Похищенная

Стивенс Чеви

Промокшая от пота, с гулко стучавшим пульсом, с болью во всем теле от физического напряжения, я заперла сарай и пошла в хижину, чтобы напиться. Утолив жажду, я легла на кровать, сжав в руке ключи, и уставилась на его карманные часы, висевшие на связке. Было пять часов — и это было впервые почти за год, когда я точно знала, сколько сейчас времени.

Сначала я ни о чем не думала, просто прислушивалась к тиканью часов, пока стучавшая в висках боль не улеглась. Потом я подумала: «Я свободна. Наконец-то я, блин, свободна».

Но почему я этого не ощущаю?

Я убила человека. Я — убийца. Я такая же, как он.

Все, от чего я избавилась, было всего лишь его тело.

Во время

одной из первых пресс-конференций, которые я дала, вернувшись домой, — я по глупости решила, что если с этим побыстрее покончить, то они и в самом деле перестанут звонить и следить за мной из своих фургонов, — один лысый мужик, подняв над головой Библию, нараспев произнес:

— Ты не должна убивать. Ты отправляешься в ад. Ты не должна убивать. Ты отправляешься в ад!

Когда стоявшие рядом люди вытащили его из зала, толпа дружно вздохнула, а потом снова обратила свое внимание на меня. Зажглись огоньки камер, и кто-то сунул мне под нос микрофон.

— Что вы могли бы ответить на это, Энни?

Глянув на толпу и на спину удаляющегося лысого мужчины, продолжающего монотонно бормотать себе под нос, я подумала: «Я и так уже в аду, козел!»

Иногда, док, мне хочется поговорить с мамой обо всех этих вещах, о чувстве вины и стыда, о раскаянии, но насколько я обладаю настоящим талантом взваливать всю вину на себя, настолько же моя мама умеет уклоняться от нее. Это как раз одна из причин, почему я до сих пор не разговаривала с ней после нашей ссоры, да и она тоже не предпринимала таких попыток. Это меня не удивляет, но я почти уверена, что теперь обязательно позвонит Уэйн.

Черт, я чувствую себя в эти дни так одиноко, что готова даже попробовать совместными усилиями провести один из ваших экспериментов под названием «Встречай свои страхи лицом к лицу». Ведь это же так глупо, что я по-прежнему ощущаю себя в опасности. Выродок мертв. Я в безопасности настолько, насколько это вообще возможно. Может кто-нибудь объяснить все это моей психике?

Сеанс семнадцатый

— Знаете, док, хотя вы и даете мне все эти техники, как преодолеть свои страхи или объяснить их, я все равно продолжаю повторять себе, что все это в конце концов уйдет само собой, особенно после того как я столько прочитала обо всех этих невеселых вещах. Но на этой неделе в дом ко мне вломился какой-то придурок.

Вернувшись после утренней пробежки, я застала следующую картину: в доме ревет сигнализация, на дорожке стоит полицейская машина, косяк задней двери выбит, а окно в моей спальне распахнуто. Судя по сломанным веткам кустарника внизу, именно таким образом этот мерзавец и выбрался наружу. Вроде ничего не пропало, и копы сказали, что они мало что могут сделать, пока я не выясню, что у меня действительно украли. Они также сообщили, что недавно по соседству произошла еще пара проникновений в жилище со взломом и в тех случаях они также не нашли никаких отпечатков, как будто от этого мне должно было стать легче.

После того как они разъехались по домам, а мое лихорадочно дергающееся тело успокоилось до периодических одиночных подрагиваний, я направилась к себе в спальню, чтобы переодеться. В коридоре я внезапно остановилась. «Зачем было так рисковать, вламываясь внутрь, если ничего не украдено?» Что-то здесь было не так.

Я медленно обошла весь дом, стараясь думать, как злоумышленник. О’кей, выбил заднюю дверь, поднялся наверх, дальше что? Заскочил в гостиную — каких-то мелких вещей здесь нет, стереоаппаратура и телевизор слишком большие, чтобы по-быстрому прихватить их, особенно если он пришел пешком. Бежать по коридору в спальню, чтобы поискать ценности в выдвижных ящиках?

