Похититель поцелуев

Шэн Л. Дж.

Мне девятнадцать. Я могу сбежать. Но куда? Я была совершенно оторвана от жизни. Никого и ничего, кроме родителей, не знала. Да и на какие средства я буду жить?

– Франческа, – сказал папа с безжалостной решимостью в голосе. – Не так уж это и важно, но твоя мать ни в чем не виновата. Я выбрал Вулфа Китона, потому что он лучший кандидат. Анджело – приятный молодой человек, но он почти простолюдин. Его дед был простым торговцем. Китон же самый завидный в Чикаго жених. Он наверняка станет президентом Соединенных Штатов. Не

говоря уже о том, что он существенно богаче, старше и значимее для Синдиката.

– Но я не Синдикат! – я чувствовала, как при этих словах задрожал мой голос. – Я человек.

– Ты и то и другое, – парировал отец. – Как дочь человека, который с нуля восстановил Чикагский синдикат, ты должна принести жертвы, хочешь этого или нет.

Они потащили меня в мою комнату в конце коридора. Мама плелась сзади и шептала извинения, но я была на грани нервного срыва и не понимала, что она бормочет. Я ни секунды не верила, что отец мог выбрать Китона, не обратившись предварительно ко мне. Но еще я знала, что он был слишком горд, чтобы признаться: в этом вопросе власть была у Китона. И я понятия не имела почему.

– Я не хочу самого завидного жениха в Чикаго, президента или ватиканского папу. Я хочу Анджело! – рыкнула я, но никто меня не слушал.

Я как воздух. Невидимый и незначимый, но все же жизненно необходимый.

Они остановились у моей комнаты, крепко сжимая мне запястья. Тело обмякло, когда я поняла, что они больше не двигаются. Тогда я осмелилась заглянуть внутрь. Клара запихивала мою одежду и обувь в лежащие на кровати чемоданы и утирала слезы. Мама взяла меня за плечи и повернула к себе:

– В записке сказано, что тебе дарует поцелуй любовь всей твоей жизни, правда? – Мамины красные опухшие глаза нервно метались. Она хваталась за соломинку. – Тебя поцеловал он, Фрэнки?

– Он обхитрил меня!

– Но ты же даже не знаешь Анджело, vita mia [4] .

– Сенатора Китона я знаю еще меньше.

И все, что узнала о нем, было мне ненавистно.

– Он богат, хорош собой, и ему светит яркое будущее, – объяснила мама. – Вы еще не знакомы толком, но узнаете друг друга. Я тоже не была знакома с твоим отцом до свадьбы. Vita mia, что за любовь без риска?

4

Жизнь моя (итал.).

«Спокойствие», – подумала я и поняла, что Вулф Китон посвятит свою жизнь тому, чтобы сделать мое существование как можно менее спокойным.

* * *

Спустя два часа меня провезли на черном «Кадиллаке» через черные кованые ворота в поместье Китона.

Во время поездки я умоляла юного прыщавого водителя в дешевом костюме доставить меня в ближайшее отделение полиции, но он притворился, будто не слышит. Тогда я перерыла всю сумку в поисках телефона, но его там не оказалось.

– Проклятье! – вздохнула я.

На

пассажирском сиденье хмыкнул мужчина, и впервые я обратила внимание, что в машине присутствовал и охранник.

В районе Маленькой Италии, где жили мои родители, было полным-полно католических церквушек, самобытных ресторанов и людных парков, кишащих детьми и студентами. А вот Вулф Китон обитал на непорочной и пользующейся престижем Берлинг-стрит. Его ослепительно белый особняк даже среди других огромных домов выглядел смехотворно большим. По его размерам я догадалась, что для постройки потребовалось снести несколько зданий. Похоже, добиваясь своего, Китон привык идти по головам.

Моему взору предстали подстриженные лужайки и выполненные в средневековом стиле окна. По стенам огромного здания вверх ползли плющ и папоротник, напоминая ревнивые женские пальцы на теле мужчины.

Возможно, Вулф Китон действительно сенатор, но деньги у него не от государственной деятельности.

После того как мы подъехали к входу в дом, двое служащих открыли багажник и вытащили мои многочисленные чемоданы. В дверях показалась щуплая женщина, по виду старше Клары, в строгом черном платье и с заколотыми наверх серебристыми волосами.

Она задрала голову и с усмешкой окинула меня взглядом:

– Мисс Росси?

Я вылезла из машины, прижимая к груди сумку. Этот придурок даже не вышел меня поприветствовать.

Сцепив сзади руки и чопорно выпрямив спину, женщина подошла ко мне и протянула ладонь:

– Я мисс Стерлинг.

Я уставилась на ее руку, но не стала пожимать. Она помогала Вулфу Китону похитить меня и принудить к браку. То, что я не поколотила ее своей дизайнерской сумочкой, уже показывает величину моей вежливости.

– Я покажу вам ваше крыло.

– Мое крыло? – Я на автопилоте пошла за ней, говоря себе – нет, обещая, – что это временные трудности. Мне просто нужно собраться с мыслями и наметить план. На дворе двадцать первый век. Весьма скоро я окажусь рядом с мобильным телефоном, компьютером или полицейским участком, и этот кошмар закончится, не успев начаться.

И что потом? Проявишь неповиновение отцу и рискнешь жизнью?

– Да, дорогая, крыло. Я была приятно удивлена, что мистер Китон придерживается старых идеалов в отношении своей невесты. Отказался делить ложе до брака.

На ее губах мелькнула еле заметная улыбка. Очевидно, она и сама фанатела от этой затеи. Тут я была с ней согласна, потому что скорее выцарапаю себе глаза, чем лягу в одну постель с этим дьяволом.

От площадки из белого мрамора вправо и влево расходились две лестницы. Мятного цвета стены с портретами бывших президентов, высокие, искусно вылепленные потолки, камины и роскошный внутренний двор, видимый через высокие окна, – все это слилось в одно пятно.

Я ахнула, когда мы прошли мимо распахнутых двойных дверей, за которыми я увидела рояль «Стейнвей», книжные полки высотой до потолка со множеством книг. Вся комната была выполнена в кремовых и черных тонах.