Похмелье после вчерашнего
Шрифт:
«Хватит нагнетать, – приказала себе Кира мысленно. – К тому же пора одеваться».
Она остановилась перед шкафом с одеждой и в задумчивости принялась обозревать свой необъятный гардероб: что бы надеть?.. Вот же ежедневная дилемма.
Машинально сняв с вешалки светло-бежевое трикотажное платье и бросив его на постель, Кира принялась рыться в ящике с бельем, мысленно накачивая себя позитивными сентенциями.
«Сегодня будет чудесный день. Я обещаю себе это. Сегодня я сама подарю себе самый радостный день в этом году!»
Ее взгляд упал на фотографию, стоявшую на столике возле двери: Олег и она. Снимок был сделан сто лет назад, на даче его родителей, в
Кира провела пальцем по фотографии, обводя контур Олеговых смеющихся губ. Она тоже на этом снимке получилась довольно милой.
Как быстро пролетели эти восемнадцать лет жизни… О том, что, в общем-то, все было хорошо, понимаешь, только когда оглядываешься назад.
Раньше они любили друг друга. А теперь? Как понять, осталось ли хоть что-то от того чувства, которое зафиксировано на этом фото?
Кира вернулась к своей чашке с кофе и в задумчивости уставилась на натюрморт, висевший напротив окна: рыжая тыква, связка красного лука и стопка бурых фаянсовых тарелок, изображенных на темном фоне. Подарок Олега – не к какой-то особенной дате, а просто спонтанный подарок, сделанный несколько лет назад, – до сих пор вызывал приятные эмоции. И идеально вписывался в интерьер.
Кухню в прованском стиле (о такой она мечтала много лет) ей, хоть и с большим трудом, удалось-таки оформить не на даче, а в их городской квартире. Причем деревенская простота и скромность потребовали от нее не только серьезных материальных вложений, но и больших эмоциональных затрат. Однако все получилось! Да так, что знакомый издатель глянцевого журнала по интерьерам предложил сделать иллюстрированный фотографиями материал на тему «Стиль кантри в мегаполисе». Олегу очень понравилась эта идея – выпустить номер «Стильного дома» с фотографиями их кухни (хотя в свое время он был против переделки интерьера), но Кира (возможно, чтобы досадить мужу) от предложения издателя отказалась, заявив, что это нескромно – щеголять своим благосостоянием перед другими людьми, ведь не все так хорошо обеспечены. Однако если начистоту, то затраты были хоть и большие, но все же умеренные. Например, латунные и медные сковородки и кастрюли – сейчас это необыкновенная роскошь – попали к ней практически даром. Их она не покупала. Что-то ей подарили, что-то осталось от прабабушки Олега. Стены, выкрашенные в оливковый цвет, тоже обошлись недорого: за жидкие обои она заплатила копейки, зато какой эффект – абсолютная иллюзия натурального камня! И оттенок удалось подобрать такой, какой она хотела, – под цвет фартука и столешниц, отделанных аккуратной керамической плиткой. А вот за кухонный гарнитур (столы и шкафы с широкими фасадами и открытыми полками), массивный обеденный стол, стулья и табуреты, которые она заказывала в известной мебельной фирме, пришлось заплатить о-о-очень много. Дизайнер посоветовал использовать светлое дерево и искусственно его состарить, но результат не разочаровал – все получилось очень мило. Не пожалела она и средств для изготовления декоративных балок на потолке, искусственного камина и пола из керамического гранита. Олег ужасно ворчал, когда узнал, во сколько ей все это обошлось, но ему-то что за дело? Она же его деньги практически не трогала – в основном использовала свои сбережения. Кира усмехнулась: это муж
Одного жаль – сейчас этот чудесный интерьер уже устарел, прованский стиль потерял свою актуальность буквально сразу, как только Кира закончила ремонт кухни.
И так во всем… Вынашиваешь какую-то идею, мечту, горишь чем-то. А едва это воплотится в жизнь, как тебе уже это не нужно – и более того, это не только не ценится, но и мешает жить.
Мысли Киры снова вернулись к мужу, ко вчерашней ссоре.
Надо было признать, что она сама виновата – спровоцировала Олега, выпила слишком много.
Просто ее будни так скучны, так однообразны, они похожи на будни хомячка в клетке – каждый новый день предсказуем на многие годы вперед.
Все это – эту ежедневную рутину, Розу Ветров, постоянную занятость на работе, надвигающуюся на них с Олегом, как тяжелый гранитный шар, разъединенность их жизней – нужно было как-то предотвратить. Но как?
Что делают жены, когда узнают, что у мужа имеется интерес на стороне? Скандалят, впадают в депрессию, пьют в одиночестве?
Внезапно ей пришла идея перед началом нового жизненного цикла (все-таки как никак для нее начинался новый год) составить себе список из того, что бы она желала сделать в ближайшие двенадцать месяцев. Она открыла в телефоне «заметки» и произнесла громко, как если бы выступала на сцене:
– Итак, напишем правила новой жизни. Первое…
И погрузилась в глубокую задумчивость. Потом все же напечатала: «Первое: больше гулять».
Нужно начать выходить на улицу. Пусть даже без Олега. Нельзя ограничивать жизнь только офисом и домом. Нужно в конце концов начать жить. «Нужно вспомнить, что у меня есть я. К тому же прогулки снимают стресс.
«Второе: начать нормально питаться – на одном кофе долго не продержишься».
«Третье: сегодня же попросить Таню, чтобы унесла кофемашину из моего кабинета. А то искушает».
Кофемашина стояла в ее кабинете на столике возле окна, и во время работы Кира то и дело отвлекалась на соблазнительные запахи. Выпивала по три, а иногда и больше трех чашек кофе в день.
Убрать, убрать. Сегодня же убрать. Пусть у Тани стоит.
«Четвертое: бросить пить».
Хотя бы пить меньше – если совсем бросить не получится.
«Кажется, я уже об этом говорила?» – напомнила себе Кира.
«Пятое: перестать все время думать об Олеге. О том, как я ему безразлична».
Никакая жена не думает так много о своем муже.
«Шестое: не хандрить.
Седьмое: найти мужчину, для которого я буду важнее его работы – которому я буду важнее всего.
Восьмое: больше читать и гулять. Можно ведь и одной погулять – рядом с домом отличный парк».
«Так… кажется, я иду по кругу, – подумала Кира. И продолжила свою мысль: Гулять в парке глупо – к парку прилагаются алкоголики и маньяки».
«Девятое: сделать что-нибудь с лицом, чтобы оно было не таким хмурым и опрокинутым».
Можно просто попробовать улыбаться. «Олег когда-то говорил, что у меня красивая улыбка…»
Кира несколько раз растянула губы в улыбке: улыбка озорная, улыбка кокетливая, улыбка сексуальная… Она чувствовала, что все эти улыбки получались у нее почему-то с оттенком грусти. Черт. Она совсем разучилась улыбаться.
«Десятое: разлюбить мужа».
Если хорошенько постараться, то это совсем не трудно сделать.
Кира перечитала все десять пунктов, сделала глоток кофе и скривилась.