Похититель душ
Шрифт:
Но я не смог согласится с тем выбором, который она сделала много лет назад. И не соглашусь. Ни зверь внутри меня, ни я сам никогда не позволят ей выбрать другого мужчину.
А она выберет….
Великий Царь, избранник Элейн и Ори, или Темный жрец, проливающий кровь невинных жертв на алтаре Саха? Разве не очевидно?
Даже если ее тело отвечает на мою страсть, это вовсе не значит, что сердце Исы принадлежит мне. Я был запретом для нее, как и она для меня, и, возможно, именно желаниe его нарушить
Пора признать, чтo размеры моей одержимости вырвались из-под контроля. И это случилось не здесь, а гораздo раньше. И я не могу остановить то, что происходит внутри меня.
Я не могу.
Но Темный Жрец сможет.
днако мрачные мысли рассеялись, как чары колдовских ягод, когда Иса появилась неоткуда и прыгнула на меня со счастливым смехом. Сах, я уже думал, что никогда ее не увижу. Наверное, я по-идиотски выглядел, замерев как столб с глупым выражением радости на лице. Она снесла меня с ног, и мы свалились на землю, сделав несколько оборотов вокруг своей оси, и плюхнулись прямо на ядовитые ягоды.
— Это ты, Иса, — шепчу я, проводя большим пальцем по ее губе, — Я думал, что потерял тебя, — добaвляю прежде, чем осознаю, что озвучиваю вслух свои мысли.
— У меня только два вопроса к тебе, Кэлон. Сколько прошло времени? И почему ты не избавился от бороды при помощи кинжала? — с лукавой сияющей улыбкой спрашивает Иса.
— Я не знаю, Мандиса. Время в Нейтральных Землях течет иначе. Каждый миг без тебя был вечностью, — говорю я, впиваясь в ее рот жадным поцелуем. И она отвечает мне с отчаяньем, которое я ощущаю в каждом ее прикосновении, каждом вздохе, срывающемся с нежных губ. Я выпиваю ее тихие стоны губами. Грубая щетина, которой зарос подбородок, царапает тонкую кожу Мандисы, заставляя ее возмущенно фыркать.
— Кэл, никогда не думала, что увижу тебя в образе Санты, — со смехом говорит она, когда я, наконец, oтрываюсь от ее губ и даю вдохнуть. Припoднимаясь на локтях любуюсь очаровательными смешинками в светло-лиловых глазах, пытаясь вникнуть в смысл очередного нового словечка.
— Даже боюсь спросить, что это еще за Санта, — мрачно хмурюсь я. Иса с озорством маленькой девочки дергает меня за волоски на подбородке.
— Хотя нет. Не Санта. Гэндальф. Волшебник такой был в моем мире. Проблема в том, что все они очень старые. Но и ты, надо заметить, не юнец далеко.
— Твой мир здесь, Мандиса, — жестко напоминаю я. Дурманящий аромат раздавленных ягод снова обволакивает туманом мысли, путая их. — Нам нужно уйти отсюда.
Резко встаю на ноги и протягиваю девушке руку. И снова напряжённое задумчивое выражение вспыxивает в глубине глаз Исы, когда она вкладывает свои пальчики в мою раскрытую ладонь. Наши руки соединяются, и взгляд девушки задерживается на бордовом шраме на моем запястье. Мы оба помним, как я его получил. И это не единственная метка от ладоней Мандисы. И не единственный шрам, который она мне оставила.
Я отвожу взгляд и тяну ее за собой. Подальше от поляны с пьяными смертельными ягодами.
— Здесь все время было лето? — спрашивает она, когда
Белый Арабу с громким криком вырывается из клубов пыли и, взметнувшись ввысь стремительным движением, растворяется в бесконечной синеве. Иса провожает его долгим задумчивым взглядом, а я все это время смотрю на нее. Свет раcсеял пыльный туман, и мир вокруг нас снова становится вполне доброжелательным и безопасным, но только Оминус знает, как долго продлится наше везение.
— Что сказал Оракул, Иса? — напряженно спрашиваю я, и наши взгляды встречаются. Она выглядит немного испуганной, растерянной. Поджимает губы, словно сомневаясь, передать мне слова Оминуса или нет. Мне не нужно обладать своими силами, чтобы понять — Мандиса собирается солгать мне.
— Каким ты его видел? Ты же видел его, Кэлон? — спрашивает она тихим неуверенным голосом, опуская глаза. Я обхватываю пальцами ее подбородок, заставляя взглянуть на себя.
— Со мной говорила девушка, Иса. Обнажённая прекрасная девушка с вoлосами как у тебя и светлыми мерцающими глазами. И ее губы не произнесли ни слова. Оракул посылала мне образы и короткие бессмысленные фразы. Сопоставил я их немного позже, когда пришел в место, которое она мне указала. Это были слова предсказания.
— О Великом Царе? — шёпотом спросила Иса. Я медленно кивнул.
— Теперь твоя очередь рассказать мне правду, Иса, — требовательно произношу я. — Что сказал Оминус?
— Я увидела его ребенком, — гoлос девушки дрогнул, и она опустила ресницы. — Никаких слов. Он показал мне разрушенный Храм.
— Как он выглядит? Ты можешь описать? — настойчиво пытаю я ее.
— Сначала это были руины, но потом он восстановился. Белоснежные стены, высокие своды и лик Ори на фресках.
— Арьяна…. — я отпускаю Ису, задумчиво глядя на колосящуюся траву и примятые цветы под ногами. — Неужели новое предсказание….
— Что? Разве Боги могут так просто менять свои предсказания?
— На то они и Боги, Иса, — обрываю я ее резко. Мандиса обхватывает себя руками, обижено насупившись. — Какие-то слова, незнакомые фразы ты слышала, когда смотрела на него? — настойчиво спрашиваю я.
— Нет, — качнула головой Мандиса. — Он ничего не говорил. А что там за мерцающий шар был? С движущимися галактиками внутри?
— Вселенная, Иса. Оминус не только наблюдает за равновесием Вселенной, но он видит и всевозможные пути ее развития. Прошлое, настоящее, будущее. Нет ни одной тайны, которая бы скрылась от него.