубление на мягком металле кабины, и хохотнул довольный своим каламбуром.
— Ты не помнишь, в какой это день произошло?
— Смеёшься, для меня все дни одинаковы. Пару месяцев назад. Точнее и не скажу.
Герману этого было достаточно. Теория заговора подтверждалась. Он, конечно, будет искать и другие доказательства. Но основная версия событий определена. Он — это не Он!
Это открытие не сулило ничего хорошего. Но определённость делала жизнь гораздо понятнее. Теперь можно подумать, что делать дальше.
— Уже уходишь? — его собеседник был явно разочарован, что Герман не попрощавшись направился прочь.
— Да. Мне надо...
— Странный ты какой-то сегодня, — сказал водитель, глядя на задумчивую спину удалявшегося Германа.
Глава 46 Эльза о Журналисте
К счастью, их общению с Эльзой никто не препятствовал. Возможно сам факт их дружбы в прошлом, вообще, похоже, выпал из внимания администрации.
— Ты говорила, что я-Журналист, пробрался в Клинику за скандальными новостями, не знаешь, нашёл ли я их?
— Ещё как нашёл. Ты аж подпрыгивал от предвкушения Пулитцеровской премии.
— А сохранил ли я это в виде каких-нибудь записок или черновиков?
— Не могу утверждать однозначно, но мне кажется, что да.
— Наверное, мои записи попали к профессору, когда
— Ты, думаешь, что был дураком, когда был Журналистом?
— Ну, я просто предположил. Размышляю вслух. Хочу узнать твоё мнение.
— По-моему Журналист был поумнее тебя нынешнего, и уж во всяком случае, более опытным и предусмотрительным.
— Ладно. А на словах я о чём-нибудь тебе рассказывал?
— Ты говорил, что узнал личности некоторых местных постояльцев. И что публикация их историй может привести к финансовым и политическим скандалам... Ну и ещё про охранную систему.
— Ясно. Список скандальных имён наверняка где-то спрятан. А что там про охранную систему?
Она уставилась на Германа:
— Никак не могу привыкнуть, что ты ничего не помнишь. О, тебя ожидают незабываемые впечатления.
— Не умничай, пожалуйста. Расскажи.
— Нет! Не хочу портить сюрприз. Просто попробуй выбраться за пределы клиники или попасть в зоны, запрещённые для пациентов, ты их сразу увидишь, они помечены предупреждающими знаками.
Глава 47 Имплант
— Я попробовал. А теперь объясни, что это было.
— Ух ты! Молодец. Но сначала ты рассказывай.
— Ладно. Сегодня, рано утром я попытался проникнуть в левое крыло главного корпуса. Знаешь, туда где находятся офисы. Дверь была не заперта. Я открыл её. За дверью оказался длинный-длинный коридор с рядами кабинетов по обе стороны.
— И?
— Я вошёл внутрь, — Герман явно намеренно затягивал рассказ, театрально нагнетал атмосферу: — Я осторожно двинулся вперёд.
— Ну не тяни!
— А потом, — снова пауза: — открылась дверь одного из кабинетов. Она открывалась так медленно, что я успел подумать о тебе, о себе, о безрассудности нашей затеи. Из кабинета вышли два доктора, в белых халатах. Они заметили меня.
Эльза стукнула Германа кулачком по плечу:
— Я тебя прибью!
— И вежливо выпроводили наружу. Всё!
— Ну, так совсем не интересно! — протянула она разочарованно.
— А теперь, твоя очередь. Давай выкладывай, что должно было случиться?
***
— Накануне своего исчезновения ты рассказал мне, что профессор выболтал тебе кое-что очень-очень важное о том, как организована охрана пациентов от побега. Ты был удивлён его откровенностью. Но теперь-то ясно, почему он мог себе позволить раскрыться перед тобой. Профессор знал, что назавтра «новый ты» ни слова не вспомнишь из этого разговора. Он не учёл только двух вещей. Во-первых, ты записал его откровения на полях одной из подаренных тебе книг.
— Неплохо бы вспомнить, что это за книга и где она теперь.