Поход
Шрифт:
– Как часто?
– Ну на двух я сам охотился, - ответил я, тщательно проверяя каждый патрон с осиновым колышком.
– У нас в городе - и в Эммаусе. Их часто с суккубом путают, хотя между ними нет ничего общего. Просто суккуб - женский демон и нападает на мужчин именно поэтому, а баоба-сит - потому, что ей, как женщине, легче именно мужчину заманить в тихое место. Но женщины ей в пищу тоже годятся. Убить их просто, одним выстрелом, труднее выследить.
– Надо же… А что такого в железе, что оно убивает?
– Какая-то реакция с кровью. Мгновенно ржавеет и распадается - говорят,
– И ты уверен, что тот, на кого собираешься охотиться, - обычный вампир?
– Процентов на девяносто уверен, - кивнул я.
– Вампир обыкновенный, он же умрун, он же Strigoilus Vulgaris, если по науке.
Я отвинтил крышку с серебряного резервуара своего водяного пистолета и начал аккуратно переливать туда святую воду из фиала, стараясь не расплескать. Маша же ходила вокруг меня кругами - ее одолевало любопытство.
– А чесноком ты пользуешься?
– Нет смысла, - отрицательно помотал я головой.
– У вампира на чеснок тоже аллергия, как и на осину, но намного слабее. Если даже ты обмажешься чесноком с головы до пят, это не поможет. Пить он тебя не станет, верно, а шею свернет обязательно, разве что почихает потом.
– Почихает? Разве они дышат?
– удивилась она.
– Я образно. Ну не понравится ему, не более чем. А вообще самая страшная тварь, которую можно встретить в городе, хоть и редко, - это упьержи. Других названий не знаю.
– Кто?
Я достал из сумки три плоские резиновые емкости вроде грелок, вытащил из них длинные пустотелые пробки и начал наливать в них святую воду. Тоже полезный инструмент, моего собственного изобретения. Вампиры балдеют.
– Упьержи - его так горцы с Лесного хребта прозвали, - попутно рассказывал я.
– Он скорей даже не вампир, а пожиратель. Выглядит как нормальный человек, чаще всего - самого мирного вида. За секунду может развалиться в груду трупных червей, а те могут пролезть куда угодно. Может подойти к дому, проникнуть внутрь через щели. Там собирается опять в человека, зачаровывает спящих. Вновь рассыпается, и черви пожирают всех. Заживо.
– О-ой, дрянь какая!
– аж подскочила Маша, обхватив себя руками за плечи, как будто пытаясь что-то стряхнуть с себя.
– А убить-то его как?
– Как человека - невозможно, он сразу разваливается. Червей - как угодно, хоть ногами топчи, не поскользнись только. Они ядовитые еще, кстати, парализовать могут. В них никакой магии нет, магия только держит их вместе в человеческом облике. Но если хоть один червяк уползет, упьержи возродится снова - максимум за пару месяцев.
– А обнаружить как этого… упьержи?
– Ну сама подумай. Магия держит червей вместе…
– Ну да!
– сообразила она.
– Он же излучать должен все время.
– Верно. И неслабо. Поэтому у нас урядникам амулеты выдают, реагирующие на магические ауры, а в городе ношение активных амулетов запрещено, чтобы не излучали. Только защитные и пассивные.
– И ловили?
– На
– Справились?
– Кто его знает… - пожал я плечами.
– Но в городе он больше не появлялся.
Закончив с «грелками», я взял со стола ружье, откинул стволы, заглянул в каналы. Я оружие всегда чищу до зеркального блеска, перед тем как в пирамиду убрать, но потом все равно проверяю. Так спокойней и надежней. Отложил. Все, в общем, готов ехать. Натянул поверх кольчуги свитер, чтобы не блестела и не звякала, поверх свитера надел куртку из змеиной кожи - скользкая, эластичная, ухватиться за нее трудно. Тоже защита. Жарко будет, но это не страшно. Жарко лучше, чем «мертво».
– А нави тогда кто?
– спросила Маша.
– Духи умерших, чьи тела истлели без погребения. Кровь они не пьют, тянут саму жизнь. В глухом месте ночью могут запросто заесть насмерть. Все, я пошел, - сказал я, подхватывая со стола сумку и беря в руки двустволку.
– Я с тобой!
– подскочила она.
– С чего это? У меня для тебя ни защиты, ни оружия - ничего. У меня все в одном комплекте. И опыта у тебя ноль, - урезонил я ее.
– А я за рулем посижу. Я машину вожу хорошо. День же на улице, вампир спит, не опасно.
– Еще одно заблуждение, - сказал я, ткнув в нее указательным пальцем.
– Вампир спит, когда захочет, как человек. Гроб ему тоже не нужен, кстати. И солнце ему не помеха, если он под прямые лучи не выйдет. Даже сейчас, считай что в полдень, он может на улицу выйти, если в тень.
– А мы на самом солнцепеке встанем!
– А если накроется чем-то, то и солнце ему не помеха.
– Так со мной же Василий будет, насколько я понимаю?
Я задумался. Действительно, торчать на улице - опасность невелика. А водитель пригодился бы: Васька машину водит так, что потом за поваленные заборы не расплатимся. Даром что у него своих три, а толку-то…
Я снова полез в шкаф, достал свой короткий помповик с откидным прикладом, затолкал в него пять патронов с сегментными, разваливающимися в теле на куски пулями, каждая по сорок пять граммов. Вампира они не убьют, верно, но дыр в нем таких наделают, что ему уже не до нападения будет. А если в башку угодить, так может и не уйти. Что толку с того, что он не умер еще, если валяется почти что без башки, а встать сможет не раньше чем через день или два?
– Умеешь управляться?
– спросил я Машу.
– Естественно. Лет в десять научилась, как отдача с ног сбивать перестала, - усмехнулась та.
Естественно так естественно. Кто в нашем мире стрелять из ружья не умеет? Это чуть ли не главное умение теперь, грамоте - и то во вторую очередь обучают. Ружья дома, что кухонная утварь, даже у аборигенов у всех пусть одностволки, да есть.
Я отдал ей дробовик, а к нему еще подсумок с дюжиной патронов и ремнем для ношения через плечо. А затем добавил амулет солнца. Маленькая, но все же защита. Думаю, все нормально будет, девочка она боевая, сам видел. А рядом с мощным некромантом, да еще в тылу, - пусть лучше и впрямь к делу привыкает.