Похищение в Сто десятом королевстве

Орехова Мария

– Мне нужно вернуть девчонок, - услышал он голос Семияма, - разберись с ними.

Буль-Буль поднял голову. Черный дракон медленно плыл меж густыми мрачными тучами, держа курс на Каменный остров. Из тьмы, переливаясь чешуей, на камни спустился Перламутровый, и его ярко-желтые глаза не предвещали ничего хорошего.

12. Последние мгновения.

Тишина звенела на ритуальной площадке. Только ровное дыхание дракона и крики Марселя внизу нарушали ее. Булю показалось, что прошла вечность, прежде чем он смог подняться

на ноги, боль накатывала волнами, но сейчас это было не важно. Все пропало, надежды больше нет. Семигор неподвижно лежал на камнях, лицом вниз, и Буль-Буль ничем не мог помочь ему, пара ярко-желтых глаз гипнотизировала, ломая остатки воли. Буль старался не смотреть в них.

Перламутровый, чуть сощурив глаза, посмотрел на Семигора. Старик не шевелился, он вообще не подавал никаких признаков жизни, дракон фыркнул и снова повернулся к Буль-Булю. Медленно перебирая короткими лапами, Перламутровый пополз к мальчику, его хвост, обмотанный тряпками, раскачивался в такт шагам. Буль-Буль, наконец, набрался смелости и заглянул дракону в глаза. Что-то едва уловимое мелькало в этом ярко-желтом взгляде, что-то, что дарило Булю крошечный шанс.

– Тебе ведь не нужно этого делать! – крикнул Буль-Буль срывающимся голосом, дракон остановился и злобно зашипел.

– В твоем сердце нет тьмы, – Буль лихорадочно подбирал слова, - Ты не хочешь причинить мне зло, я вижу это по твоим глазам. Тебе противна сама мысль об этом.

Дракон зарычал и оскалил острые, как ножи, зубы. Он пополз к Булю уже быстрее. Мальчик сделал шаг назад и, обернувшись, с ужасом увидел, что стоит на самом краю обрыва. От страха высоты перед глазами поплыли черные круги, наклонившись вперед, чтоб не упасть, Буль-Буль крикнул:

– Остановись, Перламутровый!

Дракон, услышав свое имя, замер, все еще скалясь.

– Да, я знаю, как тебя зовут. Я друг твоей хозяйки, Рокки. Ты помнишь ее?

Перламутровый зашипел, пригнув голову к земле, но с места не сдвинулся. Буль-Буль продолжил:

– Я знаю, каково это, быть немного другим, отличаться от окружающих. Над тобой смеются, тебя жалеют, обижают. В тебя никто не верит, кроме самых-самых близких. Рокка в тебя верила, ей было все равно, какого цвета у тебя чешуя, она гордилась тобой. Ты же не хочешь, чтобы ей было плохо?

Дракон погудел что-то с грустью. В ярко-желтых глазах засветилась тоска. Буль-Буль сделал шаг вперед и протянул руку.

– Помоги мне спасти ее, Перламутровый. Если ты не поможешь, он заберет у нее все жизненные силы, и она умрет! И все принцессы, которых вы похитили, тоже умрут! Ты же не хочешь никому зла. Ты просто запутался, все еще можно исправить. Пожалуйста, помоги!

Дракон, увидев протянутую руку Буля, снова зашипел, но тут же повернулся и посмотрел вслед удаляющемуся черному дракону. Перламутровый, наклонившись к мальчику, шумно втянул в себя воздух. Необычный дракон с Древесных островов перенял способность своих предков остро чувствовать ложь. От рыжего мальчика пахло правдой. Рокка была в смертельной опасности! Перламутровый загудел, тревожно перебирая лапами. Расправив перламутровые перепончатые крылья, дракон выпустил в небо столб огня.

– Стой! – Буль-Буль поднял здоровую руку, усмиряя дракона, - С Семиямом не так легко справиться. Скорее, идем!

Буль

бросился к Семигору, дракон пополз за ним, то и дело с беспокойством оглядываясь. Он всматривался в удаляющееся черное пятно и никак не мог понять, почему этот странный рыжий мальчик медлит, зачем ему нужен этот дряхлый старик, когда жизнь Рокки в опасности. Буль-Буль опустился на колени перед Семигором и осторожно перевернул его на спину. Перламутровый обнюхал лицо волшебника, лизнул его шершавым языком и грустно пророкотал. Старик, казалось, даже не дышал. К глазам опять подступили слёзы, но Буль-Буль решительно прогнал их, плакать было некогда, он припал ухом к груди волшебника и с облегчением услышал едва различимые удары сердца. Семигор был жив, но помочь сейчас ничем не мог. Буль-Буль, отряхнув от пыли серую котомку, аккуратно положил ее под голову старика.

– Дождитесь нас – прошептал он еле слышно, похлопав Семигора по плечу.

Странная вспышка где-то в темной пустыни кратера, прорезала Буль-Булю глаза. Он поднялся, всматриваясь в темноту. Что-то светилось и переливалось, прячась под черно-серым слоем вулканического пепла. Буль бросился к свету, едва не свалившись со ступеней лестницы, боль простреливала плечо, пыль забивала рот и нос, мешая дышать, но мальчик видел лишь этот яркий свет. Бронзовый бюст горел ярче золота на солнце, разрывая ночную тьму. Прабабушка Солита рвалась в бой.

Буль-Буль поднял статуэтку из пыли, она была теплой, даже горячей. Глаза старухи гневно воззрились на мальчика. «Сколько можно медлить» - кричал сердитый взгляд. Буль-Буль бросился обратно к ритуальной площадке, вопя что есть силы:

– Перламутровый! Сюда! Скорее!

Дракон не заставил себя долго ждать, он плюхнулся в клубы пыли и, схватив Буля за шкирку, усадил его к себе на шею. Расправив перепончатые крылья, Перламутровый легко оттолкнулся от земли и, ловко лавируя между молниями, бросился в погоню за Семиямом.

Буль-Буль распластался на шее дракона, обхватив ее ногами и левой рукой, правой он, морщась от боли, прижимал к груди горячий бронзовый бюст прабабушки Солиты.

Кругом ревела буря. Черный тучи, налетая одна на другую, гремели и выбрасывали молнии, ветер выл и порывами нападал на Перламутрового, стараясь сбить его с намеченного курса. Тогда дракон спускался чуть ниже и море накрывало его волнами со всех сторон. Буль-Буль, то и дело задерживая дыхание, лишь крепче прижимался к теплой чешуе и молил высшие силы о том, чтобы бюст прабабушки Солиты не выскользнул из его руки и не потерялся в этих яростных волнах.

Наконец, они увидели его. Черный дракон спокойно и невозмутимо летел, не обращая никакого внимания на бушующую стихию, его даже не пугали сверкающие совсем рядом молнии. Семиям сидел на его могучей шее, а Рокка лежала, свернувшись калачиком на широкой бугристой спине. Она уже была одета в черный балахон, а на ее голове красовалась золотая корона. Мерцающие золотистые нити, тянущиеся от Рокки, окутывали Семияма тонкой паутиной.

Перламутровый и Буль-Буль зависли на хвосте у черного дракона. Буль выпрямился, сел поудобнее и, переложив бюст в правую руку, начал отводить ее для броска, он уже знал, что будет делать. Семиям вдруг обернулся, будто что-то почувствовал, мерцающая паутина разгорелась сильнее.