Похищение Манхэттена

Стиц Джон

Машины одна за другой срывались в пропасть. Вопли ужаса пассажиров слились с яростной бранью Арсеньо. Он судорожно сжимал руль и всё ещё жал на тормоз, когда машина ударилась о водную поверхность.

Из окна своего офиса Руди Санчез видел картину грандиозных разрушений вдоль водной границы Манхэттена. Бруклинский мост раскололся, машины соскальзывали с его накренившихся секций в реку. Вместе с мостом лазерный луч разрезал и грузовики, к несчастью, оказавшиеся на его пути. Были разрезаны и лодки у пирсов. Руди глядел на всё это, а рука

его сжимала трубку молчавшего телефона.

Поначалу он порывался выбежать на улицу, чтобы помочь людям, помочь хоть кому-нибудь, но понял, что при таких масштабах катастрофы это невозможно. В двух местах, где под Ист-Ривер проходили газопроводы из Бруклина в Манхэттен, взметнулось пламя. Начались пожары. Правда, эти пожары, как знал Руди, будут недолгими — наверняка автоматическая система с независимым электропитанием уже сработала и отключила подачу газа.

Ближайший к окну Руди чёрный летающий объект перестал испускать лазерный луч и начал взмывать вверх, причём летел он без всякого реактивного следа. Вскоре он исчез из виду высоко в небе.

По одним лишь звукам можно было понять, что это катастрофа. Уже несколько минут не доносилось привычного шума поездов метро, на дорогах с погасшими светофорами образовались колоссальные заторы, движение практически остановилось, машины беспомощно бибикали.

В небе снова возникло нечто чёрное. Руди присмотрелся — это снижались такие же объекты, но на этот раз их было много. Они спускались синхронно, в строгом порядке. Лучей они уже не испускали, но творили нечто странное — они натягивали над Манхэттеном прозрачную плёнку. Образовывался как бы гигантский мыльный пузырь.

Вот ближайший к Руди чёрный объект завис над берегом в районе разрезанного дока, а край прозрачного купола начал погружаться в щель, вырезанную ранее красным лазерным лучом. Через несколько минут прозрачная плёнка окружила остров Манхэттен сверху и со всех сторон. Летающие объекты поднялись высоко вверх и неподвижно зависли. Руди внимательно рассматривал их, как вдруг его ослепила яркая вспышка. Некоторое время он ничего не видел, кроме красного пятна и множества цветных искр вокруг, но это, как понял Руди, была не реальность, а мнимое изображение на сетчатке глаз, ослеплённой неожиданным сверхъярким светом. Постепенно зрение восстановилось. Плёнка вокруг Манхэттена виделась более чётко. Наверное, она затвердела, но осталась прозрачной. Чёрные летающие объекты исчезли из поля зрения. Руди начал искать их по всему небу, и в этот момент на Манхэттен надвинулась немыслимых размеров тень.

Джулия Крэйвин сняла своим минивидом — миниатюрной видеокамерой — последние кадры и, выключив крошечный фонарик, двинулась в полумраке мимо замерших вагонов поезда по туннелю вслед за остальными людьми, недавними пассажирами метро. Впереди четверо несли на плаще раненого человека. Джулия содрогалась при воспоминаниях о жутком зрелище отрезанной кисти и раскромсанных невесть чем телах, оставшихся позади в туннеле. Всё это Джулия засняла своим минивидом не столько для телевизионных новостей, сколько для того, чтобы ей поверили те, кто не видел

этих ужасов собственными глазами.

Джулию, как и всех, не покидала тревога. Откуда-то, кажется, из-под земли, доносился непонятный глухой рокот и гул, словно где-то содрогалась гора.

Вдруг гул оборвался, наступила неестественная, пугающая тишина. Такая тишина могла предвещать что угодно — бурю, катастрофу, ещё страшнее случившейся. Джулия поспешила вперёд к мелькавшим огонькам спичек и зажигалок. Она догнала четвёрку, нёсшую носилки-плащ. Рядом шли двое мужчин, готовых подменить уставшего, и освещали путь зажигалками. Джулия включила свой крошечный фонарик и минивид, секунд десять снимала, чувствуя гордость за ньюйоркцев — они молодцы, достойно ведут себя в минуту опасности, помогают друг другу. Когда надо, проявляют свои лучшие качества.

Джулия закончила съёмку, снова присоединилась к носилкам с раненым. Давала себя знать усталость — ночью Джулия снимала для теленовостей репортаж в Южном Бруклине, гае террористы захватили заложников. Именно поэтому теперь у Джулии весьма кстати оказался с собой минивид, а батареек ещё должно хватить на некоторое время.

Среди тех, кто нёс носилки, она узнала того высокого мужчину, которого прижало к ней в давке вагона незадолго до катастрофы. Это он успокоил толпу в критический момент, когда чуть было не началась паника. Джулия наметила его в качестве главной фигуры её репортажа, хотя он уже отказался от интервью. Но для начала она намеренно подошла не к нему, а к женщине в тёмном жакете.

— Я Джулия Крэйвин из WNBC, — представилась она. — Скажите, пожалуйста, что вы подумали, когда в вагоне погас свет?

— Когда поезд остановился, я подумала, что опоздаю на работу.

— У вас есть какие-либо предположения относительно того, из-за чего всё это произошло?

— Не-а. Наверно, нам скажут об этом по телевизору, если мы выберемся отсюда.

— У кого из вас есть предположения о происшедшей катастрофе? — обратилась Джулия сразу ко всей четвёрке, но посмотрела на высокого мужчину.

— Как вас зовут, сэр? — спросила она у него.

— Мэт Шихан, — ответил он, не поворачивая головы, а потом добавил: — Извините, что недавно я был с вами не очень вежлив, я думал, что вы одна из тех, кто шатается от безделья повсюду с видеокамерами. Кроме того, в тот момент мне было не до хорошего тона.

— Это естественно, все мы в той непростой ситуации несколько свихнулись. — Джулия отметила, что к Мэту Шихану эти слова относятся меньше, чем к остальным, ведь он один из всей толпы сохранял самообладание. — Вы полицейский?

— Полицейский? Нет!

— Я подумала так потому, что вы не растерялись во время общей паники и сразу начали правильно действовать. Где вы этому научились?

— Некоторое время моя работа была связана с подобными ситуациями.

— Вот как? Тогда, наверно, у вас как у специалиста возникли предположения по поводу того, из-за чего стряслась эта беда?

— У меня нет предположений, — сказал он наконец. — Одно только могу сказать: дело здесь не в аварии только в метро, а в чём-то другом.