Я тщательно обследовала каждый из них. Все они были плотно закрыты, а моя одежда аккуратно сложена. В шкафу все висело на своих местах, а дверь была закрыта ровно —

иногда одна сторона у нее заедает. Я отступила назад и внимательно оглядела комнату. Корзина, полная одежды, которую я только что вытащила из сушилки, стояла на полу на том же самом месте, большая футболка, в которой я сплю, валялась в ногах кровати. Кровать…

Что это за небольшая вмятина? Может, я присела сюда, когда надевала носки? Я подошла и тщательно исследовала каждый сантиметр кровати. Исследовала каждый найденный волосок. Мой? Эммы? Я наклонилась к пушистому покрывалу и обнюхала его снизу доверху. Похоже на легкий запах одеколона, или мне кажется? Я выпрямилась.

Незнакомец тайком проник в мой дом, был в моей спальне, смотрел мои вещи, прикасался к ним. По телу побежали мурашки.

Я сорвала постельное белье, схватила свою футболку, сунула все это в стиральную машину, заправив ее очень большим количеством отбеливателя, и протерла в доме каждую поверхность. Заколотив досками заднюю дверь и окно, — к моменту, когда я закончила с этим, дом стал напоминать бункер, — я схватила радиотелефон и остаток дня провела в шкафу в коридоре.

Немного позже мне позвонил Гари — тот коп, о котором я вам рассказывала. Он хотел узнать, все ли у меня в порядке, что, конечно, очень любезно с его стороны, учитывая, что он не занимается ограблениями. Он еще раз повторил то же, что говорили и другие полицейские: что это, вероятнее всего, простая случайность, что парень заскочил в дом, чтобы схватить первое, что попадется под руку, потом запаниковал и сбежал кратчайшим путем. Когда я возразила, что это уже совсем глупо получается, он ответил, что преступники, когда они напуганы, делают массу глупостей. Еще он посоветовал, чтобы я позвонила кому-нибудь, кто мог бы побыть со мной, пока отремонтируют заднюю дверь, или чтобы я на время ушла к друзьям.

Даже если бы я была напугана до смерти, то все равно не пошла бы к маме. А друзья… Даже если бы у меня не было паранойи похлеще, чем у Говарда Хьюза, [8] все равно непонятно, сколько их осталось у меня на сегодняшний день.

Люк, пожалуй, был единственным, кто продолжал мне звонить. Когда я только вернулась, все — друзья, сотрудники по прошлой работе, люди, с которыми я когда-то ходила в школу, а после этого много лет не виделась, — подняли вокруг меня столько суеты, что я просто не могла этого вынести. Но, знаете, люди настойчивы до поры до времени, и если постоянно закрывать дверь у них перед носом, они в конце концов уходят.

8

Говард Робард Хьюз младший — американский промышленник-предприниматель, инженер, пионер и новатор американской авиации, режиссер, кинопродюсер, а также один из самых богатых людей в мире; известен своим эксцентричным поведением; страдал паранойей.

Единственным человеком, которого я могла бы об этом попросить, была Кристина, но вы ведь знаете, что там произошло, знаете, по крайней мере, настолько, насколько об этом знаю я, потому что я до сих пор толком не понимаю, почему так на нее отреагировала. Она, видимо, просто старалась быть хорошей подругой, оставив меня сейчас в покое, но иногда мне хотелось, чтобы она неожиданно появилась и заставила меня выйти на свет Божий, наехала на меня, как делала это раньше.

Конечно, сразу после этого случая я думала о том, чтобы переехать, но, черт возьми, я люблю этот дом и если уж решусь его продать, то не из-за какого-то придурка взломщика. Да я бы и не могла этого сделать. Как, интересно, я собираюсь квалифицировать себя при оформлении закладной? Я думала о том, чтобы начать искать работу. У меня появился целый ряд умений и навыков, но мне совершенно не хотелось выяснять, какую работу мне предложат в агентстве.