Погубленная добродетелью
Шрифт:
– Что? – В наших кругах было оскорблением спрашивать девушку о чем-то подобном и намекать, что она, возможно, не девственница.
– Мне любопытно. В любом случае это не мое дело.
– Не твое? – переспросила я, неторопливо шагнув к парню. – Разве ты не должен охранять меня до нашей первой брачной ночи, дабы меня никто не запятнал?
– Черт, нет, конечно! – обескураженно воскликнул Клиффорд. – Зачем ждать до свадьбы? – Он еще раз оглядел меня, задержав взгляд на моих длинных ногах.
Сегодня
– Значит, ты хочешь попробовать товар заранее.
– Поверь, я хочу попробовать множество товаров, не только твой.
Я вскинула брови.
– Даже не собираешься притворяться верным?
Клиффорд посерьезнел.
– Послушай, Анна, я в курсе, что ты из консервативной семьи, но у меня нет намерений останавливаться на определенной девушке. И я не собираюсь соблюдать целибат до брака. Насколько мне известно, у нас есть предварительный свод правил, но настоящий контракт вступит в силу в день свадьбы. С сегодняшнего дня ты можешь хранить мне верность, если пожелаешь, но до тех пор мы не пара, и я буду спать со всеми подряд.
Я не ожидала, что Клиффорд будет настолько прямолинеен. Мне понравилась его честность – в отличие от того, что он предложил. Даже если я не ревновала, это не означало, что меня не будут раздражать постоянные похождения мужа с кем попало!
Наверное, он понял, что я в ярости, потому что выпалил:
– Но и ты вольна делать то же самое.
Мои губы приоткрылись от изумления.
– Ты хочешь, чтобы я спала с другими мужчинами?
Он засмеялся.
– Я бы не стал так выражаться, но да, мне плевать, чем ты будешь заниматься до свадьбы, пока ты ведешь себя сдержанно и держишься на расстоянии от папарацци. Желтая пресса нам ни к чему. Не хочу давать матери еще один повод глотать транквилизаторы пачками.
Несомненно, он пожалел о сказанном в ту же секунду, когда слова слетели с его уст. Злоупотребление таблетками определенно было секретом, который стоило приберечь на будущее.
– Ты правда не будешь чувствовать себя обманутым, если я не окажусь девственницей в нашу брачную ночь? – спросила я.
Меня не вдохновляла его мотивация. Может, он пытался заманить меня в ловушку и подвергнуть испытаниям мою добродетель. Или он хотел ослабить мою бдительность, соврав, что его мать принимала таблетки.
Клиффорд покачал головой и скривился:
– Отвечу откровенно.
Я расхохоталась. Пошарила в кармане шорт, который был предусмотрительно спрятан в элегантных складках, в поисках сигареты.
– Можно? Или предпочтешь, чтобы я вышла на улицу?
На лице Клиффорда отразился шок.
– Ты куришь?
Я пожала плечами:
– Иногда. В основном когда нервничаю.
– Я заставляю тебя нервничать?
– Ты застал меня врасплох. Я думала, ты будешь другим.
– Все так думают, – загадочно проронил он и указал на мою сигарету. – Кури. – Парень достал пачку из ящика стола и тоже задымил. А после затяжки добавил: – Я, кстати, не девственник.
– Я не спрашивала, – фыркнула я. – Но спасибо за информацию. – Мне даже не было любопытно, с кем он ее лишился – и когда. Однако внезапно захотелось спросить Сантино о его первом разе.
Было трудно представить его неуклюжим девственником.
Клиффорд пристально посмотрел на меня.
– И если ты девственница, то повеселись немного. Главное, не брось меня у алтаря. Скандал в самом начале политической карьеры не приносит ничего хорошего.
– Амбициозный.
– Безусловно.
Я кивнула.
– Вот и хорошо. Мне нужен мужчина, который знает, чего хочет.
– Я точно знаю. Однажды я стану президентом – меня волнует лишь это.
Я постаралась вообразить себя рядом с Клиффордом через несколько лет.
Жена действующего политика. Жизнь, полная обязанностей, но лишенная свободы. Но такова была бы моя судьба в любом браке.
Рождественская вечеринка была в самом разгаре. Музыка грохотала. Какой-то пресловутый джаз, под который люди старше тридцати раскачивались взад-вперед, словно отплясывали под диско.
По неизвестной мне причине все считали джаз идеальной музыкой для вечеринок. Сегодня я присутствовала на пятой, а ведь еще только начало декабря, и я не могла больше выносить этот хаос.
Мероприятие устроил Альферас – один из капитанов папы, который занимался поставками всяких запрещенных веществ в Канаду. Я попала в числе тех немногих, кому еще не исполнилось восемнадцать: ни Софию, ни Луизу не пригласили. Я – дочь дона, поэтому всегда должна посещать светские мероприятия, какими бы скучными они ни были.
Все девушки, которые завидовали мне из-за того, что я тусовалась круглый год, никогда не испытывали ничего подобного. Им не доводилось слушать нелепые и пошлые шутки или дергаться под отвратительную музыку.