Похищение Европы

Белов Александр Константинович

— О чем спорите, верные опричники? — спросил Белов, присаживаясь рядом.

Витек покряхтел и убрал ноги со стола.

— Да вот, Саша, никак не можем понять, куда мы угодили. Витек говорит, что в рыцарский замок, а мне этот особняк напоминает подводную лодку. — Док для убедительности стукнул крепким кулаком по столешнице. Любочка вздрогнула.

— Интересно, — Белов расстегнул пиджак и ослабил узел галстука. — Ну, рыцарский замок — я еще могу понять. А при чем здесь подводная лодка?

Ватсон оживился —

обрадовался новому слушателю.

— Ты когда-нибудь был на субмарине? — спросил док. — Нет? Знаешь, какой там главный принцип организаций помещений? Принцип живучести!

— И что это означает?

— А вот что: отсеки расположены длинной чередой. В каждом отсеке — по два люка, которые в случае аварии задраиваются наглухо.

— Ну, об этом я, положим, догадывался, — усмехнулся Белов. — Но как это вяжется с купцом Митрофановым?

— Посмотри! — Ватсон взял карандаш и чистый лист бумаги. — Вход — один. Черного хода нет. — Он быстро набрасывал схему. — С улицы человек попадает прямиком в центральный зал. Из зала ведет только одна дверь — в правую ближнюю комнату, а уж от нее тянется та же самая череда отсеков.

— Анфилада, — подсказал ему Белов.

— Если угодно, — согласился Ватсон.

— Ну и что?

— Посмотри внимательно на схему. Маленькие комнаты расположены вокруг центрального зала в виде буквы «П»…

— Да, я это уже заметил, — кивнул Белов.

— Заметил… — хмыкнул Ватсон. — А ты заметил, что в каждой из этих комнат, исключая последнюю, где печь, по две двери?

— Естественно, по две, — улыбнулся Александр. — А иначе — как пройдешь в соседнюю? Из зала-то дверей нет.

— Да-да-да… — Ватсон начертил на схеме несколько стремительных штрихов. — Но, похоже, ты упустил самое главное. Эти двери, случайно, не показались тебе странными?

— Странными? — задумался Белов. — Ну, разве что толстые очень… Тяжелые. Такие и динамитом не возьмешь…

— А еще? — не унимался Ватсон.

— Ну-у-у… Не знаю. Сдаюсь. Расскажи нам о своем открытии.

Ватсон победно воздел руку с зажатым в ней карандашом. Электрические зайчики спрыгнули с лысины и заплясали по свежевыбеленным стенам.

— Засовы! — воскликнул Ватсон. — Засовы — только с одной стороны. Внутренней.

— Точно-точно… — Белов вспомнил, что сначала он обратил на это внимание, но потом как-то упустил из виду. — Получается, со стороны зала закрыть двери невозможно; только со стороны дальней комнаты, где печь… Так?

— Именно. — Ватсон отложил карандаш и победно подкрутил усы. — Теперь понимаешь, почему я подумал о подводной лодке?

Когда вода прибывает, команда перебегает отсека в отсек, задраивая за собой люки. И наш купец так же мог закрывать за собой двери, отступая в дальнюю комнату.

— Поближе к печке, что ли? — рассмеялся Витек. — Думаешь, он так дрожал за свои

дрова?

Белов подвинул к себе схему. Действительно, все получалось так, как говорил Ватсон. Но почему засовы были только с внутренней стороны? Какой в этом смысл?

— Возможно, — рассуждал Белов вслух, — таким образом он хотел выгадать время, чтобы сжечь какие-то документы. Наверное, в комнате рядом с той, где печка, у него был архив, или библиотека…

— Или сейф с ассигнациями, — вставил Витек. — Деньги тоже неплохо горят.

— Да, какая-то неприятная личность вырисовывается, — сказал Белов. — Готов сжечь все, до последней бумажки, лишь бы никому ничего не досталось.

— Честно говоря, я бы не стал его осуждать, — признался Ватсон. — Вспомните, что случилось с беднягой дворецким. И потом — мне кажется, дело здесь не в архиве. Точнее, не только в нем. Понимаете, в подводной лодке все продумано до мелочей. Отсеки ведут не куда-нибудь в тупик, а…

Договорить он не успел. С улицы послышался басовитый рокот двигателей. Один из рабочих вбежал в центральный зал. Он был явно чем-то напуган.

— Кто из вас Саша Белый? — спросил он, стараясь восстановить дыхание.

Белов поднялся со стула. Это имя, как напоминание из прошлой жизни, заставило его напрячься. Он давно уже был Александром Николаевичем Беловым, законопослушным и добропорядочным гражданином, директором крупнейшего алюминиевого комбината, кандидатом в губернаторы, наконец! Саня Белый остался по другую сторону страшной черты — вместе с Филом, Космосом и Пчелой. Но сейчас он вдруг снова кому-то понадобился. Кому, хотелось бы знать?

Краем глаза Белов уловил мягкое и вместе с тем молниеносное движение: это Витек расстегнул кобуру и, вытащив пистолет, спрятал его сзади, за пояс брюк. Телохранитель выступил вперед, закрывая собой Белова.

Саша улыбнулся и положил руку ему на плечо.

— Не надо, я сам разберусь. Кто меня спрашивает? — обратился он к рабочему.

— Князь, — шепотом ответил тот,

— А кто такой князь? — снова спросил Белов. — Князь тьмы?

Рабочий пожал плечами, словно хотел сказать: ну, если вы не знаете Князя… Тогда дело совсем плохо.

— Будем знакомиться, — сказал Белов и вышел на крыльцо.

За пригорком, неподалеку от поворота к особняку купца Митрофанова, стояла неприметная серая «мазда». Водителя нигде не было видно — наверное, он захотел прогуляться среди окрестных холмов.

На заднем сиденье, прикрытый газетой «Вечерний Петропавловск», лежал кофр из-под дорогого профессионального «Никона». Открытая пепельница была забита расплющенными окурками «Парламента».

Метрах в пятидесяти от автомобиля стоял высокий раскидистый дуб; с его верхушки особняк просматривался, как на ладони.