Похищение чародея
Шрифт:
Князь Вячко вошел в терем. Ятвяги соскакивали с седел, вели поить коней.
Анна колебалась — войти в переулок? А вдруг сейчас промчатся обратно ятвяги с Романом? Но Роман мог не вернуться из подземного хода. А если он решит убить Кина?
Пауза затягивалась, и Анна физически ощущала, как сквозь нее сочится минутами время.
Нет, ждать больше нельзя. Она сделала шаг к углу, заглянула в короткий проулок. Ворота были распахнуты. Один из ятвягов стоял снаружи, у ворот, держал коней, второго не было видно.
И
— Магда! Ты ко мне?
— Да, — сказала Анна, прижимаясь к стене.
— Дождался, — сказал Роман, — пришла голубица.
— Торопись, боярин, — сказал ятвяг. — Князь гневается.
— Йовайла, проводи княжну до моего дома. Она будет ждать меня там. И если хоть один волос упадет с ее головы, тебе не жить… Дождись меня, Магдалена.
Ятвяг дотронулся рукоятью нагайки до спины ученого.
— Мы устали ждать, — сказал он.
Свет факела упал на труп сумасшедшего.
— Магда, я вернусь, — сказал Роман. — Ты дождешься?
— Да, — сказала Анна. — Дождусь.
— Слава Богу, — сказал Роман. Уходя к терему, он обернулся, чтобы убедиться, что стражник подчинился его приказу. Стражник, не оборачиваясь, шел по переулку.
Он крикнул:
— Ворота не закрывайте, меня обратно послали. — И добавил что-то по-литовски. Ворота, готовые уже закрыться, застыли — оттуда выглянуло лицо другого стражника.
Нет худа без добра, подумала Анна. Не надо придумывать, как войти в дом. Он был готов увидеть Магду. И увидел.
24
Литовец проводил Анну до дверей. Два других стражника смотрели на нее равнодушно. В эту ночь их было трудно удивить.
Заскрипели доски дорожки, стражник поднялся к двери, толкнул ее и крикнул внутрь.
Анна ждала. Зарево немного уменьшилось, зато в противоположной стороне небо начало светлеть, хотя в городе было еще совсем темно.
Изнутри донеслись быстрые шаги, и на порог выбежал, ковыляя, шут. Он остановился в двери, вглядываясь.
— Пани Магда? — Он не верил своим глазам.
— Пан Роман сказал мне ждать его.
— Не может быть, — сказал шут. — Ты должна спать. Ты не должна была сюда приходить. Ни в коем случае! Пока ты в тереме, он не убежит, неужели не понимаешь? Ну почему ты не спишь? Ты же выпила зелье? Ах, теперь ты в его руках…
Анна подумала, что о зелье ей, как польской княжне, знать не положено. Но выразить интерес нужно.
— Какое зелье? — спросила
— Проходи, княжна, — сказал шут. — Не слушай дурака. Иди, сыро на улице стоять…
Он протянул слишком большую для его роста руку, и Анна послушно взяла ее за сухие пальцы и пошла в горницу.
Люк в подвале был закрыт. До Кина всего несколько шагов.
— Иди сюда, — сказал шут, открывая дверь во внутренние покои. Но Анна остановилась в первой комнате.
— Я подожду здесь, — сказала она.
— Как хочешь. — Шут был удручен. — И зачем ты пришла?.. — повторил он.
— Кто разбудил тебя?
— Я пришла сама, — сказала Анна.
— Неужели я ошибся?.. Это же было зелье, от которого сама не проснешься…
«Он дал ей снотворного? Ах ты, интриган!» — чуть не вырвалось у Анны. Вместо этого она улыбнулась и спросила:
— А где же твой хозяин занимается чародейством? Здесь? Или в задней комнате?
Она прошлась по комнате, стуча пятками.
— Разве это так важно? — спросил шут. — Это уже неважно. Ты говоришь по-русски. Но странно. Говор твой чужой.
— Ты забыл, что я воспитана в Кракове?
— Воспитана? Чужое слово, — сказал шут. — Ты говоришь странные слова.
Люк изнутри откинулся.
Шут резко обернулся. Голова отрока появилась в люке.
— Ты чего, Глузд?
— Тот, литвин, бьется… боюсь я его… Погляди, Акиплеша.
— Прирежь его, — спокойно ответил шут.
— Нет! — вырвалось у Анны. — Как можно! — Она сделала шаг к открытому люку. — Как ты смеешь! — Она почти кричала — только бы Кин понял, что она рядом.
Шут ловко встал между люком и Анной.
— Тебе туда нельзя, княжна, — сказал он. — Не ведено.
— Эй! — раздался снизу зычный голос Кина. — Развяжи меня, скоморох. Веди к князю. Я слово знаю!
— Знакомый голос, — сказала Магда. — Кто у тебя там?
— Не твое дело, госпожа.
— Раб! — возмутилась княжна. — Смерд! Как ты смеешь мне перечить! — Анна не боялась сказать какое-нибудь слово, которого в тринадцатом веке не существовало. Она иностранка и не имела иного образования, кроме домашнего.
И в ее голосе загремели такие княжеские интонации, что шут опешил, а отрок буквально оторопел.
— С дороги! — повелительно сказала Анна. — Посмотрим, что скажет господин Роман, когда узнает о твоем своеволии.
И шут сразу сник. Словно ему стало все равно — увидит Магда пленника или нет…
Анна отстранила отрока и величественно спустилась вниз, в знакомое ей (но не польской княжне) скопление реторт, горшков, тигелей и других примитивных, но впечатляющих сосудов зари химической науки. Сильно воняло серой и кислотой. Кин сидел, прислонившись к стене. Анна подмигнула ему, а Кин, видя, что отрок с шутом задержались наверху, нахмурился и проворчал сквозь зубы: