Похищенный трон
Шрифт:
– Возвращайтесь, невредимыми с широкого поля за рекой, – сказала Барзоя.
– Невредимыми, – вторили женщины. Мать продолжала свои речи, Абивард еще мгновение слушал ее, потом резко взметнул голову и изумленно посмотрел на Барзою. Почему она именно этими словами назвала степь на северном берегу Дегирда? Совпадение. Таншар тоже увидел в будущем Абиварда широкое поле, хотя и не знал, где оно находится.
– Идите смело и возвращайтесь с победой! – сказала Барзоя, повышая голос до крика. Все находящиеся во дворе, и мужчины и женщины, разразились
Годарс подошел к своей старшей жене, обнял ее и поцеловал в губы. Потом он привлек к себе Динак, поцеловал ее и двинулся вдоль шеренги женщин, обнимая и целуя жен, гладя по щечкам дочерей.
Абивард и его младший брат Вараз, который тоже отправлялся с отцом в стан Царя Царей, обнялись с Барзоей и Динак. Их примеру последовал Фрада, до смерти завидовавший братьям – ведь Годарс наотрез отказался взять его с собой.
Двое сводных братьев Абиварда тоже уходили на войну. Они обнимали матерей и сестер, а вслед за ними – и те из братьев, которые оставались в крепости.
Когда женщины дихгана выходили на люди, такое проявление чувств допускалось.
– Как жена вашего отца дихгана, я повелеваю вам обоим сражаться смело, чтобы каждый воин в дружине восхищался вашей отвагой, – сказала Барзоя Абиварду и Варазу. Потом ее лицо утратило строгость. – А как ваша мать, я говорю вам обоим, что каждый миг будет мне годом, пока вы не возвратитесь ко мне.
– Мы вернемся с победой, как ты нам наказала, – ответил Абивард.
Вараз энергично закивал. Младший брат Абиварда сильно походил на Барзою, хотя его пробивающаяся бородка несколько скрывала сходство. В плечах он был шире Абиварда и славился как отменный борец и лучник.
Динак сказала:
– Я никакому дихгану не жена, и мне не нужно говорить высокие слова и делать гордые жесты. Значит, я могу просто сказать вам, чтобы вы обязательно вернулись, и обязательно вместе с отцом.
Она обращалась к обоим братьям, но смотрела только на Абиварда. Он кивнул с серьезным видом. Хотя она не выходила из дверей женской половины с тех пор, как у нее начались месячные, близость, установившаяся между ними в детстве, еще сохранялась. Он знал, что, надеясь на исполнение своих слов, она полагается преимущественно на него, и мысленно поклялся не подвести сестру.
Вараз сказал:
– Там, в степях, умеют работать по золоту. Мы привезем вам обеим хороших обновок.
– У меня есть золото, – проговорила Барзоя. – Если бы я хотела больше, я могла бы получить его без труда. А вот сыновья – большое и редкое сокровище. Я не променяю ни одного из них на все золото не только степей, но и всего мира.
Абивард вновь обнял мать, да так крепко, что она легонько пискнула.
– Не бойся, матушка. Когда хаморы увидят блеск нашего оружия, они разбегутся в страхе. Убежден, что наша победа будет бескровной.
– Дай Господь, сынок, дай Господь, – сказала Барзоя.
– Теперь и ты завела привычку повторять слова? – спросил ее Абивард.
Она улыбнулась и стала почти столь же юной, как стоящая
Потом лицо ее опять посерьезнело, и на него вновь легла печать лет.
– Война редко бывает бескровной. Вы, мужчины, меньше бы ценили ее трофеи, если бы они доставались легко, я так думаю. И потому снова говорю вам – берегите себя. – Она повысила голос, обращаясь ко всем, не только к сыновьям: Берегите себя!
Это словно послужило сигналом – а возможно, так оно и было. Самая молодая и самая последняя жена Годарса повернулась и медленно удалилась в жилую часть крепости, направляясь на женскую половину. За ней двинулась вторая жена от конца, потом следующая имеете со своей старшей дочерью.
Динак сжала руки Абиварда:
– Сейчас наступит моя очередь, моя и матушки. Возвращайся скорее, целым и невредимым. Я люблю тебя.
– А я тебя, старшая из сестер. Все будет хорошо, вот увидишь. – Все так суетились, желая их благополучного возвращения, что ему хотелось предотвратить возможные дурные предзнаменования.
Как и сказала Динак, вскоре настал и ее черед уходить. Вместе с Барзоей они с величайшим достоинством прошествовали ко входу в жилую часть. Там их ожидал Годарс, держа в руке ключ от женской половины.
Барзоя что-то сказала ему, а потом, смеясь, приподнялась на цыпочки и коснулась губами его губ. Дихган тоже рассмеялся и сделал движение, будто намереваясь похлопать ее пониже спины. Впрочем, он остановился, не завершив движения: сделай он это, и вся крепость еще долго гудела бы от пересудов.
Здесь, рядом с границей, нравы не отличались такой утонченностью, как в Машизе.
Динак вошла в жилую часть. Спустя мгновение за ней с улыбкой проследовала Барзоя. Годарс прошел в дом следом за ними. Через несколько секунд они словно растворились в тени. Темный дверной проем зиял пустотой.
* * *
Абиварду казалось, будто он влез не в доспехи, а в горячую кухонную печь.
По лицу его, прикрытому кольчужной сеткой, оставлявшей открытыми лишь глаза, стекал пот. Такая же сетка, приделанная сзади его высокого конического шлема, защищала шею и плечи.
И все же по сравнению с другими частями тела голова была сравнительно открыта доступу воздуха: ветерок продувал кольчугу и давал Абиварду чуточку прохлады. Под кожаной изнанкой его доспехов была поддета хлопковая прокладка, чтобы удар мечом, отраженный доспехами, не переломал ему кости.
Грудную клетку тоже прикрывала кольчуга, а ниже два вертикальных ряда металлических пластин защищали живот и нижнюю часть спины. С нижнего края пластин свисала короткая кольчужная юбка, на кожаных рукавах и штанах имелись горизонтально расположенные кольца из слоистой железной брони. И на сапогах тоже. Полукруглые сетки из железа прикрывали руки от края кожаных рукавов до тыльной стороны ладоней. Свободными от брони оставались только пальцы и внутренняя сторона ладоней.