Похищение Евразии
Шрифт:
Но у нас до сих пор ничто подобное не делается. В качестве примера приведу условия предоставления кредитов на образование нашим Сбербанком: под двадцать процентов годовых при наличии поручительства. Для сравнения: в США кредиты на образование выделяются под единицы процентов годовых. Есть разница?
Про нашу ипотеку тоже все более или менее известно каждому, кто пытался ею воспользоваться: ипотечный процент за кредит практически равен нашему обычному рыночному, как мы уже говорили выше — весьма и весьма завышенному...
В ряде регионов власти предпринимают попытки субсидирования ипотеки и тем самым снижения процента по ипотечному кредиту. Что
Глава 3. НЕФТЬ — ДЛЯ РАЗВИТИЯ ИЛИ ДЛЯ ДЕГРАДАЦИИ?
(как поднять российское машиностроение)
Но есть еще один механизм привлечения крупных инвестиций в нашу экономику, в частности в машиностроение, который у нас недоиспользуется — связывание возможности доступа к какому-либо природному ресурсу необходимостью производить соответствующее оборудование на территории страны, обладающей этим ресурсом. И в этом смысле объективные условия и возможности у России — чрезвычайно благоприятные.
По запасам природных ресурсов, так же как и по территории, наша страна занимает первое место в мире: одних лишь уже разведанных запасов — на многие триллионы долларов. Значительная часть этих запасов — трудноизвлекаемые, требующие сложных технологий и дорогого оборудования, суммарная стоимость которого может составлять половину и даже более от стоимости извлекаемого сырья. То есть и оборудования для добычи этого сырья потребуется в перспективе тоже на триллионы долларов. Соответственно, и это необходимо трезво понимать, никакого иного возможного источника инвестиций в наше машиностроение, сравнимого по объемам с осуществляемыми и предстоящими затратами на оборудование для добычи, переработки и транспортировки наших полезных ископаемых, в обозримом будущем не ожидается. И полномасштабное задействование этого источника средств в развитие экономики должно быть одной из важнейших задач всей промышленной политики государства.
Подробнее о том, как это можно и нужно делать и что с этим происходит у нас сейчас, мы поговорим ниже. Но важно подчеркнуть, что мы здесь далеко не единственные и не первопроходцы. В частности, хорошо известен опыт таких стран, как Норвегия и Китай, сумевших связать доступ к своим природным ресурсам условиями, вынуждающими недропользователей развивать соответствующие отрасли машиностроения в этих государствах.
По своей сути механизмы просты. Хочешь добывать наши природные ресурсы — добывай, но используй при этом оборудование, производимое на нашей территории и руками наших рабочих. Не нравится то, что у нас производится сейчас — модернизируй наше производство или создавай на нашей территории свое. Но главное одно: сырье должно идти на развитие не промышленности США, Великобритании, Германии и Франции, а, прежде всего, на развитие нашего машиностроения.
Логично? Да. Только такая позиция и может признаваться ответственной и национально ориентированной.
Разумеется, прямо так ни в одном законе не сказано. Механизмы — чуть более тонкие. В частности, в Норвегии до последнего времени
Это уже, как вы догадываетесь, совсем не та ситуация, которую мы обсуждали выше применительно к модернизации нашего автомобилестроения, где требуется вложение средств с неизвестным конечным результатом: будет спрос на производимое тобой или нет. Здесь спрос — заранее точно известно — есть. Соответственно, возникли мощные потоки инвестиций (в том числе, зарубежных) в национальное машиностроение. И уже к девяностым годам норвежское оборудование для добычи, переработки и транспортировки нефтегазового сырья стало высококонкурентоспособным на мировых рынках. После чего появилась возможность от обязательности контрольного пакета акций во всех проектах у госпредприятия отказаться.
Аналогично и в Китае. Закупки оборудования ни в коем случае не отдаются на усмотрение зарубежных инвесторов. Во всех соглашениях партнером иностранных фирм от имени государства выступает китайская государственная компания, которая и обеспечивает заказы своему машиностроению. При этом есть требования конкурсности при закупках, но как организовать конкурс — это прерогатива китайской стороны, которая требования к конкурсу и конкурсные параметры определила в специальном законе. В результате китайское оборудование конкурирует с зарубежным по соотношению качество/цена, по которому в силу целого ряда причин, естественно, выигрывает.
Таким образом, на этих двух примерах видно, что, во-первых, задача использования национальных природных ресурсов для развития своего машиностроения — вполне решаема; и, во-вторых, что для решения этой задачи две страны с совершенно разными экономическими и политическими системами, независимо от всех идеологических отличий, тем не менее, используют практически (за небольшими отличиями) одни и те же инструменты экономической политики.
Россия же до сих пор эти инструменты не освоила. И, более того, даже там, где изначально были заложены основы для их использования — отказывается от этих возможностей. Пример — соглашение по добыче нефти и газа «Сахалин-1» с существенным участием в проекте российской государственной компании: Россия попросту отказывается от своей доли участия в проекте, якобы, за отсутствием ресурсов на свою долю инвестиций...
Конечно, масштабы расхищения государственных ресурсов нашей высшей властью значительно превышают суммы, необходимые для полноценного участия в перспективных проектах [6] . Участия, которое могло бы давать России и дополнительные доходы, причитающиеся на ее долю в проекте, и право участвовать в управлении проектами (прежде всего, в распределении заказов на машиностроительную продукцию и иные товары и услуги), и возможность контроля «изнутри» за реализацией проектов.
6
Подробнее — см. книгу «О бочках меда и ложках дегтя».