Похищение чародея
Шрифт:
Но не тут-то было! Именно в тот момент, когда Не-свелю начала успокаиваться, по-хозяйски прижав к себе старшего унтер-офицера, лопнуло терпение у ее старшей товарки — магистра наук Не-лю.
Та понимала, что ее держит в когтях морозная зима, что к ней приближается смерть и виной тому — эгоистический, недостойный цивилизованного человека поступок шлюхи Не-свелю. Не-лю не могла более мириться с этим. Она поднялась с кучки колючей травы и сделала шесть шагов, которые отделяли ее от ложа любви. По-из, на которого она наступила по пути, попытался мысленно ее успокоить и остановить, но, конечно
Злобной фурией Не-лю рухнула на одеяло и стала вытаскивать из-под него только что задремавшую соперницу.
Та не сразу сообразила, что за беда на нее обрушилась, но, когда поняла, стала сопротивляться, пустив в дело ногти и зубы, однако хуже всех пришлось Сато, потому что схватка двух женщин происходила на его теле, которое пинали, рвали, царапали, втаптывали в каменный пол две крупные и хорошо упитанные женщины.
Остальные обитатели пещеры вскочили, но не подходили ближе, чтобы не попасть под случайный удар. Все молчали, кроме Ут-бе-бе, который громкими веселыми криками подбадривал воительниц.
В конце концов Сато удалось откатиться в сторону, освободиться от женщин и от одеяла.
В кромешной тьме он видел не намного лучше пришельцев, но все же имел преимущество перед ними, точно зная, кто где находится.
Поэтому, изловчившись, Сато схватил за волосы Не-лю и вспомнил, как недавно ласкал эти волосы, гладил их и трогал губами. Тут же он изгнал из себя ненужное воспоминание и принялся молотить ее кулаками, чтобы она пришла в себя. Женщина сначала отбивалась, не понимая, кто ее так больно колотит, но потом перестала сопротивляться и постаралась уползти и спрятаться как можно дальше.
Сато не стал ее преследовать, а вытащил из своей постели вторую, еще горячую любовницу и задал ей, совсем уж ни в чем не виноватой, такую же взбучку, как и старшей женщине. А потом изгнал ее со своего ложа.
Уверенный в том, что больше никто не нарушит его сна, Сато завернулся в одеяло и попытался заснуть.
А женщины так и не смогли отыскать в темноте свои жалкие постели, и тогда По-из открыл для них свой мозг и позвал их мысленно к себе, чтобы обняться и всем вместе согревать друг друга.
Почти все пришельцы сбились в живой ком и постарались заснуть, только Не-лю и Не-свелю не спали — слишком болели места побоев, нанесенных унтер-офицером. Поэтому они тихо плакали, стараясь не разбудить остальных.
Не спал и Ут-бе-бе.
Он хотел уничтожить Сато, но затем решил уничтожить Не-свелю. Он думал о том, что мы терпим несправедливости и переносим беды по собственной вине. В конце концов женщины сами напрашивались на обед к людоеду. И еще неизвестно, кто же более всех достоин смерти — может быть, и не дикарь, а цивилизованные женщины, доктора наук, унизившие не только себя, но и великую цивилизацию, отправившую их в космос.
Рассуждая так, Ут-бе-бе мирно задремал, и его осторожная дремота вскоре превратилась в мирный глубокий сон, который, однако, был снова и еще более драматически прерван.
Как ни странно, новое возмущение произошло от наиболее спокойного члена экипажа — штурмана Ут-пя, который ранее не вмешивался в конфликты и не изъявлял желания расправиться с Сато.
Но в ту ночь, лежа на жесткой
Ут-пя был крайне огорчен тем, что благородные женщины планеты Дом ради ночного тепла, ради лишнего куска пищи стали продавать свою честь и тело. Ему было грустно видеть, как его коллеги покорно сносят издевательства унтер-офицера, хотя ничто не мешает им объединиться и изгнать его. Итак, цивилизация Дома не выдержала испытания прошлым, испытания звериными законами древнего мира. Но честь этой цивилизации можно было спасти. А спасти ее мог теперь только один человек — бывший штурман Ут-пя, уже готовый пожертвовать собой ради свободы остальных.
Сейчас я подползу к нему, планировал свою акцию штурман, и отыщу в темноте его горло. Я тяжелее его, я его задушу… Нет, не годится! Он сбросит меня и вырвется. Значит, надо отыскать тяжелый предмет, чтобы ударить унтер-офицера по голове.
Второй вариант был проще, не требовал борьбы с еще живой жертвой, и его можно было завершить в одну секунду. Надо было только отыскать камень..
Ут-пя понимал, что остаток жизни его будет мучить совесть за страшное преступление, на которое он идет ради своих товарищей. Вернее всего, единственным выходом для меня станет смерть, думал штурман. Зато остальные вздохнут свободнее. И не придется честным женщинам торговать своим телом, а отважному капитану подставлять глотку под острый нож.
Камень отыскался на удивление быстро, как будто лежал под рукой и ждал своего часа. Это обрадовало штурмана, это было знамением удачи.
Теперь надо было встать так, чтобы никто не услышал его движения.
Штурман приподнялся на локте и некоторое время прислушивался к дыханию других обитателей пещеры. Но не смог расслышать ничего подозрительного.
Тогда он пополз на четвереньках к ложу унтер-офицера, ощупывая перед собой пол свободной рукой. Главное — не ошибиться, главное — не поднять руку на кого-то из своих…
Но и тут счастье было на стороне штурмана.
Его ощупывающие камень пальцы наткнулись на грубую ткань — край одеяла, которым был накрыт Сато.
А где же его голова? Полцарства за фонарик!
Штурман прислушивался к дыханию унтер-офицера. Во сне тот заскрипел зубами, задышал часто, словно бежал.
О небо! — подумал штурман. Ведь это тоже человек! Живое существо, с его надеждами, болью и разочарованием! Имею ли я моральное право поднять на него руку и прервать его жизнь, даже если по отношению к нам этот человек ведет себя не лучшим образом?